Кто они, Странники революций!
«В истории нет ничего "страшнее" именно революций - глобальных катастроф, неотвратимо ведущих к бесчисленным жертвам и беспримерным разрушениям. Беспощадность, которая присуща всем революциям, поистине несравнима ни с чем»
А, от дерева добра и зла?
Бытие 2:17
«Человек – это животное, наделённое разумом»
Приветствую тебя, странник! Мне неведомо твое имя, но уверен — ты не простой смертный, возможно, новый герой нашего мира.
«Садизм и мазохизм», - являются наиболее обычными компонентами в психодинамике настоящего революционера.
Много лет работая на юридическом поприще, профессионально занимаясь психологией человека и историей развития человечества, сталкиваясь с множеством различных типов характеров, как отрицательных, так и положительных, я пришел к выводу и убежден, что,- «все человечество с рождения, делится на определенные группы, возникшие в процессе эволюции человека разумного, т.е. заложенных в нас, генами». Их, пять, пять групп, в которых умещается все рожденное человечество. Прежде всего, надо отметить, что губительная энергия агрессивного инстинкта досталась человеку по наследству. Эта агрессивность была обусловлена процессом внутривидового отбора, который длился многие тысячелетия (в частности, прошел через весь раннекаменный век) и оказал серьезное влияние на наших предков. Когда люди достигли такого уровня, что сумели благодаря своему оружию, одежде и социальной организации избавиться в какой-то мере от внешней угрозы погибнуть от голода, холода или диких зверей, т. е. когда эти факторы перестали выполнять свою селективную функцию, тогда, вероятно, вступила в свои права злая и жестокая внутривидовая селекция.
Постоянно растущие во всем мире насилие и деструктивность (войны и революции) привлекли внимание специалистов к теоретическому исследованию сущности и причин агрессии. Такое внимание к данной проблеме не может никого удивить. Если мы внимательно будем изучать историю развития нашего общества, то увидим, что агрессивность общества возрастает, несмотря на то, что образованность общества возросла практически к ста процентам. Хотя должно бы, по логике, все наоборот. Образованный человек должен понимать последствия агрессии и не создавать причины для агрессивных действий самого себя, так же не давать причину для агрессивных действий, окружающих его членов общества. Но если мы вглядимся в 21 век, то увидим, что агрессия нарастает и даже там, где нет видимых причин для ее воздействия. И агрессия идет со стороны тех стран, где образованность общества гораздо выше, чем окружающих ее стран,- Сша, страны Европы, Россия, Украина. Этот интерес к данному феномену возник у многих исследователей. Выдающийся исследователь, как Фрейд, после пересмотра своей теории, центральной идеей которой была идея сексуальности. Уже в 20-е года. он создал новую теорию, в которой страсть разрушения («инстинкт смерти») занимает точно такое же место, как и страсть любви («жажда жизни», «сексуальность»). Роберт Ардри, в своих книгах – «Адам пришел из Африки», «Адам и его территория», приводит факты о происхождении человека и связывает их с врожденной человеческой агрессивностью. Другие книги специалистов в области поведения животных. Например «Голая обезьяна» Десмонда Морриса и «Любовь и ненависть принадлежащая перу одного из учеников К. Лоренца, Ирениусу Эйбл-Эйбесфельду, содержат, по сути дела, один и тот же тезис: агрессивное поведение людей, проявляющееся в войнах, революциях, преступлениях, личной драчливости и прочих типах деструктивного и садистского поведения. Имеет филогенетические корни, оно запрограммировано в человеке, связано с врожденным инстинктом, который ждет своего места и часа и использует любой повод для своего выражения. Наиболее значимым фактором стала война между враждующими ордами людей, живущими по соседству. Отсюда следует, что, даже если в обществе с точки зрения социально-экономического устройства отсутствуют подходящие возбудители серьезных проявлений агрессии, все равно давление самого инстинкта столь сильно, что члены общества вынуждены изменять условия или же – если они к этому не готовы – дело доходит до совершенно беспричинных взрывов агрессивности. Исходя из этого, Лоренц приходит к выводу, что человека от рождения, ведет по жизни жажда разрушения.
Но палеонтология, антропология и история дают нам многочисленные примеры, противоречащие инстинктивистской концепции, отстаивающей три основных принципа:
1. Человеческие группы отличаются друг от друга степенью своей деструктивности – этот факт нельзя объяснить, только исходя из допущения о врожденном характере жестокости и деструктивности.
2. Разные степени деструктивности могут быть связаны с другими психическими факторами и с различиями в соответствующих социальных структурах.
3. По мере цивилизационного прогресса степень деструктивности возрастает (а не наоборот).
Это же подтверждают в своих исследованиях и многие ученые, так, согласно исследованию ученых из Университета штата Флорида и Хьюстонского государственного университета, гены могут быть сильным предиктором бродячего или преступного образа жизни. Это противоречит широко распространенному мнению о том, что за криминальное поведение в большей степени отвечают социальные факторы. Целью исследования было выяснить, могут ли гены влиять на вероятность того, что человек станет рецидивистом, т.е. будет иметь с детского возраста антиобщественное поведение, которое в итоге выльется в серьезные преступления. Работа основана на развитии теории систематики антисоциального поведения, разработанной доктором Терри Моффитт. Согласно этой теории, экологические, биологические и, возможно, генетические факторы заставляют человека войти в одну из трех групп: подростков-правонарушителей,
злостных нарушителей, ограниченно воздержавшихся. До сих пор никто всерьез не рассматривал возможность того, что генетические факторы могут быть сильным предиктором криминального поведения. Однако, согласно новому исследованию, генетический фактор все же играет
большую роль на протяжении всей жизни человека. Более того, именно гены в основном определяют, станет ли подросток преступником-рецидивистом.
Ученые изучили данные о четырех тысячах человек, собранные ходе Национального исследования здоровья подростков, и определили, в какую из трех групп поведения попали эти люди. Затем исследователи проанализировали информацию о влияния генетических и прочих факторов на выбор группы. Основным выводом стало следующее: генетический фактор, определяющий преступное поведение, влияет на человека больше, чем окружающая среда. Анализ не выявляет конкретные гены, ответственные за выбор жизненного поведения. Однако он является хорошей основой для дальнейших исследований и обнаружения генов, имеющих подавляющее влияние на взаимодействие с окружающей средой. Разумеется, нет одного-единственного гена преступного поведения – вероятно, сотни, если не тысячи, генов постепенно увеличивают вероятность совершения преступлений. Однако знание того, что гены ответственны за криминальное поведение, позволит уже сейчас пересмотреть устаревший подход к преступности, как проявлению воздействия только социальной среды и разработать более эффективные методики профилактики правонарушений.
В современной гуманитарной психологии известно множество таких классификационных систем, большая часть которых совершенно независима одна от другой. К примеру, по Леонгарду, личности бывают: демонстративные, педантичные, застревающие, возбудимые, мотивные(и так далее). По Фромму, личности бывают: рецептивные, эксплуатирующие, накапливающие, рыночные и продуктивные. По Юнгу – интроверты-экстраверты, мыслительные, чувственные, сенсорные и интуитивные. И таких систем, предложенных сколь-нибудь известными психологами – не менее нескольких десятков. Это изобилие, разнообразие и не связанность, однозначно свидетельствует об отсутствии в царстве гуманитарной психологии общепринятой модели мотивационных и мыслительных механизмов, управляющих поведением человека. Или,
проще говоря – понимания причин такого поведения.
Я, полагаю, что корни подсознательного растут на почве биологической сущности человека! Как и Фрейд, который, кратко резюмируя свои научные достижения, формулировал это так – «Я открыл, что человек – это животное». Он имел в виду, конечно же – поведение человека, ибо зоологическую принадлежность человека отряду приматов задолго до него определили Линней и Дарвин.
Человек – конечно не животное. То есть, не отрицается тот факт, что человек относится к отряду приматов, и, стало быть, приходится родственником обезьянам, но на этом биологическая эволюция человека не закончилась, и с тех пор человек эволюционирует лишь социально. А в поведенческих реакциях влияние животного происхождения пренебрежительно мало, и ограничивается главным образом регуляцией элементарных физиологических потребностей.
Иными словами, предполагается, что характер человека полностью (кроме, может быть, темперамента) формирует среда, в которой он рос и пребывает. Напомню, что именно на этом постулате базировалась марксистско-ленинская доктрина формирования нового человека. Дескать, как только мы изменим производственные отношения, так человек сразу и изменится. Станет добрым, гуманным, трудолюбивым. На деле же – почему-то получалось не очень… Читатель, возможно, помнит трогательную песенку Никитиных «Собака бывает кусачей только от жизни собачьей», где этот тезис был выражен в наиболее образной форме, но который применительно к собакам, безусловно, ложен, а применительно к человеку, при всей его гуманистичности, – по меньшей мере, не очень убедителен.
К примеру, крайне искусственными выглядят попытки в гуманитарных рамках объяснить немотивированную жестокость, ряд маний и фобий, и многое другое.
Конрад Лоренц, с которых собственно и ведёт начало этология, впервые, и весьма убедительно показал на примере птиц, что высокая сложность поведения, наличие проблесков абстрактного мышления и хорошие способности к обучению вовсе не заменяют инстинктивных поведенческих мотиваций, а действуют с ними вместе, иногда противореча, иногда дополняя и модифицируя их. Его же наблюдения за жизнью серых гусей просто потрясли сходством некоторых моментов их поведения с «человеческими». Неизбежно вновь встал вопрос о применимости выводов этологии к человеку, на которые сам Лоренц и его последователи отвечали, безусловно, положительно, хотя «антибиологическая» установка», действовала, и вообще говоря, продолжает действовать и сейчас. И