Чернота за окном блекла, перетекая в серые тона. Николай лежал на кровати на правом боку и смотрел в небо. Еще одна бессонная ночь, бесстрастным мучителем растворялась в зарождающемся дне. Мирное дыхание жены за спиной чуть заметно сбилось, прервалось и возобновилось тихим, глубоким вдохом.
Юля проснулась. Она никогда не заводила будильник. Это удивительное свойство просыпаться в нужное время без привычной подстраховки всегда удивляло ее мужа. Ничто не нарушало тишины комнаты. Николай ждал, когда жена встанет, унося с собой частички тепла из их постели.
Перед тем, как подняться Юля прижалась к спине мужа и чуть заметно коснулась губами его плеча. Эта невинная ласка всколыхнула внутри мужчины резкую волну горечи и стыда. Усилием воли Николай не позволил телу проявить вспыхнувшие чувства. Его дыхание оставалось спокойным, а неподвижность должна была свидетельствовать о крепком сне.
Тихонько поднявшись, женщина бесшумно накинула халат и осторожно вышла, прикрыв за собой дверь. Николай глубоко вздохнул. К горлу подступил болезненный комок, выдавливая слезы из глаз. Он всегда стыдился проявлять свои чувства, но после того что случилось, это удавалось ему все труднее.
Ощущение вины и бессильной злобы на самого себя, пожирающее его душу днем, добралось и до ночного покоя. Любовь и забота жены, когда то бывшие такими вожделенными, теперь рождали смущение и плохо скрываемый стыд. Каждый раз, когда Юля проявляла особое внимание и ласку, Николай испытывал смятение и еле-еле справлялся с собой.
«Почему, несмотря ни на что, она продолжает спать со мной? Зачем сейчас все это?»
В последнее время и душевно, и телесно мучаясь в бессонной тишине ночей, он много думал. Будучи человеком не религиозным, он почему то все же обращал свои вопросы к темным небесам за окном.
«Почему это случилось именно так? Ведь я был, как все и не позволял себе ничего особенного. Ценил то, что имел и во многих смыслах вел себя даже осторожнее некоторых. За что же вот так сразу, со всей силы и наотмашь!»
Черное небо отвечало молчанием, отказываясь вести эти никчемные разговоры. Тогда Николай пускался в длительные диалоги с самим собой, пытаясь прояснить степень и истоки своего чувства вины. Логически он понимал, что самобичевание бессмысленно, но внутренняя боль и ощущение тупика подталкивали ко все новым и новым самокопаниям…
Движение за дверью спальни было привычным и почти неслышным. Собирая детей в школу, Юля умела сохранять тишину. Она часто говорила, что если начать день в уютной, спокойной атмосфере, то уютным и спокойным он останется до самого вечера. Дочери-погодки, Виктория и Анечка, унаследовали характер матери, и их было почти неслышно.
Тихие, детские голоса рождали в душе их отца особый трепет. В какой-то момент именно благодаря своим девочкам, он не наломал еще больших дров в своей жизни. Чего там греха таить, временами, суицид казался ему вполне себе решением проблемы. Глядя на Анечку и Вику, Николай так же отбросил назойливые мысли покинуть семью, предоставляя свободу своей жене…
Пожелание хорошего дня и детские «пока-пока» предварили тихий хлопок закрывшейся входной двери. Легкими шагами Юля возвращалась в спальню. Скинув халат, она легла в постель и еще раз поцеловала мужа в плечо.
- Спишь?
Николай вздохнул и еле заметно пошевелился.
- Как ты? Хандришь?
Неопределенно мотнув головой, Николай еще раз глубоко вздохнул.
- Ну не хандри, милый. И давай, сделаем это…
Обняв мужа, Юля медленно потянула его к себе. Николай повернулся на спину. Его губы несколько скривились, а в глазах блеснула предательская влага.
- Не переживай. Как там у вас говориться - в ВДВ есть только живые и мертвые… Слава ВДВ!
Шутливо произнеся воинский клич, Юлька улыбнулась фирменным прищуром озорных глаз. Наклонившись, она окутала Николая локонами волос и нежно поцеловала в лоб.
- Все наладится. Я люблю тебя, ведь ты же мой солдат...
Аккуратно сдвинув одеяло, молодая женщина погладила заживающие шрамы ампутированных ног и красные рубцы на посеченном осколками животе. Стараясь действовать, как можно осторожнее она стала менять мужу памперс…
Конечно, если любишь будешь ухаживать. Все ждут такой любви, но трясутся за свои капиталы. Ирония.