Когда-то давно жила на свете маленькая девочка в белом домике под соломенною крышей, который стоял в глубине роскошного сада. Дом делился на две равные половины стоявшей точно посередине большой печью, которую все называли почему-то «русской». Одну половину занимали родители девочки, а во второй летом жила она со своею старенькой бабушкой, а зимой они с ней же спали на специально устроенной лежанке на печи, где вместо матрасов или перины, как на кровати у родителей, лежали огромные тюфяки, набитые сухой соломой вперемешку с какими-то душистыми травами, дух от которых разносился по всей избе, делая каждый вздох наполненным особой радостью и улыбками. Летом печь отдыхала, а вместо неё трудилась её младшая «сестра» - плита, имевшая свой собственный отдельный домик по имени «Летняя кухня».
Поначалу девочка задавала взрослым массу самых разных вопросов, поскольку её интересовало абсолютно всё, что попадалось на глаза. Но те чаще всего просто отмахивались от неё, как от надоевшей мухи, и отсылали играть летом в сад, а зимой на их половину с бабушкой, или же на ту же самую печь… И тогда она стала сама придумывать объяснения всему, что происходило вокруг. Позже, став уже взрослой, вспоминая свои собственные рассуждения, она иногда смеялась над их странной логикой, но чаще поражалась богатству фантазии по сути предоставленного самому себе ребёнка!
Как девочку её рано стали приучать к домашней работе: помыть посуду или полы, сварить что-то нехитрое на обед (суп, картошку) для всей семьи, заправить кровати - свою, а потом и младшего братика, при этом всем уже вскоре стало понятно, что приказной тон в применении к ней тут же вызывал обратную реакцию – из, в общем, послушного и покладистого ребёнка она превращалась в настоящего упрямого ослика, не желавшего сдвинуться с места, даже под страхом наказания… Но, взрослея, она всё же научилась избегать конфликтов со взрослыми, научилась «договариваться» сама с собой тем, что находила объяснения целесообразности тех или иных распоряжений родителей. К примеру, зачем нужно всякий раз мыть после еды посуду? Затем, чтобы соседи не узнали, что было у нас на обед! Почему это так важно, дело десятое, но непременно к исполнению и как можно скорее, пока никто из этих самых соседей не вздумал прийти в их дом! Она вообще очень долгое время существовала как бы в двух, не мешающих другу другу мирах: один – реальный, а другой – придуманный, но для неё не менее реальный тоже, если не более!
Самыми любимыми временами года были лето и осень! Осень потому, что в сентябре начинались занятия в школе – девочка очень любила учиться, рано научившись читать. А лето… Тут и объяснять нечего! Сад вокруг дома долгое время представлялся ей то дикими зарослями, то непроходимой чащей, населённой самой разнообразной по форме жизнью: от драконов и всевозможных кикимор с лешими, до маленьких, эфемерных созданий с крылышками, устроивших себе жильё в чашечках цветов, с которыми ей никак не удавалось подружиться, что порой заставляло даже плакать…
Июль и август – два наивкуснейших месяца! В саду поспевали смородина, вишня, клубника, малина с ежевикой, а потом и яблоки с грушами, сливы трёх цветов. Из всего этого обилия вкусностей готовились всевозможные джемы и начинки для зимних пирогов и пирожков, варенья, компоты, соки… Самым вкусным (а больше занимательным) для девочки было варенье из «китайских яблочек», китайки, закладываемых в кипящий сироп прямо с тонкими палочками, на которых они созревали на ветках дерева! «Китайские яблочки»… Мелкие, чуть крупнее вишни, в сыром виде не были слишком привлекательными на вкус, даже несколько «вязали» рот, но в бабушкином варенье они вдруг превращались в самое настоящее чудо: пропитавшись сиропом, они становились почему-то прозрачными. Если взять за палочку и поднести яблочко к глазам, то можно было даже увидеть их мелкие зёрнышки, спрятанные внутри. Волшебство да и только! В такие минуты девочка сразу же воображала себе далёкую страну Китай, про которую им уже рассказывали в школе. Но для неё самой представление о нём сильно отличалось от услышанного на уроках «Природоведения» и «Географии» поскольку никому из одноклассников и даже самой Зинаиде Семёновне не было известно точно, как он был устроен! А она это знала! Долгое время этот самый Китай в её понимании оставался миром в несколько раз меньшим по размерам в сравнении с тем, где жили они все! Настолько меньшим, насколько обыкновенное яблоко, скажем, сорта «Антоновское» было больше того самого китайского. Так вот…
Странно, что девочка никогда и ни с кем не делилась своими представлениями об устройстве окружающего её мира… Никогда и ни с кем… Но даже сейчас, когда стала уже бабушкой, она нет-нет да и вспомнит, да и перенесётся туда пусть не на долго, на несколько мгновений, чтобы зачерпнуть пусть мысленно большой деревянной ложкой самого вкусного варенья из китайки, незабываемый вкус и аромат которого неизменно подпитывает иссякающие силы, возрождая вновь желание жить и верить в то, что всё будет хорошо!
