глаз не опустила. А головою кивнула и ко мне подошла. И взял я её за плечи и повёл со двора. И знал точно, что никто её у меня щас отнять не сможет, потому как Богом она мне дана и по совести. Вот так и идём с нею до сих пор рядом, так до сих пор я её к себе и прижимаю…
Мне показалось, что он уже пьян, потому что во время рассказа несколько раз прикладывался к бутылке. Заглядываю в лицо:
- Ми-и-и-ша! Так ведь ты же сам сказал, что её уже восемь лет, как нет…
- Чё? Не-е-е-е, врёшь. Это для вас для всех её нет: для Сёмки нет, для тебя, для солнышка летнего. А ко мне она каждую ночь приходит. Приходит, на край кровати садится, волосы свои длинные гребнем чешет и говорит со мною, говорит… Много чего говорит, и не вспомнишь сразу. Я потому и жду каждый день, чтоб ночь быстрее пришла, потому и пью вот эту,- он встряхнул уже почти пустой бутылкой:
- А знаешь, чё, Борисыч? От ведь как дивно, ей-богу. Она чем старше, тем красивее становится, Олька моя…
