Теперь после сообщения Андрона мне стало уже не до рыбалки. Каждый день при выходе из дома меня тянуло на просеку, по которой шла дорога к трассе. Где-то там вдалеке работали снегоуборочные машины, очищая дорогу для лесовозов. Порой казалось, что я даже слышал гул их моторов. Не раз закрадывалась мысль: а не махнуть ли туда пешком и добраться до ближайшего телефона на попутке. Но я останавливал себя. Каждый день вряд ли дорожники возвращаются в райцентр, до него расстояние не близкое. Скорее всего, где-то по дороге у них есть база, где они заправляются и отдыхают. И совсем не обязательно, что там окажется
телефон. А попутку можно прождать несколько дней. Поэтому приходилось ждать.
Ни о чем другом я теперь и думать не мог. А, чем ближе становилась неизбежная наша разлука, тем грустнее становились глаза Неонилы при взгляде на меня. И каждый день она постоянно находила повод, чтобы оказаться рядом. Всем своим существом она стремилась удержать меня. Я видел это и чувствовал, и поэтому старался не давать ей повода для какой-то надежды. После той ночи она больше не предпринимала попыток забраться ко мне в постель.
И вот 10 марта Андрон вернулся вечером с охоты и велел мне собираться.
- Завтра утром я отвезу тебя к трассе. Ее, правда, еще не всю очистили, но сообщение до Большеречья и поселка Чаны уже налажено.
Всю ночь перед отъездом я так и не уснул. Я гнал время, мне хотелось, как можно быстрее тронуться в путь. Утром на сборы ушло не более 15 минут. И что мне было собирать? Поблагодарил хозяйку Домну за прием и заботу, хотел проститься дома и с Неонилой, но та выразила желание проводить лично. И тогда Андрон уступил ей место в нартах. Я крепко пожал руку старику, поблагодарил за все, что они сделали для меня, и пообещал обязательно их еще навестить.
А нарты уже стояли возле дома, собаки нетерпеливо топтались на месте, желая поскорее двинуться в путь. Я уложил свое нехитрое хозяйство в виде парашютной сумки на нарты и устроился поудобнее. Неонилла кликнула собак, и нарты двинулись в путь. Я последний раз оглянулся на домик, где провел 40 дней с такими добрыми и гостеприимными хозяевами. Уезжая, не покидало чувство неудовлетворенности собой за то, что он не смог по-настоящему отблагодарить этих добрых людей за свое спасение и заботу. Но поклялся себе, что сделаю обязательно это позже.
Всю дорогу до трассы мы ехали молча. И только когда за деревьями стала уже проглядываться дорога, окаймленная высокими сугробами очищенного снега, заметил слезы на глазах Нилы.
- Нила, ты что?
Она покачала головой и низко опустила.
- Тебе жалко расставаться?
- Знаешь, Юра, ты перевернул всю мою жизнь. Никогда не думала, что смогу полюбить женатого мужчину. А тут случился такой грех… И ничего поделать с собой не могу. Ты мне ночами снился. Я готова была для тебя на все. Жаль, что ты тогда отказался. Может родила бы от тебя. Память бы о тебе осталась на всю жизнь…
- Глупая девочка! Ты обо мне подумала? Это что я тебе игрушку подарил бы и забыл? А мне каково было бы, знать, что где-то растет мой ребенок… Ты еще очень молода, встретишь в своей жизни настоящую любовь. И тебя полюбят, и жизнь пойдет своим чередом.
- Где встретишь? На озере?
- Ну не всю жизнь ты будешь под крылышком у мамы и папы. Вот поедешь учиться, а там, может, быть и встретишь.
- Сомневаюсь… Кому я нужна…
- Ты себя недооцениваешь. Ты красивая и интересная девушка. Парни будут заглядываться на тебя.
В это время мы уже выехали на трассу и остановились так, чтобы сразу видеть, когда пойдёт машина хоть с одной, хоть, с другой стороны. Ждать оказалось недолго. Из-за поворота со стороны Большеречья появился газик. Я вышел на дорогу и поднял руку. Машина остановилась.
- Товарищи, куда путь держите? Не подбросите меня?
- Привет летчик! Каким ветром тебя занесло в наши края? Мы едем в Чаны.
- Вот и прекрасно! Меня захватите?
- Садись!
Я вернулся к нартам, взял свою сумку, потом обнял и поцеловал Нилу.
- Прощай Нилочка, спасибо тебе за все. Дай Бог тебе счастья. Мы еще увидимся.
И быстро сел в машину на заднее сидение. Машина снова тронулась, а я еще долго смотрел в заднее стекло, как Нила стояла и махала рукой на прощанье.
- В отпуске был что ли? – спросил, сидевший впереди на пассажирском сидении солидный дядька.
- Нет, приземлился неудачно, сел на озере и застрял здесь почти на полтора месяца.
- Это как?
- Отказал самолет, пришлось срочно садиться. Выбрал место на озере и сел.
- И живой остался?
- Как видите.
- А самолет? Вдребезги?
- Нет, малость повредился. Подлежит ремонту.
- Здорово! Надо же, повезло.
И все эти полтора час, пока мы ехали до поселка Чаны начальник строительства расспрашивал подробности моего неудавшегося полета.
По моей просьбе подвезли к почте, где я тут же заказал телефонный разговор с Сосновкой. В течение часа меня соединили с командиром полка. В трубке раздалось:
- Полковник Омельченко.
- Здравия желаю, товарищ полковник. Капитан Тулупов.
- Кто?!! Повторите!
- Капитан Тулупов, - уже четко, почти по складам доложил я.
-Ты откуда? С того света что ли?
- Нет, пока еще с этого.
- Где ты? Что с тобой? Откуда звонишь?
- Жив здоров, звоню из поселка Чаны. После отказа генератора сел на вынужденную на озеро Чарлаклу на лед. Подобрала меня семья рыбаков, болел, лечили меня. Выбраться оттуда из-за снега смог только сегодня.
- Ты сейчас где?
- На почте в Чанах.
- Так, высылаю за тобой газик. Часа через четыре он приедет за тобой. Из почты к этому времени не уходи. И когда вернешься, сразу ко мне в кабинет. Я буду ждать тебя.
Долгим показались мне эти четыре с половиной часа ожидания газика. Хотел было зайти в парикмахерскую и привести себя в порядок, но потом передумал, решил, что так будет интереснее появиться в виде отшельника. А путь до Сосновки я почти весь продремал. Впервые на душе было спокойно и легко. Я возвращался.
В кабинет командира ввалился, как и был в зимнем летном обмундировании, в унтах, шлемофоне (ЗК оставил в кабине самолета) с бородищей и усами. Командир поднялся навстречу.
- Ну настоящий полярник! А бородища! Садись и давай подробно докладывай.
Я стал подробно описывать свои приключения с момента отказа генератора, как сумел посадить машину на лед озера и как потом выживал в тех условиях. Командир слушал не перебивая, только иногда задавал уточняющие вопросы. Поинтересовался состоянием самолета.
- Самолет практически не поврежден. Может только кое-где внизу обшивку придется подлатать и может быть двигатель заменить. Мог нахватать при приземлении снега и льда.
- А почему ты так далеко отклонился от маршрута?
- Навигационные приборы то не работали, сплошная облачность почти до 150 метров, пурга. Искал место для приземления.
Разговор длился еще почти час. Командир расспрашивал, как добраться на озеро за самолетом, а потом сказал:
- Даю тебе два дня отдыха и принимайся за работу. В мае у нас будет инспекция Министра Обороны. Твой камэск Михайлов уходит на повышение. Ты принимай эскадрилью и готовь к инспекции. А сейчас дуй домой, радуй Веру.
Я поднялся и хотел уже покинуть кабинет, а потом остановился.
- Товарищ командир, можно один вопрос?
- ??
- Меня спасла семья очень хороших людей. Лечили, кормили, ухаживали за мной. Нельзя ли как-нибудь изыскать средства, чтобы отблагодарить их? Деньги они точно не возьмут, а вот хороший подарок сделать нужно было бы…
- Хорошо, напомни мне в понедельник.
А про себя я уже решил, что, если даже не выйдет получить деньги на подарок, я из своих это сделаю. И лучшим подарком для них будет хороший лодочный мотор.
За этими мыслями и не заметил, как очутился перед дверью своей квартиры. С замиранием сердца нажал кнопку звонка.
