[b]В иллюминатор уже можно было рассмотреть приближающийся к нам объект. Он имел правильную форму и металлически поблескивал в лучах Солнца.
- Пол! Это не похоже на простой астероид, это что-то искусственное! Космический корабль или торпеда, чтобы нас уничтожить? Как ты думаешь?
- Анна, я занимаюсь изменением траектории движения нашего корабля, а ты буди Джулию, здесь может быть работа для неё, и Ганса мне в помощь.
Я поспешила выполнять поручение. Через три минуты Ганс последовал в кабину пилота, а я помогала подруге – наспех стригла её потрясающий маникюр. Кое-как собрав волосы в толстый жгут, Джулия вместе со мной отправилась к остальным членам экипажа. Пять минут уже прошло, а с нами всё в порядке, значит Полу удалось избежать столкновения.
Когда мы вплыли в пространство кабины управления, то оторопели. Если бы это случилось на Земле, можно было бы сказать, что мы остолбенели. А здесь даже не остановишься сразу. Мы с Джулией медленно плыли с широко открытыми от удивления глазами по направлению к иллюминатору. Прямо напротив нашего корабля, борт в борт, находился неизвестный нам корабль без опознавательных знаков. То, что это не корабль землян было видно сразу. Почти шарообразный, с несколькими рядами одетых на корпус широких плоских колец. Иллюминаторов не видно, зато в нашу сторону направлены несколько усов-антенн. Космический разум! Я верила, что человечество не одиноко во Вселенной. Но почему-то этот разум представлялся далеко от родной Солнечной системы, в далёких созвездиях. А здесь он под боком нашего Парусника!
- Анна, буди остальных!
Я кинулась исполнять поручение. Несколько манипуляций – и через пять минут Мигель с Майклом присоединились к нам. Джулия уже кое-что предприняла, спроецировав на парус самые известные физические и математические формулы, схемы органических химических соединений. Затем на импровизированном экране появились изображения людей, животных, виды земной природы. Это всё были домашние заготовки, разработанные ещё в Центре Космических Исследований.
- Ну, как, есть контакт? – спросила она, вплывая в кабину медузой Горгоной.
- Нет! Сейчас Мигель настраивает радиосвязь, может так им будет понятнее. И убери, пожалуйста, свои волосы, пока мы все не запутались в них, Анна, помоги ей!
- Я сейчас ей всю гриву состригу!
Мы отправились в туалетную комнату, где в ужасной тесноте я наспех откромсала Джулии её шикарные кудри. Ничего, до возвращения на Землю новые отрастут! Сейчас такой судьбоносный момент, а мы заняты какой-то ерундой!
Когда мы вернулись в кабину управления, то застали тягостную картину. Наши четверо мужчин вытянулись в струнку напротив иллюминатора и провожают глазами удаляющийся иноземный корабль. Они не пошли на контакт с нами, нас отвергли.
- Мигель, ты послал им заготовленные радиосигналы? Весь контакт зафиксирован? Будем анализировать, что пошло не так. – Нарушила тишину Джулия. Я сердито молчала, из-за её волос мы пропустили половину из последних событий. Кто знает, может больше никогда не представится такая возможность – встретиться с внеземным разумом.
- Я поставил их корабль на режим слежения. Если ничего не случится, мы узнаём, куда они полетели. – Подал голос Мигель.
- А знаете, всё не так уж плохо! Они же могли принять нас за врагов и просто уничтожить. Это плюс, что нас просто проигнорировали! Отснятый материал отправляем на Землю, пусть там решают, что с этим делать. Так что, слушайте мою команду – три дня бодрствования, Мигель с Майклом делают профилактику барокамерам, я с Гансом выравниваю траекторию полёта, за девочками – генеральная уборка. И опять спать, иначе нам не хватит провизии. До Юпитера ещё лететь три месяца. Анна отлично справляется со своими обязанностями.
Голос командира звучал с оптимизмом, но настроение у всех было подавленное. Последние события навсегда отпечатались в памяти, и каждый по-своему переваривал полученные впечатления.
- Жуля, пошли, уберём за собой, и попробую сделать тебе стрижку поприличней, эта чересчур экстравагантна!
Мы проследовали в соседний отсек. В воздухе плавали обломки ногтей и пряди волос. Я включила режим очистки помещения.
- Знаешь, Энн, я тебе завидую. Нам ещё три месяца спать, а ты будешь следить за горизонтом. Вдруг они вернуться!
- Даю слово, что тебя разбужу первой. Нам ещё надо будет делать маникюр! Постараюсь сделать его как можно быстрее и аккуратней. А волосы мы сейчас подровняем и заплетём в косички, чтобы не мешались.
Во мне вновь заговорили материнские чувства. За семь месяцев, что я ухаживала за экипажем, эти чувства расцвели во мне бурным цветом, я относилась ко всем, как к детям, даже иногда пела колыбельные песни.
Истекли три дня. Вновь сижу у любимого иллюминатора и, глядя на краешек Земли, описываю последние события. В корабле стоит тишина, мирно мигают лампочки на пультах управления. Экипаж спокойно спит в своих барокамерах. Я чувствую себя песчинкой в пустыне или капелькой в океане. Надо мной мирно порхает муза, а пальцы бегают по клавиатуре. Прочитает ли кто когда-нибудь мои опусы – мои космические размышления? Прости, космос, но я поняла, что главное в этой жизни – родная планета, и надо тратить силы не на поиски возможных колоний, а на спасение своей родной колыбели. Даже последние события не изменили моего отношения к этому вопросу. Я люблю тебя, Земля!
* * *
Прошло ещё пятьдесят девять дней. В моей электронной записной книжке имеется специальная страница, где я отмечаю каждый прожитый день. Как Робинзон Крузо каждые сутки ставил черту, чтобы сосчитать время, проведенное им на необитаемом острове, я крестиком зачёркиваю в календаре каждые двадцать четыре часа. Моё положение чем-то схоже с положением героя Дефо. Крузо был один на острове, я одна на космическом корабле. Но наше одиночество относительно. У Крузо были животные и Пятница, с которыми он общался; а у меня – барокамеры со спящими членами экипажа, с ними я разговариваю вслух, чтобы язык не отвык от человеческой речи. Два раза в день проходят сеансы радиосвязи с Землёй, но они очень кратки, я подозреваю, что проводятся только для контроля за моей адекватностью. Я докладываю, что всё в порядке, а все показания приборов, управляющих движением и жизнеобеспечением корабля, передаются в Центр Управления Полётами (ЦУП) автоматически.
Скоро девять месяцев, как Парусник с международным экипажем на борту летит к самой крупной планете в Солнечной системе – к Юпитеру. За весь полёт дважды космическим мусором были повреждены пластины в парусе. Автоматика сама исправила повреждения. Если не считать встречи с инопланетным кораблём, можно сказать, что полёт проходит идеально. Надежды Джулии, что инопланетяне передумают и вернуться, чтобы пообщаться с нами, не оправдались. Система слежения проводила быстро передвигающийся иноземный корабль до границы Солнечной системы. Пять дней назад механический голос сообщил, что дальнейшее слежение невозможно из-за небольшого размера объекта. Куда отправился встретившийся нам корабль, так и останется неизвестно. Первые несколько дней, пока в небе можно было отыскать крошечную точку, отражающую солнечный свет, я следила за ним взглядом. И странное чувство, что там нет жизни, а корабль управляется автоматикой, прочно поселилось у меня в голове. Мы встретились с беспилотным кораблём, который зафиксировал факт встречи и спокойно полетел дальше. Если бы на борту были разумные существа, они непременно пошли бы на контакт. Возможно, я ошибаюсь, но интуиция редко обманывает меня.
Сегодня 12 августа. Там, на Земле, вторая половина лета. За городом, где я люблю проводить выходные, растительность пожухла, днём жарко и пыльно. Зато вечера прохладные и свежие, с огромным звёздным небом. Смотрю в иллюминатор. Здесь этих звёзд не сосчитать, но нет такой завораживающей романтики. Я вспоминаю вечера на Земле, и сердце сжимает тоска. В космосе нет понятия – время года или время суток. Часы отсчитывают 24 часа, и в календаре меняется дата. Теперь я всё чаще бываю в отсеке для релаксаций, в котором на больших экранах воспроизводятся земные пейзажи, соответствующие текущему времени года. 38 дней этот отсек стал моим любимым местом, с тех пор, как диск Земли окончательно скрылся за парусом. Свой дневник я тоже заполняю здесь – сменила любимое место.
До Юпитера осталось лететь чуть больше месяца. Его сплюснутый полосатый диск, размерами чуть больше полной Луны, видно в иллюминатор кабины управления. Если присмотреться, без помощи телескопа можно различить четыре самых крупных спутника гиганта, которые были открыты ещё в 17 веке Галилеем, поэтому называются галилеевыми.
Скоро, скоро закончится моё одиночество! Я добровольно обрекла себя на него, записавшись в экипаж на должность врача. Полтора года испытаний в камере – одиночке, плюс девять месяцев полёта. Больше двух с половиной лет с небольшими перерывами! Я скоро побью рекорд Робинзона Крузо! Пытаюсь вспомнить, сколько лет герой Дефо прожил на необитаемом острове…
Мои размышления прервал тревожный зуммер из кабины управления. Металлический голос помощника сообщил, что возможно столкновение с крупным космическим объектом. До столкновения десять минут. Вот и конец одиночеству, спешу будить Пола, командира корабля.
Через пять минут Пол за пультом управления меняет траекторию движения, я нахожусь рядом, стараясь не мешать. В иллюминатор видно, что крупный астероид пролетел в нескольких десятках метрах от нашего корабля. Если такая штука ударит по Паруснику – это будет наш последний день.
- Внимание! Приближается крупный объект. Траектория движения близка к нашей. Возможно столкновение!
- Энн! Мы попали в пояс астероидов. Буди моего помощника, придётся перейти на ручное управление!
Я поспешила в соседний отсек. Нажимаю на кнопку №2 и включаю функцию срочного пробуждения. Автоматически в капельницу, введённую в вену Ганса, впрыскивается специальный препарат, активизирующий деятельность организма. Через три минуты открываю стеклянную дверцу, и Ганс без лишних слов, взглянув на пустую барокамеру командира корабля, спешит в кабину управления.
Это были страшные двое суток. Большие глыбы, некоторые из которых крупнее нашего корабля, проплывали рядом в иллюминаторах. Пол вынужден был отключить голосовое оповещение, оставив только зуммер - помощник не успевал докладывать о приближении опасности. Пришлось частично сложить парус, чтобы легче было маневрировать. Пару раз нас тряхнуло, задело вскользь. Несколько пластин паруса были разбиты мелкими камнями. Одну из них не удалось починить автоматически, и теперь яркий луч Солнца светил через пробоину. Чтобы не мешаться в кабине управления, я подолгу сижу у иллюминатора – любуюсь солнечным лучом. Два раза при маневрировании в поле зрения попадала Земля, она смотрелась как яркая звезда, так далеко от неё мы были.
Теперь в мои функции входило следить за здоровьем трёх спящих и двух бодрствующих членов экипажа. Если не удастся пересечь пояс астероидов ещё несколько часов, придётся намекнуть Полу, что они не роботы и пора будить смену, и так держаться на энергетиках. Успокаивает, что перед
