порядке.
В этот вечер говорил Володя, пытаясь нащупать точки соприкосновения с Наташей. Но она молча слушала, и сверлила Володю своим змеиным взглядом. Я опустошил вазочку с печеньем, и стал ждать условного сигнала, чтобы уйти домой. Но развитие ситуации пока не просматривалось, и я начал бороться со сном. Неожиданно я услышал, как Наташа заговорила:
- Только мы, дети военных, знаем, каково это менять место жительства, учёбы, друзей. Мы – элита молодёжи! Только мы впитываем всё лучшее на каждом новом месте службы! И только из нас, дочерей офицеров, может получиться идеальная офицерская жена! И мы умеем ждать мужей и отцов, из автономки, полёта, командировки в Афган. И только мы знаем, какое это счастье, услышать из прихожей родной голос: «Я дома».
Слушая Наташу, я гадал: «Её речь – экспромт, или кто помог написать? Ей бы офицерскими жёнами в части командовать!» Володя, вместо уместного рассказа о том, как он устал возвращаться со службы в пустую квартиру, только согласно кивал головой. А потом воспользовался паузой, сослался на необходимость моего возвращения в казарму, и вежливо прервал визит.
- Думал не выдержу! – выдохнул Володя, едва мы вышли на улицу, - она смотрела на меня как удав на кролика!
- Так её в институте Коброй прозвали.
- Давай завтра знакомиться с обычной девушкой, а я бегом к Ольге. Соскучился!
- Так что мешает остановиться на ней?
- Есть одно обстоятельство.
На следующий день мы пошли в гости к педагогу музыкальной школы по классу фортепиано. Вечер превратился в музыкальный, по заявкам военнослужащих. Анна поинтересовалась любимыми классическими произведениями Володи, он и выдал: «Собачий вальс, музыкальная заставка передачи в мире животных и группа Крылья с Полом Маккартни».
Анна исполнила два первых произведения в собственной аранжировке, а вот «исполнять эту пошлятину», отказалась. Наверно Пол был слабым композитором, либо Анна владела английским, и презирала его как поэта. Вместо этого, она исполнила Лунную сонату, которая у меня ассоциировалась с похоронной процессией. Уж лучше бы озорной Турецкий марш выдала! Володя тоже заскучал, и сославшись на ожидание внезапного приказа, увёл меня на волю.
- Девчонки в Сызрани знатные, но не без тараканов в голове! – констатировал Володя.
- Так на идеальных курсанты вертолётного училища женились, вот и остались загадочные, - ответил я. На завтра какие планы?
- Выходные проведу с Ольгой, запала она мне в душу. Не зря я тебя в Сызрань вывез!
- Служу Советскому Союзу!
- В воскресенье, в пятнадцать часов московского времени, быть на вокзале. Форму не забудь надеть! А пока, попрощайся с подружкой до декабря месяца.
- Есть!
Ольга пришла на вокзал. Она вручила мне авоську с пирожками, и попросила оставить их с Володей наедине. Я сидел на лавочке, и наблюдал, как Ольга прижалась к Володе. Он гладил её по спине, а она плакала, подёргивая плечами.
Настало время моего дембеля, или увольнения в запас, если правильно. Володя попросил меня записать на ленту концерт Крыльев, который он никак не найдёт, и выслать ему бандеролью. Про Ольгу он ничего не сказал, а я не стал напоминать.
С первой стипендии, я купил ленту и записал альбом в студии звукозаписи. А вот времени сходить на почту не было, в институте началась зачётная неделя. Неожиданно позвонила Ольга:
- Володя просил напомнить, что ты обещал записать ему альбом Крыльев. Если ты это сделал, я могу передать ему ленту.
- Володя в Сызрани? – обрадовался я.
- Нет, я еду к нему в гости.
- В часть?
- Да.
- Лента готова, как лучше её тебе передать?
- Приезжай вечером ко мне.
Ольга молча взяла у меня коробку с лентой, и вопросительно посмотрела на меня.
- Ты к Володе надолго? – спросил я.
- Не знаю, ему решать, - ответила Ольга задумчиво.
- Не понимаю я его, он так к тебе привязался!
- Ему дети нужны, а у меня с этим проблемы, - тихо сказала Ольга.
- Так детей можно из детдома взять!
- Вот ты и бери, а ему родные нужны.
- Передавай ему привет, и на свадьбу пригласить не забудьте, если что.
Ольгу я больше не встречал, как и Володю. Моё письмо к Володе вернулось обратно, нашу часть расформировали…
