Вечером следующего дня я пришёл на мостки.
- Смотри, Сергей! Это моё любимое место, вытирая пот с лица подрагивающей рукой и улыбаясь, сказал дед Жора. Я нечасто сюда хожу – далековато от дома для меня. Но, отсюда ухожу всегда с уловом. Да и душой я здесь отдыхаю…
Я огляделся. Мы оказались на берегу реки, в водах которой отражалось заходящее солнце. Кругом был такой покой, что хотелось просто молча любоваться. Даже голосом можно было вспугнуть эту прекрасную тишину.
А я всё ещё находился в ритме большого города, всё время ловил себя на том, что куда-то тороплюсь, стараюсь всё делать быстро. Короче - суета сует. Здесь же на душе стало легко и свободно.
И мы, вполголоса переговариваясь, приготовили снасти и уселись на мостки. Пару часов просидели в молчании, глядя на поплавки. Клевало редко. Каждый из нас думал о своём. Иногда мне казалось, что дед просто дремлет.
- Дед Жора, смотри, воскликнул я, указывая рукой на реку. - Что это?
Мимо, не спеша, по реке плыл кусок доски с лежавшей на боку ржавой металлической коробкой.
- Как же она туда попала? – удивлялся я, глядя, как течение медленно разворачивало доску и несло дальше.
Дед Жора хмыкнул, закурил цигарку и, повернувшись ко мне, тихо сказал:
- Знаешь, была у меня когда-то своя слесарная мастерская… в Одессе. Давно это было… Вы в школе-то изучали Первую мировую войну?
Я кивнул, следя глазами за уплывающей доской.
- Так вот, случилось это аккурат перед нападением германцев. Держал я свою слесарную мастерскую недалеко от дома одесского полицмейстера (ну, это кто-то навроде нашего начальника милиции) …
Затянувшись, дед сощурился от попавшего в глаз дыма, хитро улыбнулся в усы и начал свой рассказ.
- В молодости я был довольно неплохим слесарем. Чинил, лудил, паял любые металлические вещи, делал дубликаты утерянных ключей, ходил и по домам чинить дверные замки. Увлекательное это занятие, я те скажу - чинить замок: тут кто хитрее, настойчивее, тот и победит: ты его или он тебя. Бывает, ерундовина – замок, а открыть не можешь, бьёшься, бьёшься, бросишь… снова берёшься. Не люблю я, Сережа, проигрывать.
Вот поэтому и слыл я в округе спецом по замкам и никак не думал, что однажды это принесет мне известность … в полицейских кругах.
Да! Пару раз ко мне обращались и лихие люди, предлагали солидный барыш, если я помогу им замки вскрыть, угрожали даже, стервецы. Может быть, и стал бы я известным одесским "медвежатником", но я всегда отказывался – мне моя свобода как-то милее и дороже была.
Как-то сижу я, значит, в своей мастерской, паяю. И вдруг, открывается дверь и заходит ко мне полицейский пристав. Удивился я его визиту, ведь никаких грехов, ни больших, ни малых, за мной не числилось. А он огляделся и говорит:
- Георгий Крамаренко?
- Да, это я.
- Возьмите свой инструмент и следуйте за мной. Велено Вас доставить к Его превосходительству господину полицмейстеру.
- Ну, раз велено, значит, велено, говорю, а у самого голос дрожит, мало ли чего?
Собрал я в торбу свои инструменты, запер мастерскую и пошел с приставом в соседний дом, мимо которого я каждый день проходил, но где и не чаял побывать.
Вошли мы в дом со стороны двора, прошли к парадной лестнице, остановились. Я одной рукой картуз мну, в другой торбу с инструментом сжимаю. Оставил меня пристав, а сам быстрым шагом поднялся доложить, что, мол, приказание выполнил и слесаря привел.
Через некоторое время спускается по лестнице сам полицмейстер - осанистый, важный, в тёмно-зелёном мундире. Я ему поклонился, а он остановился, посмотрел внимательно на меня и говорит:
- Слышал я, что ты в замках хорошо разбираешься.
- Точно так, Ваше превосходительство.
- У меня в кабинете стоит сейф, мне нужно срочно его открыть, а ключ куда-то задевался. Прислуга уже весь дом обыскала, а найти не может. Следуй за мной.
Повернулся он и стал подниматься по лестнице. Делать нечего, пришлось мне "следовать за ним". Иду, робею, по сторонам смотрю. Красота кругом! Картины, зеркала в золочёных рамах, на паркетных полах ковры, прислуга в белых передниках... Остановились мы перед крепкой дубовой дверью – кабинетом хозяина.
Зашёл я вслед за полицмейстером в его просторный кабинет и сразу заметил в углу сейф известной на то время Петербургско-московской фирмы "Санъ-Галли". Он был чёрный, большой, с завитушками наверху и выглядел очень внушительно. Замки там были надёжные, и я понимал, что придется мне хорошенько потрудиться, чтобы вскрыть его. "Мать честная! - думаю я. - Влип ты нынче, Георгий, дальше некуда". А полицмейстер мне и говорит:
- Мне вечером надобно прибыть на доклад к градоначальнику, так что постарайся, любезный, справиться с работой до пяти часов пополудни.
- Ваше превосходительство, говорю, у меня - только одна просьба, - закройте обе двери в кабинет, поставьте снаружи у дверей своих слуг, а когда работа будет сделана, я постучу в дверь и Вас пригласят. Мне сподручнее, когда никто не смотрит, как я работаю.
Полицмейстер усмехнулся, задумался, прошёлся по комнате, внимательно поглядывая на меня. Я видел, что он сомневается, можно ли меня оставить один на один с сейфом в кабинете? Затем он принял решение и, выйдя из кабинета, отдал распоряжение поставить людей у обеих дверей.
Я принялся за работу. Честно скажу, Сережа, это было непростое дело. Пришлось призвать на помощь все свои знания замков, умение и смекалку. Не хотелось мне в грязь лицом ударить!
Не буду тебе раскрывать всех секретов, но через два часа, уставший, грязный, с поцарапанными руками, я подошел к двери и стукнул в нее.
Дверь тотчас открылась, какой-то полицейский чин глянул внутрь, велел мне не двигаться и побежал куда-то с докладом. Я повернул голову и увидел второго полицейского, который внимательно следил за мной.
Через несколько минут в кабинет скорым шагом вошел полицмейстер в сопровождении того пристава, который меня привел.
- Открыл сейф? - удивленно покачал он головой. - Так быстро?
- Так точно, Ваше превосходительство! Дверь открыта, но в сейф я не заглядывал.
Хозяин быстрым шагом подошел к сейфу, потянул за ручку дверцы и распахнул его. Я отвернулся.
Он взял из сейфа какие-то бумаги и обратился к приставу:
- Вручи ему кошель, что я дал тебе, — и вышел из кабинета.
Пристав похлопал меня по плечу и повел обратно вниз. Во дворе он достал из кармана кошель и вручил его мне.
- Завтра за тобой пришлют еще раз. Надо будет ключ изготовить. И, легонько подтолкнув, отправил меня восвояси.
Пришел я к себе в мастерскую, запер дверь, ополоснулся и, для начала, достал обед, который принёс с собой.
Потом, насытившись и перекурив это дело, я посмотрел в кошель. Денег Его превосходительство не пожалел! Их могло хватить и на хорошую мастерскую, и на то, чтобы взять в работники парочку мастеровых.
Но... вскоре началась война, и мне так и не пришлось поработать в своей новой мастерской… - махнул рукой дед Жора.
- Да, жаль… А потом, дед Жора, где ты работал?
- Потом, Сережа, война - кровь, смерть, голод…
- Расскажешь?
- В другой раз. Смотри, звёзды уж на небе. Потеряли нас дома. Собирайся, пойдём.
|
