Начиная с 1970-х годов, Советский Союз стал активно помогать развивающимся странам. Для этого во всех министерствах Советского Союза были организованы различные тресты, которые занимались отправкой советских специалистов в заграничные командировки. Союзные министерства распределяли по министерствам союзных республик разнарядки по подбору и отправке специалистов в зарубежные командировки. Потом уже республиканские министерства распределяли эти квоты по подчинённым организациям. В нашу экспедицию, в которой работал и я, приходили такие же разнарядки из Министерства геологии КазССР. Вначале это было как поощрение за хорошую работу и, естественно, отправлялись в такие загранкомандировки либо по блату, либо действительно, за хорошую работу. Это было очень выгодно, поскольку за те два-три года загранкомандировки, советский специалист мог заработать приличную сумму денег, на которую мог купить автомобиль или даже кооперативную квартиру, что по тем временам являлось огромным дефицитом.
Мне тоже посчастливилось воспользоваться такой разнарядкой, и я больше двух лет находился в заграничной командировке в Народной Демократической Республике Йемен (НДРЙ), была в те времена такая страна. На нашу экспедицию, а она являлась головным вычислительным центром Министерства геологии КазССР, приходили, в основном разнарядки на командировку в Афганистан, Монголию, НДРЙ, ГДР. Со временем руководство нашей экспедиции, да и не только нашей, сообразили, что командировка лучших специалистов предприятия пагубно влияет на всё производство. Хороших специалистов стало катастрофически не хватать для выполнения всех существующих программ предприятия. Поэтому, администрации многих предприятий стали делегировать на такие разнарядки специалистов, которых по тем или иным причинам просто бы не выпустили заграницу. Одних из-за допуска к секретным документам, других из-за пятой графы, третьих ещё по каким-нибудь причинам, о которых знали только в первом отделе предприятия. Вроде бы и разнарядка выполняется, и специалисты останутся на своих местах. Оформление документов длилось от нескольких месяцев до года, а потом приходило сообщение, что такой специалист выехать в загранкомандировку не имеет возможности. Но руководство предприятия выполняло разнарядку, а там уже не важно, почему тот или иной специалист не подошёл для такой командировки.
С нашей экспедиции во второй половине 1970-х годов много специалистов уехало в заграничную командировку в Афганистан. Как раз попали под события, когда Советский Союз ввёл военный контингент в Афганистан 25 декабря 1979 года. В трудных и невероятно опасных условиях пришлось бывшим моим коллегам и сослуживцам трудится в этой, раздираемой войной, стране. Пробыв там два-три года по приезду на родину, вполне естественно, приобретали такие дефицитные и престижные автомобили, как «Волга». Возле нашей экспедиции на стоянке стали появляться автомобили сотрудников экспедиции, побывавших в заграничной командировке.
Привёз свою «Волгу» и Славка Яготинец, с которым я работал в одной партии (отделе). В экспедиции все отделы назывались партиями, кроме хозяйственных и финансовых. Мы все, его сослуживцы, вышли посмотреть на Славкино новое приобретение. Он только получил права и приехал на работу похвастаться своей «Волгой» ГАЗ-24. Мы все поздравили его от всей души с такой покупкой. И вот в один из ближайших дней Славка попросил одного из наших сотрудников поехать с ним, в обеденный перерыв, прокатится и потренироваться в вождении по горным дорогам. Экспедиция наша стояла у подножья гор.
Через час они вернулись, но без слёз смотреть на новую «Волгу» было невозможно. Капот, крыша машины и крышка багажника, всё было мелких вмятинах. Левая фара и декоративная решётка, закрывающая радиатор, были разбиты. Как потом рассказывал свидетель, который поехал тренироваться со Славкой, произошло вот что. Дальше, со слов свидетеля:
«Поехали мы по дороге в Аксайское ущелье, там хоть дорога асфальтированная, но узкая. Встречные машины едва разъезжаются. Так вот, мы проехали уже пару километров, как дорогу перегородила большая отара овец, которую гнали вверх на летние пастбища. Развернуться, чтобы уехать назад, не было никакой возможности. Я же знал, что через пару километров будет такая возможность, там дорога расширяется и можно будет развернуться. Но овцы шли впереди нас в попутном направлении, и их никак нельзя было объехать. Тут ещё чабан на лошади прямо перед нами гарцевал, подгоняя овец. Мы кое-как въехали в середину отары, разгоняя овец руками и криком из открытых окон, думали, как-нибудь прорвёмся. И тут Славка не нашёл ничего лучшего, как взять и посигналить баранам, а заодно и чабану на лошади впереди нас, чтобы хоть как-то освободили дорогу. У «Волги» оказался мощный сигнал. Несколько баранов от испуга высоко подскочили и запрыгнули на капот, а с капота на крышу машины. Над нашими головами послышалась барабанная дробь от копыт овец. Лошадь чабана тоже шарахнулась и от испуга решила лягнуть нашу машину. Два раза со всей силы приложилась к левой передней фаре и к декоративной решётке радиатора. От сигнала отара не расступилась, и даже впереди идущие бараны вообще никак не отреагировали на этот призыв уступить дорогу. Мы остановились, вышли из машины, с грустью посмотрели на неё и решили, что дальше уже никуда не поедем. Я сел за руль и задом проехал километра два, пока не нашёл место для разворота».
Конечно, мы все посочувствовали Славке, но машину всё равно пришлось отдавать в ремонт. Ладно фару заменить, декоративную решётку, капот и крышку багажника, но вмятины от овечьих копытец на крыше удалить легко и быстро не удалось. Короче, «Волгу ремонтировали около месяца. Поменяли капот, крышку багажника, а вот крышу машины пришлось срезать и устанавливать новую. Естественно, ещё машину пришлось перекрашивать. Стоимость всего ремонта «Волги» приблизилась, почти к половине её первоначальной стоимости. Но автомобиль отремонтировали на совесть, "Волга" выглядела как новенькая. Она и была новенькая, подумаешь, немного облицовку поменяли. А Славка потом всех поучал: «Не сигнальте баранам! Дорого обойдётся!»
11.01.2023 г.