Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.
Распорядок работы на предприятии в Минске у Германа был свободным. Ему не требовалось обязательно приходить на работу к 9-00 и уходить в 18-00. Его присутствие требовалось только, когда нужно было согласование спорных вопросов, иногда возникающих при внедрении в производство нового изделия. Но это случалось не часто. Однако, когда такие вопросы возникали, Герман мог торчать на заводе сутками. Но когда все шло гладко, о нем могли не вспоминать целыми неделями. И он иногда этим пользовался, проводя у Лены не только выходные дни, но и дни среди недели.
Но теперь в сентябре месяце, когда начался учебный год, и Лена проводила большую часть дня в школе, в рабочие дни в деревню он стал приезжать реже. И вот в один из рабочих дней, когда утром Герман возвращался в Минск, на выезде из деревни он увидел на дороге голосующую молодую женщину. Герман остановил машину рядом с ней.
До Минска подбросите?
-Садитесь, пожалуйста.
И Герман распахнул дверцу. Женщина обошла машину спереди и села на пассажирское сидение.
- Привет красавица. В Минске куда тебе?
Общение с попутчицей он начал сразу в таком тоне, исходя из ее внешнего вида. Она была одета в добротные импортные джинсы. Красивую грудь обтягивала белоснежная майка, с глубоким вырезом, откуда соблазнительно выглядывали, не полностью, конечно, но…...именно так, что соблазняли...груди. На плечи, накинута ветровка бежевого цвета, но застёгнута не до конца. Видимо специально, чтобы блеснуть своим достоинством. Светлые волосы, доходящие почти до талии, были платинового цвета. На ногах белые кроссовки. В руках небольшая дорожная сумка на колёсиках, и белая женская сумочка, через плечо. Герман обратил внимание на её руки. На длинных ухоженных пальцах с красивым маникюром блестели перстни. И все они были не из жёлтого золота, из белого. Глаза карие с зелёными какими-то крапинками, обрамлённые длинными чёрными ресницами. На ресницах было наложено обильным слоем тушь, да и тени, очень уж бросались в глаза. Они были какого-то сиреневого цвета, что не шло к карим глазам. Губы накрашены ярко красной помадой.
- Мне на проспект Независимости к гостинице “Минск”.
Германа это немного удивило. Гостиница “Минск” была самой престижной и самой дорогой гостиницей в городе. И что там делала эта, сразу видно с первого взгляда, жительница этой деревни.
- И надолго ты там поселилась?
- Нет, всего на пару дней, нужно провести несколько деловых встреч.
- И чем же занимается эта деловая женщина?
- Да так…. дела..., - ушла от прямого ответа девушка.
Иногда отрывая взгляд от дороги, Герман поглядывал на рядом сидящую девушку. Что-то не вязалось в ее облике с обликом деловой женщины. Хотя не всегда внешний вид говорит о содержании. Некоторое время они ехали молча.
- Что-то раньше я вас не видела в нашей деревне, - вдруг заговорила попутчица. Вы к нам насовсем, или навещали кого-то?
- Да как тебе сказать… Навещаю свою знакомую.
- Это кого же? Случайно не Ленку, училку?
- Представь себе, ты угадала.
-Надо же! И что может быть у вас с ней общего? Вы такой представительный мужчина, да еще с иномаркой, она простая училка, да еще и синий чулок.
-Ну не скажи. Очень достойная женщина. Одно то, что воспитывает чужого ребенка, как своего, уже стоит уважения.
-Подумаешь! Своих не завела, надо же кого-то на старость иметь. И какой мужик на нее позарится? Ни рожи, ни кожи.
-Напрасно ты так! Очень даже интересная женщина и характер прекрасный.
-Уж не жениться ли вы вздумали на ней?
-А почему бы и нет?
-Вот повезет бабе! Отхватить такого мужика! А с виду серая мышка, тихоня.
-А ты не замужем?
-Бог отвел. Успею еще.
-Конечно, ты своего не упустишь. Ты девка красивая.
-Вы так считаете? А могла бы я понравиться такому, как вы?
-А что, какой-то особенный?
- Ну,... деловой представительный, симпатичный мужчина, сразу видать столичный, с машиной...
-Далась тебе эта машина! Сейчас уже каждый второй имеет машину.
-Так вы не ответили на мой вопрос. Могла бы я вам понравиться?
Герман оторвал взгляд от дороги и еще взглянул на девушку. Потом ответил:
-Могла бы понравиться девушка такая, как ты, только не с таким вызывающим макияжем и более скромно одета. А остальное все при тебе. Ты очень красивая девушка.
Она ничего не ответила, потом посмотрела на водителя внимательней, придвинулась к нему вплотную и, касаясь грудью его плеча, зашептала ему на ухо:
-Это все внешнее, а ты еще не знаешь какая я страстная. А она…..Да кто ее знает. Ты вроде бы мужик справный и не бедный… Но ты ведь не из наших, а залетный. И пойдет ли она еще за тебя?
- А это я у неё спрошу.
Они на некоторое время замолчали. Машина уже ехала по улицам Минска. Потом Герман заговорил.
- Послушай, подруга. Ты случайно не Анна Сухорукова?
- Да, я. А откуда вы меня знаете?
- Мне Лена о тебе говорила. Так, значит, это твоего ребенка она воспитывает? Что же ты, мамаша, кукушкой работаешь, своего ребенка отдала в чужие руки и сама не воспитываешь?
- Да так получилось. Нажила в девках. Теперь обуза. Не всякий мужик с ребенком возьмет. Вот встретила хорошего мужика, замуж зовет, но чужого ребенка не хочет.
- Так откажись. А Лена воспитает его, как своего. Напиши заявление, сделай все официально, Лена усыновит его. И я ей помогу. Так что насчет отказной? Напишешь?
- Надо подумать. Да я еще и не знаю, как это пишется.
- А хочешь, я тебе помогу написать?
- Помоги, коли ты такой добрый.
В это время они подъехали к гостинице. Лена стала собираться выходить.
- Спасибо, что подвез. Сколько я тебе должна?
- Глупости, какие деньги…
- А ты сейчас куда?
- На работу.
- А после?
- Если рано освобожусь, обратно в деревню, а если поздно, то в общежитие.
- Если освободишься рано, приезжай ко мне в гостиницу 404 номер, поможешь написать заявление.
- Ты серьезно? – обрадовался Герман.
- Серьезней не бывает!
Она вышла из машины, послала ему воздушный поцелуй и, подчеркнуто виляя бедрами, направилась в гостиницу. От последних ее слов у Германа радостно подпрыгнуло сердце. Вот прекрасную новость привезу Лене, - подумал он и включил сцепление.
продолжение следует.
