И вот, наконец, Игорь Степанович снова переступил порог комнаты с запахом васильков. В течение пяти лет этот запах ни разу не изменился. Это говорило о постоянстве характера его партнёрши. Теперь, приходя домой после свидания с Тэсс, он принюхивался к запахам своего жилья, но, кроме удушающих запахов мази, ничего не мог уловить. Он тяжело вздыхал, заходил в комнату жены, интересовался о состоянии здоровья и, пожелав спокойной ночи, возвращался в свою комнату, где наедине с собой наслаждался пережитыми минутами удовольствия с таинственной Тэсс.
- И где же моя прекрасная маска? – проговорил он, делая вид, что не видит в полумраке хозяйку комнаты.
А Тэсс тихо подкрадываясь сзади и мягкими тёплыми ладошками закрывая ему глаза:
- А ты угадай, где она, - игриво проговорила женщина, и засмеялась таким приятным зовущим смехом, на который его организм отреагировал моментально.
-Милая моя женщина! Как же я соскучился за эту неделю без тебя и твоей ласки, - горячо обнимая, шептал он.
И по заведённому правилу тушил горящую свечу, и только тогда Тэсс снимала маску и подставляла свои сладкие губы для поцелуя. А губы были, действительно, сладкими, как ягода малина в период созревания.
После того, как оба насытились любовью и лежали, не разнимая объятий, неожиданно Тэсс заговорила:
- Василий, а ты знаешь….
- Что я должен знать, дорогая моя птичка-синичка?
- Меня ведь зовут не Тэсс, это имя я придумала для себя вместе с нашей хозяйкой.
- А для меня это не имеет никакого значения, милая. Ты приносишь мне радость в этой серой жизни, как солнечный лучик. Пускай не часто, но этот лучик согревает меня, поддерживает в трудное время, не даёт сорваться в пропасть.
- А всё-таки я хочу открыться перед тобой, так как достаточно давно знаю тебя, Василий.
- Я с радостью выслушаю тебя, солнышко.
-Только я боюсь, что моя исповедь затянется надолго, а это по регламенту у нас не положено, - грустно произнесла женщина и спрятала своё лицо на груди мужчины.
- Не волнуйся, дорогая, я ведь не собираюсь тебя покидать. Так просто ты от меня не отделаешься, - крепко сжал в своих объятиях хрупкое тело женщины. Ну, так о чём ты мне хотела рассказать?
- Начну с того, что зовут меня Василиса.
- Надо же! Какое прекрасное имя, и редкое очень. Кстати, коль пошло такое откровение, то и я признаюсь, что меня зовут не Василием, а Игорем.
- Вот и познакомились, - как-то не совсем радостно отреагировала женщина.
- Ну, и что дальше? Почему ты наконец решила открыться мне?
- Мне нужна твоя помощь. Очень нужна. Если ты мне не поможешь, то я…я.. не знаю, что мне делать. Хоть руки на себя накладывай, - горько усмехнулась Василиса.
- Это ты о чём, девочка моя, говоришь-то? – больно ущипнул за попу Игорь партнёршу.
- Мне нужны документы. Документы на то, чтобы я могла жить дальше, как честный и нормальный человек. Я не хочу заниматься тем, чем занимаюсь сейчас.
- Это что-то новое, - потеребил висок мужчина. Ты хочешь сказать, что до сих пор у тебя нет документов? Ты же не родилась в этом доме? И мать твоя не работает в нём? Не так ли?
- К сожалению, я не знаю о матери, да и об отце совершенно ничего. Сколько я помню себя, я воспитывалась в детском доме.
-С этого места, пожалуйста не спеша и всё по порядку, - попросил Игорь Степанович.
- А, какой тут порядок, - тихо заговорила женщина.
- В детском доме такие порядки, что всё делается только по команде или воспитательницы, или директора. Ложимся в одно время, встаём также. Даже, если очень писать хочется ночью, то надо терпеть до утра. Если не дай Бог, кто-то не выдерживал такой экзекуции, то жестоко наказывался и высмеивался перед всеми.
Никаких тайн ни у кого не могло быть. Одним словом, своеобразный коммунизм, и одно непреодолимое желание буквально у всех, чтобы нашлись родители и забрали нас домой. Это желание красной нитью проходит у всех воспитанников от мала до великого.
Некоторым и в самом деле везло: находились свои родители, но в большинстве случаев, просто добрые люди, которые усыновляли детей. О, как же мы все завидовали, когда, усыновленные, взявшись с новоиспечёнными родителями за руки, гордо вышагивали за ворота детского дома. А потом ночью, лёжа в кровати мечтали, что может быть завтра и мне улыбнётся счастье вот так гордо поглядывая на своих бывших детдомовцев, вышагивать в другой мир, который сейчас так наглухо закрыт для нас. Но ни мне, ни моей подруге Тане не повезло. Нас не захотел никто удочерить. Мы с ней подружились лет с пяти, или чуть раньше. Короче, сколько я себя помню, то и горечь, и маленькие радости мы с ней всегда делили пополам.
И когда мы были рядом, то нас никто не смел обидеть. Так и росли, подражая друг дружке буквально во всём. Когда Тане было 12 лет она впервые «изменила» мне с мальчиком по имени Гриша. Только потом, когда сама поняла, к чему ведут отношения с мальчиками она начала посвящать меня в эти тайны. Так она познакомила меня с Митей, который был старше меня на три года и уже имел дело со многими девочками.
- То есть, Василиса, ты хочешь сказать, что ты стала женщиной уже в 12 лет? – не удержался Игорь.
- По-другому и быть не могло. В то время это было хоть какой-то отдушиной в нашей детской жизни. Теперь надо было изыскивать место для занятия сексом. Это было сложно, но мы всегда находили выход. Таня помогала мне, а я – ей. Она научила меня, как вести себя с мальчиками, чтобы не забеременеть. И сама приказывала моему Митьке, что если он хоть раз посмеет нарушить её инструкцию, то он очень пожалеет об этом. Надо сказать, что это подействовало, и меня не угораздило забеременеть, хотя такие случаи в нашем детском доме случались. Такие случаи утаивались от нас, но всё-таки просачивались иногда.
Мы с Таней очень хотели стать учителями. Для этого надо было очень хорошо учиться. Кто учился слабо или посредственно, то таких старались выпихнуть в разные училища. Мальчики, в основном, шли в строительные, а девочки учились на швей, ткачих, поварих и т.д. Мы с Таней их кожи вон лезли, чтобы в детдоме закончить 11 классов и поступить в пединститут.
- Дорогая Тэсси, извини, мне очень жаль тебя покидать, но….
- О, я понимаю. Сама забыла, что наше время вышло.
- Завтра я обязательно приду, чтобы продолжить наше общение, - сказал Игорь, и спешно начал одеваться.
Как обычно, Тэсс проводила желанного гостя, спрятав на груди очередную купюру.
Она уже накопила за время работы в этом доме достаточное количество денег для….. Но об этом потом… Об этом она расскажет своему постоянному клиенту Василию или, как он назвал себя Игорю в следующий раз, а может и чуть позже. Ведь ни он, ни она не могли сами распоряжаться своим временем. Работа шла по графику. Но никто из её поклонников не смог зацепить женщину так, как Игорь. В нём было всё настоящим. Она душой чувствовала, что этот мужчина, как и она сама, очень несчастен. Вот и нашли друг в друге ту самую отдушину, которая давала подпитку, чтобы продолжать жить и радоваться этой жизни. Василий всегда щедро награждал её после бурных свиданий. Иногда дарил подарки, которые были дорогими. Конечно, были у неё и другие клиенты, которые также не оставались равнодушными к её ласкам. Они также оплачивали услуги не только хозяйке, но и лично ей. Но при исполнении своих обязанностей, она делала это совершенно автоматически. Она не чувствовала никакого удовольствия. Просто для неё это была работа, иногда противная, иногда тяжёлая, так как попадались клиенты требовательные и даже некоторые занимались рукоприкладством мотивируя это тем, что, только причиняя своей напарнице боль, они получают громадное удовольствие. Тэсс терпела, так как после этого получала щедрое вознаграждение. А деньги ей были очень нужны.
