Аля Хатько & Олег Вайнтрауб
ТЯЖЕЛАЯ НОША
Глава 21. Дружная семья.
А у Станислава всё складывалось, как нельзя лучше. Он заполучил в жёны красивую и работящую женщину, в которую был без памяти влюблён. Кажется, и Ольга под его тёплыми и ласковыми руками и от горячего сердца мужчины постепенно начала оттаивать. Она стала чаще улыбаться, а работа так и спорилась в её руках. К зиме семья подошла подготовленной. Выращенный с любовью и заботой урожай был собран и надёжно хранился в отведённом месте.
Старики восприняли подобающим образом не только сноху, но и её дочь. Теперь она для них была внучкой. Бабушка Агафья, как могла наряжала девочку в одежду, которая сама шила или перешивала из своих платьев. А Серафим Александрович рассказывал разные истории из своей жизни и из жизни своего народа. Девочка с удовольствием прислушивалась к этим историям, так как всегда в них был намёк на какое-то действие. И тогда, в конце своего рассказа, дедушка задавал вопрос, как считает Даша, прав был его герой или нет? И Даша, если, иногда её мнение не совпадало с мнением дедушки, краснела, но не оспаривала, а немного подумав говорила:
- Дедушка, это вы так поступили бы, вы же мужчина, я бы поступила именно так, как сказала. Я же женщина, и мне так будет намного лучше. Серафим улыбался и сам соглашался с этой смышлёной девочкой.
Как-то чаще обычного в дом Стаса начала заходить женщина, проживающего неподалёку. Это была Вера Шпаковская, вдова, лет 45. Заходить, как показалось Ольге, Вера начала совсем по пустякам: то спросит у Агафьи Спиридоновны, как настроить ткацкий станок, или попросит Стаса достать из колодца сорвавшееся ведро. А сама Вера шарила глазами по углам дома, словно что-то выглядывала. А, когда Ольга попадалась, то так и «дырявила» своими прозрачными, как у рыбы глазами. Ольге становилось неприятно, и она как-то пожаловалась свекрови, что не совсем хорошо чувствует себя после этих посещений.
Агафья тяжело вздохнула, хотела что-то сказать, но замолчала на полуслове. А Стас на её жалобу просто сказал:
- Оленька, не обращай на неё внимания. Ты просто не показывайся ей на глаза, когда она появляется в доме. Ей зимой делать нечего вот и ходит по соседям.
Но понимала Ольга, что не договаривает что-то ей муж. Но в душу не лезла, а старалась, как можно лучше выполнять работу по хозяйству, а также исполнять свой супружеский долг, чтобы муж был доволен. А Станислав был на седьмом небе от счастья и не раз намекал Ольге, что хотел бы стать отцом. Ольга только однажды возразила ему:
- Стасик, возраст у меня уже совсем не тот, чтобы матерью становиться.
-Да, какой это возраст? Ты женщина в самом расцвете, - обнимая и крепко целую отвечал мужчина.
- Давай не будем загадывать. Как Всевышний решит, так тому и быть, - поставила точку Ольга.
Незаметно за работой и домашними заботами пролетела зима, весна и вновь наступило лето. Даша заметно подросла и ещё похорошела. Ей шёл уже 14 год. Со Станиславом у неё сложились хорошие дружеские отношение, и это радовало Ольгу. Только хотелось Ольге, чтобы как-то она продолжила учёбу. Но пока такой возможности не было. Хотя Станислав обещал что-нибудь придумать в этом году. Только в семью пришла нежданно беда: умерла мать Станислава. У неё во сне остановилось сердце.
Так вот неожиданно в самый сезон летних работ пришлось заниматься похоронами. В доме поселилась печаль. Приуныл и осунулся Серафим Александрович. У него теперь спина не разгибалась, словно смерть жены навалилась на него всей тяжестью. Перестал он теперь рассказывать свои истории и Даше. Девочка также словно осиротела.
А к концу лета из жизни ушёл и сам Серафим Александрович. Он перед кончиной больше месяца не вставал с постели. Доктор, привезённый из местечка Станиславом, никакой болезни не нашёл, сказал какое-то мудрёное непонятное слово «депрессия». Сказал, что вся болезнь у старика находится в его голове, и, если он её не прогонит, то никакой доктор ему в этом не поможет.
Так и не прогнал старик свою болезнь, а тихо ушёл вслед за женой.
Так за один год семья уменьшилась сразу на двоих человек. Младший сын стариков так и не приехал ни на одни похороны родителей. Проклятая война не дала возможности даже сообщить о несчастье.
Теперь вся тяжесть хозяйства и дома легла на Станислава и Ольгу. Конечно, Даша также выполняла часть работы, но она неизмеримо была меньше той, что делали, кажется и незаметно, старики.
Но, что поделать. Ко всему надо привыкать по-новому.
(продолжение следует)
