На опоре вантового моста, укрытый туманной пеленой первого ноябрьского снега отдыхал одинокий ангел. Он смотрел на мост и курил с каким-то ностальгическим удивлением, похожим на удивление школьника, узнавшего, что не одни только ученые изобретают новые учебники истории.
Ангел явно знал об Финальной Эпохе нечто такое, чего не знали все ее свидетели.
Еще он вспоминал свое детство- нищий приют для потерянных ангелов, не помнящих свое происхождение. На Земле было много таких приютов- в них ангелов учили быть людьми и тщательно прятать свои крылья. Иногда маленькие ангелы сталкивались с сыновьями человеческими- пустоглазыми, несовершенными оболочками, лишенными внутреннего света, но очень жестокими. Драки между ними были делом обычным: синяки, выдранные волосы, сломанные зубы и пальцы- один раз подрался и он сам. Его шрам был черным от запекшейся крови. Было противно.
Их учили в приюте всему тому, что умели сыны человеческие- ненависти, зависти, жадности и изворотливому, крысливому коварству.
Злобе к другим, восхищению и презрению к тем, кто был более одарен природой. Воспитывали лучших из лучших. Мразей. Даже превосходящих сынов Земли в их низости. Настоящих, истинных, в своем гнусном блеске.
Таких, которых потом уже не выцепить было даже самому чистому взору из толпы существ, порожденных Адамом. Этому учили. Фамилии у ангелов были самые разные, поэтому легко путались в паспортных столах в толпе подобия других земных фамилий. Разница была неочевидна- фамилии ангелов не принадлежали семьям и родам, а были простой имитацией последних.
И они удачно ассимилировались, смешивались с основным населением Земли- матушки, этой преисподней для духа и разума.
Не все выжили, не все мимикрировали. Он был худшим из худших в приюте, потому что, так и не смог спрятать крылья. Так и не смог вжиться в роль недалекого биоматериала. Не смог разрушить световой поток, пробивавшейся через худую грудь и большие, вечно скорбные глаза, на которых застыли алые слезы порожденные тоской о Высшем. Единственно, что проросло в нем- это ненависть к учителям, учащим ангелов не быть собой. Видимо, это было более сильным наказанием, чем предательство, которое постигло его братьев и сестер. Он страдал от ненависти, так как страдают от болезни- постоянная боль во всем теле и тошнота. Ангелам не ведомы лабиринты чувств - они проживают эмоции, как мы проживаем физические травмы- телом. Их тела были проекцией, созданной для жизни в мире людей. И стало быть, страдали они от холода, голода и чувств.
И вот, наш ангел курил на опоре вантового моста, расправив огромные, белые, как у лебедя крылья. Снег и туман надежно прятали его от зевак, ищущих с остервенением гончих псов непохожих на них.
Внезапно, ангела привлекли шум и крики на мосту. Он взглянул вниз и увидел толпу, машины полицейских, рассекающие туман мигалками и какого- то человека с фотоаппаратом, видимо репортера. Любопытство взяло верх, и накинув поверх сложенных крыльев плащ, ангел мягко скользнул вниз и вклинился в толпу. То что он увидел, было для него полной неожиданностью. Удивленные лица, улюлюканья, стоны. А над всем этим, на перилах моста стояла бледная, рыжеволосая девчушка в ночной рубашке. На ее спине , через тонкую белую ткань пробивались две кровавые полосы- видимо, не умея скрыть крылья, она поплатилась ими. Он шагнул к ней, несмотря на оклик полицейского, и взял за руку. Заглянул в глаза. Боль, жалость, гнев, ненависть. Он готов был уничтожить подонка, изувечившего это хрупкое создание.
- Кто... назови имя того кто это сделал! Я разорву его...
Ее и без того огромные зрачки расширились. Казалось, внутри ее глаз была вся мгла беззвездного неба.
- Я...Это я сама!- хрипло прошептала девочка и сама ужаснулась сказанному.
- Но почему?
- Хотела стать одной из них...Я хотела что бы меня полюбили... - губы ее задрожали и на глаза навернулись слезы.
- И помогло?
- Нет. Для них я такой же чужак, только бескрылый.
...Толпа замерла в ужасе и захлебнулась в немом вопле, когда ангел столкнул бескрылую с моста.
Потому что, можно простить многое, кроме предательства своей сути.
