Влажный воздух уже прогрет огромным, июльским, полуденным солнцем. Оно висит в небе над самой головой, немыслимо белое и его прямые и острые как стрелы лучи выстреливают сжигающей плазмой в блёклую синеву небес и плавят горячий и злой, как мелкая печная зола прибрежный песок. Если бы не близость теплого, зелёного от трепыхающихся на дне полуживых водорослей моря, я бы наверно уже давно сгорел под его безжалостным пламенем и выструился белёсыми паутинками дыма в безоблачную высоту неба. Хочется чего нибудь прохладного, но все напитки уже согрелись моей ленью и добулькивают в прозрачных бутылках мельчайшими пузырьками такого угольного и такого кислого газа. И только мимолётный морской бриз легонько шевелит растрёпанные выгоревшие волосы принося коротенькие, не дольше секунды длящиеся полуглотки влажного воздуха.
По небу плывёт большая медуза. Я смотрю на неё снизу вверх. Она беззвучно и торжественно проплывает в недосягаемой выси, вяло и лениво перебирая на километровой высоте полупрозрачными, длинными как парадные полотнища знамён, щупальцами. Невероятно. Она слишком реальна чтобы быть простой галлюцинацией. Я вижу края её прозрачного купола нервно подрагивающие под воздействием потоков непредсказуемых, невидимых с земли воздушных струй. По её телу плавному и округлому изредка пробегают мельчайшие судороги цветных молний. Они посверкивают голубым и розовым неоном и заканчиваются перламутровыми выплесками в тонких окончаниях её многочисленных отростков.
Иногда она лениво напрягает свои студенистые, почти не видимые мышцы и плавным рывком поднимает своё призрачное, невесомое тело на несколько метров вверх. Потом опять замирает и плывёт спокойно и вяло по почти не ощутимому течению бескрайнего воздушного океана. Порой в её огромном куполе словно в большом опрокинутом сферическом зеркале отражается крупная зеленоватая рябь бесконечного мелководного почти до самого горизонта моря, с кривыми островами облизанных прибоем водорослей, колышущимися у самой поверхности и мелкими кавычками белых чаек парящих высоко над водой. Она как гигантский воздушный шар, по неведомой мне причине всплывший из глубин вод и парящий над слепым, усыплённым полуденным зноем миром. Или даже больше - как парашют, попавший в тёплые, восходящие потоки воздуха которые вздымает прогретая длинным крымским летом каменистая земля и мелкая, рябая как перепелиные яйца прибрежная галька. Кажется слышен легкий шум ветра в переплетающихся наверху корабельными снастями щупальцах. Гигантский корабль тает в свете яркого дня и медленно уплывает в сторону моря и одновременно в верх.
Может и я уже утонул и лёжа спиной в вязком иле на самом дне наблюдаю настоящих медуз порхающих в пронизанных солнечным светом глубинах? Может сейчас я увижу ещё и стайки юрких рыбок плывущих над моей головой и при мгновенном, одновременном развороте сверкающих благородной сталью миллионов чешуек? Может я уже научился дышать прозрачной водой глубин адсорбируя кислород из соленой морской воды? Или я всегда был рыбой и то что я человек мне приснилось? А теперь мне так и лежать, глядя на днища кораблей обросшие облупленными раковинами и стремительных белобрюхих акул? Печальная перспектива.
Да нет же, нет, я точно помню, точно, что я человек. Не очень молодой, совсем не красивый, я реально чувствую что лежу на песке у берега моря покрытый неровными пятнами двухдневного загара. Здесь же недалеко на берегу валяется мой брат безмятежно подставив солнцу своё небритое лицо с облупившимся красным носом.
Наверняка эта странная медуза прибыла к нам из глубокого космоса. Нельзя же её появление объяснить хоть какими то практическими земными целями. Появление пришельцев из космоса не возможно не объяснить не предугадать. Медуза медленно уплывает в сторону спокойного моря, слишком живая для космического корабля. Что это? Я знаю что так не бывает, но по небу плыла огромная медуза. Просто плыла и всё.
Кажется что только на одно короткое мгновение я прикрыл уставшие от пялящего зноя веки, а когда открыл их вновь, то увидел что медуза почти уплыла, она уже еле угадывалась мизерной белеющей точкой в безбрежном просторе полуденных, южных небес. На песке рядом со мной сидел мой младший брат Андрей. В одной руке он держал почти допитую бутылку с тёплым , черным уже не пенящимся пивом. Тыльной частью кисти другой руки он стирал налипшие мелкие камешки с красной, волосатой спины. Они со спины падали на прибрежный песок, осыпаясь мелкими водопадами, и оставляли на сухой, горячей коже красноватые точки от крепко впившихся в тело острых песчинок. Он ещё не совсем очнулся от тяжелого полуденного сна и серыми как осенняя тоска глазами, задумчиво созерцал далёкий горизонт, плавно перетекающий в дальнюю голубизну небес, маленькими глотками отпивая пиво из тёмной бутылки.
- Знаешь что брат, - сказал он не оборачиваясь ко мне, а просто затылком услышав моё пробуждение, - мне сейчас приснился странный сон.., будто по небу плыла большая медуза…
