отправились в хату на покой. Дядя Стёпа, слегка покачиваясь от перцовочки с донником и разными травами, влез на стожок и проспал там босиком, в душистом сене, до самого утра, не шелохнувшись. А что? Градусов пятнадцать ночью, а стожок греет. С начала мая здесь дождей почти нет, и комаров мало, а и те, что есть, таких, как дядя Стёпа, не едят. Похоже было, что тётя Зоя вообще так и не прилегла. Уехали мы из станицы утром рано. Обнимались долго.
Когда мы возвращались через Александро-Невский и Ряжск, то видели много пустых полуразвалившихся домиков с садами да огородами. Дороги вроде нормальные, а вдоль них есть и объявления: «Продаю дом с участком, $500». Экономика. За год среднерусский пенсионер на таблетках такой дом сэкономит. А у многих пустых домов и садов заброшенных даже и таких объявлений нет – гниют они, заваливаются. Наверное, ни писать, ни читать объявления, ни жалеть такие дома уже некому.
А дядя Стёпа, у которого таблетки вкусные, сочные да разноцветные прямо в огороде растут, наверное, был бы и этому рад. Главное – научиться жить без дебилизеров, научиться не страдать надуманными чужими горестями. Пустота в горемычности душевная прячется. Болезнь совести. Ату её!
