В тот год шли бесконечные дожди.
Город, открывшийся ей с моста, предстал безнадёжно грязной бутафорией. «Одни декорации, одни подставы, всё искусно, всё лживо и мертво!»- кричала она в саму себя, в пустыню.
Она удивилась, что пришла сюда, на мост, это было рефлекторное стремление тела. Явно хладнокровно, явно со стороны, любовался на восхождение её рассудок: где-то в провале вонючая чёрная река, а в сером небе твоя тропа. Прыжок – и ты в мгновение совершишь свой философский разворот.
Случайно Таня заметила, что плачет. Она и не знала про откровения самой себе. «Вот вам, невиданное дело: человек неприкаянный, ледяной и свёрнутый в пружину. Так знайте все – можно ли человеку не быть, не любить, остаться жить! Можно ли его перемешать и разложить. Может ли человек быть прозрачным, невидимым для всех. Может ли жить среди людей, боясь их, как каменных, и презирая, как живых!»
Она освобождалась, отрешалась, она теряла вес. Она улыбалась, она плыла в пространстве, по мосту, в невесомых растянутых шагах.
Но если ты решилась, бросив вызов, если ты честна, откровенна перед самой собой, то обязательно что-то явится. Чтобы остановить на изломе, чтобы подхватить твоё тело на лету.
Странная фигура вышла ей наперерез. «Закамуфлированная какая-то, как и я. Только тётка, – скользнув глазами, подумала Таня. – Лет 40 с гаком. Точно, годков через 20 мой портрет... хотя, какой портрет! – усмехнулась тут же. – Нет, это просто поразительно, – продолжала удивляться Таня, – на ногах растоптанные бахилы и рваные чулки, а пальто явно бабулькино наследство... И этот берет – малиновый и набок. Прямо какой-то подиум-сюрреализм! Кстати, она ещё что-то и вещает».
Выразительно поставленная женщина действительно о чём-то говорила.
– Последний билет на долгожданное шоу! Остался последний билет!
Эта иллюзионная сцена происходила на мосту, белым днём, и много людей проходило сквозь неё, не замечая ничего.
Женщина продолжала размахивать билетом у себя над головой.
– Неизвестный гений в нашем городе – только один день. Берите последний билет. Девушка, вы хотите взять?
– Я не знаю... – словно кто-то, помимо неё произнёс инертные слова.
– Но вы пришли сюда. А значит должны взять его, – утвердительно говорила женщина.
Таня поёжилась слегка. Её неприязнь к людям готова была преобразиться в ненависть – мгновенно.
Вдруг эта женщина сделала необыкновенно тонкое движение: глазами ударила в Танино лицо. Хлёсткие, раздевающие вглубь глаза. Но почему-то, проникнув в неё, они не унизили и не убили. Затем девушка почувствовала, как соприкоснулась её рука с рукой неизвестной. Рука была немного шершава. Таня уже не видела глаза неизвестной, зато наперёд вышли полные и бледные губы.
– Возьми билет... бесплатно, и сходи. Иди, иди, – торопила она её, сблизившись вплотную лицом. Казалось, пробившись через пелену времён, приходило к девушке навязчивое слово.
И всё – время раскололось навсегда. Таня стояла одна. Никого не было вокруг. «Наваждение и пустота, – слова, пришедшие в её смятенный ум. – Но была ли и я до этого предела? Однако, вот и визитка призрака – билет».
Он проснулся в утро поистине свободное от всех людей, и их посылов. Пробуждение его вылилось в чудесный выдох – он живой! Он всё ещё продолжал свой блаженный лёт среди цветов во сне, когда к нему, через порог его цветочного рая, шагнул некто нетленный, человек.
Странно было не то, что человек сей улыбался и даже не чёрное одеяние его, покрывающее и тело и голову и руки, а то, что человек этот начал изрекать.
– Пора, – молвили его чёрно-бледные губы. – Вот и пришёл День Твой. День стороны иной. Пора отправляться в большое путешествие и распрощаться с обыденным, земным.
Таня раскрылась, освободившись от тяжести и условности одежд, войдя торжественно в зал гулкий, светлый. Высокий купол покоил под собой огромное пространство, множество резвых ступеней взбегали к нему вверх. «Однако, какая возможность для лёта и больших прыжков», – мысль первая, пришедшая к Тане.
Люди быстро заполняли под купольный объём. Вскинулись и прогремели возвещающие трубы и на круглую арену лучи юпитеров вывели не молодого, в блёстких одеждах человека. Но тут загнусила Танина тоска: «Опять какой-нибудь фокусник или акробат. Но почему не безумец, не урод, наконец. Почему все они так непростительно пошлы!» Таня вспомнила, как в прошлой жизни не выносила цирк. («Господи, как там всё напыщенно и лживо!») Но теперь у неё жизнь новая. И что-то подсказывало ей, что представление пройдёт не зря.
Не молодой человек в костюме блёстком, с обветренным лицом, начал демонстрировать чудеса, какие только возможно пожелать. Хотели бы вы иметь шапку-невидимку? Пожалуйста! Выносили обыкновенную норковую шапку, артист одевал её и исчезал. Далее, невидимые руки снимали шапку, и тело пред изумлённой публикой материализовалось. Хотели бы вы полететь – вот так просто, оттолкнувшись ногами от земли? Именно так и полетел случайный человек из зала, под самый купол цирка, раскинувши по-птичьи руки. Желающие есть ещё для более смелых поступков? Древняя, как мир идея: трёх плотных мужчин маг и волшебник взмахом жезла превратил в крошечных лилипутов, поставив всех троих на свою ладонь. И, взмахнув бесподобным жезлом, ещё раз, чародей обернул их в людей нормальных, полноценных.
Многие уже не сомневались, что перед ними подлинные магия и волшебство. А чародей поднял свой волшебный жезл и описал им в воздухе квадрат. Появилась картина, как бы вырезанная из звёздного неба. Квадрат звёзд на тёмном фоне. Хлопок в ладоши и из звёздного квадрата один за другим стали выходить люди. Вроде бы земные, в одеждах белых, похожих на земных, но лицами, облечённые красотою неземной. Были тут женщины, мужчины – и вскоре арена заполнена была до отказа. И снова, взмах жезла – и люди вместе с картиной все исчезли. И никто так и не понял, что это были за люди и зачем.
И вот когда весь цирк был сыт фокусами и волшебством, когда все убедились, нет чуда неподвластного чародею, вышел конферансье и объявил:
– А теперь магия и волшебство по заявке!
Вот тут-то и произошло главное, что предвиделось в гениальной игре. Спотыкаясь, по ступеням вниз, шла какая-то, не то комично разодетая, не то просто неуклюжего сложения девушка. Она была одета блестяще, но как будто без ума. Белое платье сидело несуразно на её нескладной фигуре. У неё было некрасивое асимметричное лицо, голова без какой-либо причёски, просто так.
Девушка сошла, перехватила микрофон у конферансье и провозгласила:
– Я хочу отправиться на тот свет, только по настоящему, без дураков. Желающим с той стороны могу послать привет.
Человек из гениев ответил на эту странную просьбу со знанием дела, также странно и спокойно:
– Вот пистолет, – он вынул из-за пазухи, словно заранее припасённый револьвер. – Вы можете это сделать сейчас же, на глазах у всех.
Можно было представить Бога и дьявола – и он представил их. Можно было остаться в теле, и обрести себя – он сделал это играючи, легко.
Вслед за чёрным к нему вошли люди в белом. Эти люди ему сказали:
– Время грёз отнюдь не миновало. Тебе предстоит невиданное приключение. Ты отправишься в жизнь немыслимую, на небеса, Но для начала тебя придётся обнажить.
Тотчас у Тани вспыхнула жгучая догадка. Это её чёрная картина, чёрный фон. Это её зов, прощальный глас. И она с наслаждением поднесла к виску дуло.
Раздался выстрел, её голова взорвалась, а тело медленно упало. Зал, как огромное животное, взревел от боли. Чародей стоял спокойно над неподвижным телом. Зал бесновался вокруг него, боясь коснуться этого жуткого человека. А он, с каким-то сочувствием, смотрел на вакханалию людей. И только, когда через толпу стало пробиваться несколько синих фуражек, чародей как бы очнулся от наваждения и, взмахнув жезлом, исчез вместе с девушкой, убитой им.
Любопытствуя, Николай разглядывал их проворные руки. Они плели вокруг него некие невидимые кружева. Ни лиц, ни голосов людей он не воспринимал.
Его облекали в скафандр – так было задумано белыми людьми. Голову его описывал круглый шлем, перед лицом вставало непробиваемое стекло забрала. Отныне он оставался один и отсекался от внешних проявлений. Отныне он мог без помех размышлять и выбирать.
Когда его везли в автобусе, в степи, мир, как нечто обязывающее его, уходил навечно прочь.
Всё ещё человек, земной, он шёл, а не летел.
Раздались первые, раскрывающие нечто звуки и, он вошёл в притихший древний лес. Что красота? – вот для тебя вопрос. Неужто, всё это просто страх? Иначе и не вошёл бы в этот лес.
Автобус затормозил и встал у Края Мира. Меж ним и этим Краем осталось лишь несколько людей. Они обнимали Николая и его друзей, и каждый делал шаг в сторону, пропуская космонавтов. Эти люди вели его вперёд, они любили его, они посылали с ним свою мечту.
Он всё ещё был земным, когда задраили люк сзади, когда он вошёл в свой ложемент. Дуновением губ своих, на ладони принёс он людям слово. Это было его все решающее слово. О, как он боялся это слово упустить!
Глядя ввысь, он с восхищением думал: «Какие боги в небесах!»
Ему открывались картины слишком чудные, слишком красные, чтобы на них мог покуситься человек.
Отныне людей он понимал менее богов.
Как человек, он был притянут к планете, приземлён. И слишком глуп и играющ был, как человек. Иначе многое чего бы смог. Иначе давно бы улетел.
В образе взрыва он ушёл. Ярость и страх, жажда и выход – вот что такое этот взрыв. Лететь долго-долго, бросив Землю за собой, перемешав её с миллиардом звёзд, забыв проститься с ней, забыв навек о ней.
К нему пришли первые видения, первые кадры вне Земли. Тело его всплыло, войдя в обличие иное. Он тут же вышел из образа, истомившего его, без сожаления бросив за собой.
Когда Таня очнулась, ничто не связывало её тела. Оно явилось легко, на своё место среди звёзд. Девушка увидела сразу многое: чудеса, их загадку, производное от них. Блистательный маг, искусный человек, стоял у ног её и, скрестив руки на груди, ждал повелений от неё.
– Я вернулась... – ошеломлённо сказала Таня.
Он стоял и молчал. Он ждал от неё каких-то слов.
– Было такое чудо – улететь. Но кто я теперь после убийственного взлёта?
И опять ничего не ответил чародей. Только молчал, и как-то пристально смотрел.
– Виданное ли дело, – вывёртывалась Таня пред ним и пред собой, – абсолютно нелепый человек. Вот вам, знакомтесь- здрасте: девица, не любившая и не любимая. Девица, которая не умеет полюбить. Человек-разгадка, человек прозрачный, ноль... Всё ненавижу, всю игру! Всё обман, грязь, сплошные обороты.
Лишь теперь Таня заметила, что чародей с восхищением смотрит на неё. Вдруг он произнёс свои долгожданные слова:
– Только крикни – и тотчас приду на зов. Только
Спасибо Вам за все вопросы и данные на них ответы!