Не первый раз езжу на Обь встречать белые ночи. И всегда они предстают новыми, неожиданными, прекрасными.
... Второе июля. Вечер. Река разлилась, далеко выйдя из берегов. Найдя островок суши, мы развели костер.
Тихо. Только, не замолкая, противно гундосят комары. Их тут целые полчища, облепили с ног до головы, шевелятся на штанах и моей старой куртке-брезентухе живым серым покрывалом. Как бы вторая... комариная «одежда», какой-то сплошной кусачий панцирь!... Мазь «Дэта» ненадолго отпугивает кровопийц, и руки уже покрылись волдырями от укусов.
Вскипел чай, по обыкновению заваренный душистыми смородиновыми листьями и розовыми цветами шиповника. Бросаю в котелок горсть индийского, черно-бархатного, и закрытую посудину ставлю в траву, чтобы хорошо упрело целебное зелье. Донные удочки уже заброшены, но сторожки неподвижны. Вся рыба сейчас в пойме, в сорах. Даже стерлядка, которая всегда в эту пору раньше попадалась нам на крючок, вольготно плавает где-то в затопленных высокой паводковой водой зарослях тальника, находя там обильный корм. Большая вода — беда для нас... (Правда, браконьеры успевают тайком ночью ставить сети на дорогую рыбку!).
Значит, впереди простой... рыбный суп, а не заветная уха! Две банки сельди в масле, картошка, лук, чеснок, кое-какая приправа — и кушанье готово! С аппетитом облизываем ложки... Конечно, есть и рыбацкие «сто грамм» на брата!...
Уже одиннадцать вечера, солнце скрылось за горизонт. Левее мачты ЛЭП-500 будто отсветы пожарища, небо полыхает огнем. Пьем душистый чай, вспоминаем прошлогодние рыбалки. Они, конечно, были удачнее, ведь тогда вода в Оби в начале июля уже начинала спадать, входила в естественные берега. Сейчас же все кругом залито: и луг, и болото, и все низинки. Кое-где Обь соединилась через наш остров с параллельно протекающим ручьем-протокой, чего давно не бывало. Без бродней к нему не подойти. Хорошо, что хоть червей заранее накопали на огороде. Но клев вряд ли будет... (Забегая вперед, скажу: клюнул под утро лишь один старый окунь граммов на триста, которому, видно, лень было убираться на пойму со знакомого места. Из него и получились... две порции нашей жидкой ушицы!).
А пока... Я снимаю «Зенитом» на цветную пленку зарево заката. В ходу постоянно и моя портативная видеокамера. Такие краски, цвета вряд ли увидишь в другое время, в августе, например.
Постепенно огненное зарево бледнеет, бросая дрожащие отсветы на Обь, что широко и плавно катит свои воды к Ледовитому океану. Зеркало реки нарушает лишь паром с переправы да юркие моторки. Тогда на поверхности тихой сонной реки прокатываются длинные округлые волны, шевеля прибрежный мусор.
Птицы утихли. Лишь кулик-мородунка одиноко летает над руслом задремавшей Оби, роняя в полусумраке ночи протяжные жалобные крики. Заря уже переместилась направо от опоры ЛЭП-500: там явственно розовеет полоска неба над линией горизонта, изрезанной верхушками темных деревьев.
Ненадолго засыпаем у костра. Будит меня птичий хор. Начало второго ночи, а в кустах черемух и тальников все громче голоса маленьких северных певцов! И вокруг заметно посветлело. Через час-другой будем встречать восход солнца.
... Наверное, под силу только какому-то гениальному живописцу передать своей кистью (но не словами) всю гамму нежнейших красок, тонов и полутонов, что украсили небо и воду, плавно переходя из одной стихии в другую. Это была тончайше-изысканная феерия цветов — розового, желтого, лимонного, а потом и золотого, когда солнечный шар внезапно выкатился из-за высоких тальников и окрасил все в теплые — претеплые тона. Забронзовели вершины тополей, стволы деревьев, кусты калины и черемухи, трава из изумрудной вдруг стала тоже золотистой...
Художник-солнце недолго поработало своей кистью. Через 10-15 минут холодные тучки скрыли его с наших глаз. И сразу в природе все потускнело, повеяло сырым холодом...
Вл.Назаров
Нефтеюганск
2008 год
