Лесные невольницы-4. Глава 26. ЧП.

 
Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.


В понедельник полеты проводились с плавным переходом с дня в ночь. Стояли простые метеоусловия, на небе не было ни облачка.  В светлое время Самойлов и Мартьянов сделали по вылету, Самойлов ждал ночи, ему нужно было сделать вылет в зону, а Мартьянову после отпуска перед ночными полетами необходима была провозка на спарке (самолет с двойным управлением для полета с инструктором) в сумерках. Но что-то там отказало на спарке, и этот вылет не состоялся. По правилам Мартьянова не должны были допустить к ночным полетам без этой провозки, но руководитель полетов закрыл на это глаза.
Наступила темная безлунная августовская ночь. Начался ночной разлет. Самолеты один за другим уходили в темноту ночи. Только по форсажному пламени из сопел можно было проследить, как они исчезали в небе среди мерцающих звезд. Самойлов вылетел первым, через несколько минут взлетел и Мартьянов. Самойлов вошел в зону и стал выполнять упражнение, как услышал в эфире:
-          Семьсот двенадцатый. Отказ АГД.  Звезды сверху, звезды снизу. Катапу….
И связь прервалась. Владислав понял, что произошло в воздухе ЧП.  Отказ прибора АГД (Авиагоризонт дистанционный) очень серьезный отказ. По нему летчик контролирует свое пространственное положение в воздухе. Днем, если нет облаков, можно еще как-то контролировать свое положение по горизонту, а в облаках или ночью невозможно определить в каком ты находишься положении. И вот Эдик столкнулся с этим. АГД перестал показывать положение самолета, а летчик растерялся, и вот ему и показались “звезды сверху, звезды снизу”. В НПП (Наставление по производству полетов) указано, что при потере пространственного положения, летчик должен покинуть самолет. Очевидно, Эдик так и поступил.
Всех, кто находился в воздухе, срочно вернули на аэродром. Полеты отбили. Локаторы засекли последнее место самолета, прежде чем он пропал с экранов. Это было в 30 километрах от аэродрома в пойме Волги. Болотистые там места с ериками и старицами. Не было известно, успел катапультироваться летчик или нет. И вообще, жив ли он.
Технический стал заправлять и убирать самолеты на стоянки, а летчиков отпустили по домам, предупредив, что утром будет построение и будут все задействованы в группах поиска.
С тяжелым сердцем вернулся Владислав домой. Алла его не ждала его так рано. Обычно с полетов он приходил часа в 2 ночи, а то и позже, а тут явился еще до полуночи. По его лицу, она сразу поняла, что произошло что-то серьезное. С расспросами лезть не стала. Захочет - сам расскажет. Только ее встревоженный и вопрошающий взгляд заставил его сказать:
-          Эдик катапультировался. Неизвестно жив ли он…
У Аллы сердце упало. Ведь заранее чувствовала она, предупреждала же. Но никто ее не послушал. Взглянула на мужа. Жалко было смотреть на него. Он переживал так, как будто это случилось с родным человеком. Его боль и тревога передалась и ей. До нее стало постепенно доходить, что каждый полет Владислава - это риск. В любой момент может произойти непоправимое. Быть женой летчика - нелегкая доля женщины. Не только большие зарплаты (да какие там большие!), хорошие материальные условия, форма, бесплатное питание, дома отдыха, санатории, но и постоянная тревога за родного человека.
Всю ночь Алла не сомкнула глаз. Она, как живого представляла перед собой Эдика и шептала:
- Эдик, держись! Я знаю, что ты сильный. Тебя же жена и будущий ребёнок ждут живого и невредимого. Эдик живи! Я всё время буду с тобой, я помогу, я поддержу… Ведь у меня самой муж лётчик. Я знаю, как это опасно.
  А на утро начались поиски. Подняли вертолет и направили в район предполагаемого падения самолета. Долго кружил вертолет, прежде чем заметили темное пятно среди болота. Спустились ниже, зависли над этим местом. Приземлиться было негде - кругом болото. Кое-как заметили кусок обшивки и убедились, что именно здесь самолет ушел под землю (или в болото) А вот где летчик? Где катапультное сиденье? Если летчик не успел катапультироваться, то он ушел в болото вместе с самолетом. А если катапультировался, то сидение могло в болоте просто утонуть. А где же сам летчик? Неужели утонул в болоте? Как он мог выбраться из этого болота? Место его приземления можно было бы определить по парашюту. Но и парашюта не видно.
Покружив еще полчаса над этим местом, вернулись на аэродром. Состоялось совещание руководства. Пришли к выводу, что летчик не успел катапультироваться и погиб вместе с самолетом. Стали готовить траурные мероприятия. Нужно было сообщить его жене. Молодая жена, беременная на пятом месяце, они только поженились в этом году. Замполит полка вместе с доктором пошли сообщать ей эту печальную новость. А руководство местной авиационной базы стали готовиться доставать самолет из болота. Это сделать будет непросто. Нужна будет тяжелая техника.
Так что же произошло в воздухе?
Конечно, червь сомнения бередил сознание молодого летчика. Он сам понимал, что после большого перерыва он не должен был вылетать без провозки с инструктором. Но каждый летчик его поймет, ведь любой из них дорожит каждым полетом. И Мартьянов понадеялся на вечное русское “авось”. И, как всегда, по закону пакости, произошел отказ. Отказал АГД. Он только взлетел, набрал высоту 1000 м, как вдруг АГД начал самопроизвольно показывать то крен, то кабрирование, то пикирование. Темной ночью визуально определить свое положение в пространстве было нечем. Звезды были видны сверху и снизу. Ему уже стало казаться, что летит он уже вниз головой. Так легко и сорваться в штопор или врезаться в землю. Тогда он принимает тяжелое решение - покинуть самолет. Докладывает руководителю, откидывает фонарь и ….
Катапультирование прошло штатно, хотя в глазах потемнело, и на несколько мгновений потеряв сознание, даже не почувствовал, как отделилось кресло. Очнулся только тогда, когда почувствовал рывок открывшегося парашюта. И наступила зловещая тишина. Проследил глазами за падающим самолетом. Верный друг его и товарищ уходил к земле с горящими бортовыми огнями. Ах, нужно было выключить двигатель, - подумал он. Хотя какое это уже имело значение? Теперь нужно было думать о другом: куда и как приземляться. Если на сушу - это одно, а если на воду - совсем другое. А земля быстро приближалась и никак не разобрать, куда тебя несет.
И все-таки угодил в воду. Сразу ушел с головой. И парашют накрыл его сверху. Стал лихорадочно грести руками и двигать ногами. Тяжелые летные ботинки тянули ко дну. Но тут нога на дне нащупала какую-то корягу. Это позволило стать на нее и, во всяком случае, голова оказалась над поверхностью воды, но парашют накрыл и под ним воздуха уже почти совсем не оставалось. Достал нож и прорезал дыру в куполе парашюта. Стало легче дышать. Стал дыру увеличивать, но тут, как на грех, под ногами коряга закачалась, грозя сбросить его. Пришлось затаиться, прекратить движения. Попытался через дыру разглядеть, где находится, но ни из-за кромешной тьмы разглядеть ничего не удалось. Так и стоял в воде, балансируя на коряге, боясь пошевелиться.
Так стоя в воде, Эдик то ли засыпал, то ли терял сознание, но всю ночь в ушах звучал чей-то женский голос, который уговаривал его держаться. Он уже где-то слышал этот голос, но мысли путались, и он никак не мог вспомнить. Только знал, что голос не принадлежал его жене Оксане. Он очень замерз и только этот голос держал его в сознании.

продолжение следует.