Побег Кеши Умуркулова 3.

  Дотопав до части, парочка зарулила на КПП. Дежурил Ванька из взвода связи.
  Он был изгнанным за какие-то прегрешения курсантом Киевского училища связи.
  Вообще, в батальончике собрался самый что ни на есть сброд со всего округа.
  Отребье, как думалось многим отцам-командирам. Но это отребье, на минуточку,
  занималось такими вещами, как: разминирование окрестностей (много было со времён
  войны в лесах Сумских и Черниговских всякой всячины разбросано) и строительством
  переправ, как временных, так и постоянных, для близлежащих городков и сёл и
  подрывами весенних рек, для ледохода. Да много ещё чем полезным. Но так уж
  повелось в Черниговской армии, что Шосткинский инженерно -сапёрный батальон,
  (количество около ста сорока человек личного состава) это сборище откровенных
  раздолбаев. Ну да бог с ними, с хулителями. Дневальным же, к удивлению парочки
  полупьяных "ищеек", оказался Аяпыч. На недоумённый взгляд Гоши, Султан ответил:

  - Все уже разбежались. Первая рота в карауле, третья- на дальнем полигоне НЗ,
  технику обслуживает. Вот меня, с натёртыми ногами, сюда к Ваньке и отправили.
  Гоша. Ганихин и Стратег на плацу стоят и всех, кто из города приходит, прямиком
  на губу отправляют.

  Гоша вздохнул, снял ремень, кивнул Петрухе "мол, снимай свой тоже" и посмотрев
  по сторонам, как бы прощаясь на время с относительной свободой, сказал Аяпычу:


  - Султан. Здесь (он показал на вещмешок) жратва и бухло. Как только нас посадят,
  звякни Андрей Иванычу и скажи, чтобы он нам в камеру через окошко передал всё
  это.Себе отгрузите что-нибудь с Ванькой.

  Произнеся это, Гоша кивнул Петрухе и они, выйдя из КПП, направились мимо штаба
  в сторону плаца. На плацу стояли- ротный Ганихин и старшина роты, по прозвищу
  Стратег. Лицо ротного было злым и колючим. Стратег же смотрел отстранённо. Он
  мыслями был ещё в своём родном селе, откуда его буквально вырвали. Не злой был,
  одним словом. Ганихин молча показал рукой в направлении батальонной (к тому же-
  гарнизонной) гауптвахты. И парочка, изобразив вид провинившихся собак, очень
  медленно потопала в глубь территории части. На губу.

    Войдя во двор караулки, Гоша и Петруха были встречены начкаром, прапорщиком
  Петренко. Он коротко бросил:

  - В общую. К тем м@дакам, которых менты всю ночь ловили!

  Зашли в камеру, в которой находилось уже тринадцать бойцов. Кто-то сидел на
  корточках, кто-то просто валялся на голом бетонном полу. Стоял жуткий запах
  перебродившего алкоголя, потных ног и кишечных газов. В общем- вонища была
  невыносимая. Гоша присел задницей на пол, облокотился спиной на стену и спросил
  подавашего признаки жизни Лёни, по прозвищу ТММ, спеца по сваебойным аппаратам,
  у которых была такая аббревиатура:

  - Чего с вами приключилось?

  ТММ посопел и начал рассказывать:

  - Мы выскочили на улицу. Деньги были. Получка, плюс ещё со склада НЗ кое - что
  толкнули сразу же. В общем-попёрлись в бар. Там попили немного. Потом Колобок
  решил в пивнуху пойти. Ну, мы туда. Там нагрузились уже основательно. Потом,
  пошли на озеро. Ну..., взяли бухла с собой. Там девки, короче, кусты, ну сам
  понимаешь. Ну, а потом прибегает Обезьяна и орёт, что Собаку с Уксусом менты
  замели. Уксус сначала их раскидал, но ему дали сзади по башке. Он отключился.
  На Собаку навалились и скрутили. Он заорал, чтобы я вас нашёл. Надо выручать
  своих. Ну, мы и двинули к ментовке. Пошли мы в десять рыл выручать Собаку с
  Уксусом. По дороге завелись не на шутку. Ещё бы!? Наших бьют!? Ну, влетели туда
  с ремнями, на руки накрученными. Там ментов немного было. Блокировали оружейку.
  Дежурный хотел по телефону с кем-то связаться, ему шнур отрезали. Ну и до кучи-
  пульт вырвали из пола. Злые мы были. (Здесь Гоша почему-то вспомнил Гашека и
  Швейка. Представил сразу себе такую картину-идут десять пьяных старых сапёров
  Водичек выручать друзей, которых забрал мадьярский патруль. Ей богу-страшная
  картина!) Ну, а напоследок мы ещё стекло у них в дежурке вдребезги разнесли.
  Пуленепробиваемое. Забрали Собаку с Уксусом и свалили. Пришли ночью сюда. А
  тут- Ганихин сидит на табуретке. Прямо на плацу. Ну и нас сразу всех сюда.
  Выпить есть? Гоша, трубы горят.

  Гоша процедил сквозь зубы:

  - Андрей Иваныч скоро самогонки передаст через окошко.

  Пока он это произносил, Колобок, Чёрт и Эдик зашевелилсь и повернув головы в
  сторону говорившего, попытались что-то промычать. Гоша достал из сапога пачку
  сигарет, из другого-спички и закурил. С трёх сторон к нему сразу протянулось
  несколько рук. Он прикуривал одну за одной и вставлял дымящиеся палочки в
  пальцы страдальцев.