Аля Хатько & Олег Вайнтрауб
К Т О И Щ Е Т...
Глава 32. Прощальный поцелуй.
Варя в тот день проснулась в каком-то тревожном ожидании. Уже с самого утра сердце отбивало непонятные ритмы. Казалось день начинался, как обычно. Все дружно встали позавтракали и отправились на завод. Варе хотелось не идти туда размеренным шагом, а рвануть так, чтобы только пыль столбом сзади поднялась. Но она, как могла себя сдерживала. Свёкор что-то говорил, но Варя была глуха к его речам, а думала о Павле, о его последнем письме, в котором намекал, что хочет проситься на фронт. Не хочет сидеть в тылу, надоело, хотя эта его работа очень необходимая. Мария Павловна, заметив, что со снохой что-то творится неладное, тронула её за руку:
–Варенька, с тобой всё в порядке? Ты здорова?
–Да, мама. А, что-такое? – удивлённо спросила девушка.
–Да вот отец уже три раза задал тебе вопрос, а ты молчишь, словно и не слышишь ничего.
– Извините, папа, я действительно ничего не слышала. Думала о Павле. Он писал, что будет просится на фронт, вот я и призадумалась.
– Нечего заранее голову пеплом посыпать. Это он так хочет. Но у него есть ещё вышестоящие начальники, которым видней, куда и кого отправлять. На фотографии сама видела, какая молодёжь проходит учёбу. А наставников таких единицы. Так что будет он обучать молодых орлов летать в тылу. А там, глядишь, и война вот-вот закончится. Слышала же сама, как им жару под Сталинградом дали. Дадут и под Курском.
Кажется, доходчиво Евгений Иванович объяснил положение дел, но всё равно было что-то не так на душе у Варвары. По заведенному правилу свёкор проводил Варю к их кабинету, сам открыл дверь и пропустил сноху вперед.
–Удачного дня тебе. До вечера.
– Спасибо, папа, – ответила Варя и приступила к работе. Но около 11 часов ею вызвал охранник. Варя удивлённо вышла в коридор и тотчас оказалась в крепких мужских объятиях.
– Ну, здравствуй, милая!
–Пааашааааа! – только и смогла выдохнуть девушка и сейчас же рот её закрыл крепкий поцелуй. Этот поцелуй длился бесконечно долго. Наконец Павел смог оторваться от её сладких губ и Варя подняла своё сияющее лицо навстречу к нему.
– Какое это счастье, что ты снова с нами! – только и смогла выговорить девушка.
– Варенька, надо нам с тобой поговорить наедине. У меня совсем мало времени.
–Тогда я сейчас Главному своему скажу, – ответила девушка и вошла в кабинет.
–Владимир Васильевич, разрешите отлучиться по личному делу, – еле сдерживая радость в голосе, попросила Варя.
– Это же, какое-такое личное дело в самый разгар рабочего времени? – поднял голову Главный конструктор.
– Муж…. Муж приехал, но у него совсем мало времени.
– Тогда чего же ты тут стоишь? А ну бегом к нему! – улыбнулся мужчина и все в отделе тоже заулыбались.
Варя выскочила из кабинета и вновь оказалась в крепких руках мужа.
–Надо бы родителей предупредить, – сказала Варя.
– Давай немного побудем вдвоём, а потом я и к ним забегу, только поздороваться и…. проститься.
Во дворе завода в тени деревьев отыскали старенькую скамеечку и уселись, крепко обнявшись. Они не разговаривали, они черпали любовь из уст друг друга и не могли никак исчерпать этот родник. Это, как во время жажды пить холодную воду: сделал глоток, а она обжигает, но хочется глотнуть ещё и ещё. Только, когда прошло больше получаса Павел взял себя в руки и оторвался от сладкой ягоды, которая так и манила своей зрелой красотой.
– Солнышко моё, а теперь расскажи, что с тобой приключилось. Только ничего от меня не таи. Я ведь по твоим письмам понял, что с нашим ребёнком что-то произошло, я прав?
– Да, Паша. Я потеряла его. Но произошло это не по моей вине. Я оказалась не в то время и не в том месте. Меня сбили с ног, и я долго без сознания пролежала на холодном полу. Ребёнка спасти не удалось, врачи спасали меня.
Павел сжал кулаки и стиснув зубы спросил:
– Кто это сделал?
– Пока идёт расследование. Кто-то охотится за новыми разработками нашего отдела.
– Но это же опасно для тебя!
– Меня охраняли в больнице, а сейчас отец провожает на работу и с работы. Думаю, что делает он это не с пустыми руками, – улыбнулась Варя и снова прижалась к мужу. – расскажи лучше о себе, милый.
–Некогда уже мне рассказывать. Сейчас я должен быть в столовой на встрече с инженером, с которым прилетел. Буквально через 30 минут у нас обратный вылет. Дай ка я тебя поцелую, и забегу к родителям.
У Вари дрогнуло сердце, как и утром, перед работой. Ей хотелось кричать, плакать, хотелось уцепится за дорогого человека и никуда от себя не отпускать.
Она, даже не ожидая такого от себя, громко застонала и опустила руки, слёзы градом сыпались из глаз.
–Паша, не уходи. Будь с нами, – шептала девушка пересохшими от волнения губами.
–Милая моя, что ты такое говоришь? – обнял и крепко поцеловал Павел жену. Затем быстрым шагом, почти бегом направился снова на завод, а Варя без сил опустилась на скамейку и громко зарыдала. В голове будто молотком стучала мысль:
Последний поцелуй…. Последний поцелуй…. последний…..
А через 10 дней на адрес родителей пришла похоронка.
«Сообщаем, что ваш сын Бородулькин Павел Евгеньевич 1915 года рождения, лётчик, геройски погиб при исполнении воинского долга, спасая товарища. Вечная слава герою. Смерть фашистским оккупантам. »
Ниже было указано место захоронения Павла.
Варя не сразу поняла, что эта похоронка пришла на её Павла. Она непонимающими глазами смотрела на почерневшую от горя мать, на сутулившегося вдруг отца и спрашивала:
– Что с Павлом? Он ранен? Он в госпитале? Я сейчас же поеду к нему. Мама не плачьте, я буду с ним пока он на ноги не встанет, – бессвязно шептала девушка, но уже понимала, что говорит что-то не то.
Мария Павловна схватилась за сердце и медленно начала оседать на пол. Евгений Иванович подхватил жену и усадил на диван:
– Варя, неси воду матери плохо и лекарство поищи в кухонном шкафчике, валериана, кажется, там в маленькой бутылочке.
Дрожащими руками Варя накапала капель в стакан с водой и подала отцу. Тот с трудом разжал жене губы и приговаривая:
– Выпей милая Машенька, водички. Сейчас тебе полегчает. Вот так…Вот так….
Мария Павловна открыла глаза и прошептала:
– Как же теперь мы, Женя? Мы же с тобой осиротели без нашего Пашеньки.
Варя схватила бумажку, которая так и валялась на полу и пробежала глазами. Потом внимательно вчиталась и закричала:
– Нееееееет!!!!!! Такого не может быть! Это неправда! Он живой. Это ошибка. Не мог Паша нас оставить.
Слёз не было. Только кричала душа. И этот крик рвал сердца родителей. Евгений Иванович метался от жены к снохе, сам еле держась на ногах.
– Будь ты проклят Гитлер со своей сворой! – подняв руки к небесам, воскликнул он. – Гореть тебе вечно в аду. Сколько невинных душ ты загубил, изверг проклятый!
После его слов женщины немного притихли, только всхлипывали то одна, то другая. Теперь их внимание переключилось на этого немолодого уже мужчину, который вдруг превратился из сильного мужчины, их защитника, в слабого и беззащитного старика.
Варя первая взяла себя в руки и принесла стакан с водой и каплями отцу.
– Выпейте и вы воду, папа. Мы должны не падать духом, чтобы увидеть, как ваше проклятье будет осуществляться, – твёрдо сказала девушка.
Мария Павловна тоже выпрямилась и взглянула на сноху.
– Ты правильные речи говоришь, доченька. Мы увидим обязательно в наш день Победы, как это исчадие ада будет корчится на жарком огне.
А утром свекровь заметила седую прядь в кудрях Варвары.
– Вот и ты, доченька, в свои молодые годы поседела от горя. Столько всего свалилось на твою головку. Но ты знай, что навсегда останешься нашей дочерью. Пусть дальше судьба благоволит тебе, даст Бог ты найдёшь своё счастье, но мы не отречёмся от тебя. Ведь у нас теперь, кроме тебя нет никого.
– Спасибо вам, – еле сдерживая слёзы ответила Варя. Я благодарна вам за это и постараюсь не подвести вас. Вместе мы переживали радость, вместе будем переживать и наше горе.
Теперь обе женщины шли на работу повязав головы чёрными платками. А таких женщин на заводе было сотни, и они влились в их траурный поток.
(продолжение следует)
|