Мама

Вот, я и  вернулся,  мама.     Спустя  четырнадцать  лет.  Ты  дождалась.
Вместе  со  мной   тебя   обнимает  Тая,  внучка.    Ей  тринадцать.    Только  Зары
с  нами  нет.     А  ей  так  хотелось  с  тобой  встретиться.
               -  Ничего,  -  говорила  она,  пытаясь  скрыть боль, -  Я  поднимусь.
Не  могу   уйти,  пока  не  обниму  твою  маму.    Благодаря  ей,  у  меня  есть  ты.
               Но    онкология    оказалась  сильнее.
               -  Как же  так,  Зарочка,  -   горько  шепчет  мама,  -   Ты  для  меня
сделала  больше,  чем  кто-либо  мог.
               -  Ты,  бабушка,  плачь,  не   стесняйся,  -    простодушно  советут  Тая,  -
А  я  по маме   все   выплакала.
              Нам  счастливо  и  горько  одновременно.     Но  нужно  идти  домой.
Здесь,  в  Новославии,     внешне,   мало  что  изменилось.     Там,  где  мы  с  Таей,
все  строится,  хорошеет,  все  чаще  улыбаюс  люди.   Здесь,     вместо  улыбок,
вымученные   гримассы.   Придавило   народ  стыдом.     Пожирает  душу совесть.
Натворили   дел.      А  нет,  так  пособничали   или  попустительствовали.
До  последнего,  воздавали  хвалу  власти,  даже  потеряв  веру.  
           Я  мог  быть  среди  них,   но  сберегла  судьба.    В  облике   Зары
явилась  она,   когда  я  тащил  с  поля  боя  погибшего  командира.   Огненно-
рыжая  челка    помогла  перенести  тоску  плена,  и   не  позволила  совершить  
подлость, когда  на  карту  встала  жизнь.  Ради  этой  челки  готов  был  на  все.
И  она  ответила.     Чтобы  снова жить, после  гибели  семьи.  
          Только  бльшая  любовь  могла   от  зла,  творящегося  вокруг.    И  она  
не  только  защитила,  но  и  подарила  Таю.    Мы любили  и берегли  друг
друга.     Так,  что  мама  могла  не  волноваться,   хоть  ей  самой  пришлось  
нелегко.
          -   Они  требовали   оудить   твоего папу,  -    слышу  сквозь  сон  голос
с  кухни, - И  отказаться  от  него.    Но  я  ответила,  что  если  мой   сын  так
поступил,  то  была  на  то  причина,  и  я  ему  довнряю.   Тяжко   далось
одиночество,  но  любовь   к  твоему  отцу,  маме, а  потом  и  тебе    помогла
преодолеть все  беды.  
           -   Бабушка, -   словно,   чувствую,  как   Тая  обнимает  ее, -   Мы  теперь
вместе.    Только  без  мамы.     Говорят,  что эти  клетки   есть у  каждого
человнка,  но  они  спят.    А  мама  их случайно  разбудила.    Она кого
угодно  могла  разбудиь.    Я  понимаю.  Так  бывает.   Теперь,  нужно  беречь  папу,
он  так  переживал.
           -   Скажи, а  там,  у  вас,  его  не  пропрекали,  что  из Всеславии?  -  
неудивительно,  что  маму  мучил этот  вопрос.
          -  Пока была  война,  не  помню,  маленьая  была,  -  рассуждает  дочь,  -  
А  потом  было  один  раз.    Он,  после  того, как  мама  его спасла,  решил  всю
жизнь кого-нибудь  спасать  и  поступил  в  службу  спасения.   Видно,  хорошо
спасал,  если  через  несколько  лет   предложили  стать   помощником  начальника
службы   по  столице.   Тут  проверяющие  и  нашлись.   Засомневались,   можно
ли  доверять.  Папа   даже  от  должности  отказаться  хотел,   а  мама  туда  пошла
и  такой  им всем  разгон  устроила,  быстро   замолчали.  Она  за  папу  любого
готова  была  на  части  рвать.   Многому  меня  научила, а  когда   тяжело  больна
была   просила  папу  беречь.  Вот  и  берегу.
         -  А  папа   чему  учил?  - маме  надо  все  знать.
         -   Любить маму, -  и тишина  на кухне повисла.
         -   Наверное,  до  сих пор  один?  -  не  ожидал от  матери  подбной  
бестактности.
         -   Как  же, -   с  теплом  в голосе, -  Первый  год  страдал  сильно,  не  знала,
что  и  делать.    А  потом  ожил.    Улыбаться  чаще  стал.    Видно,  есть у  него
кто-то.    Даже,  догадываюсь, кто.     Как-то   к  нему  на  службу  идти  пришлось.
Ключи  потеряла,  раззява.   Так  там  одна  девушка  молоденькая,  ей  чуть за  
двадцать, так  на  него  смотрит,    а он  видно, что  стесняется.  Мне  сразу  легче  
стало,  -  вот,  догадливая,  сколько  же  она  про  меня    знает.   Значит, шанс у  нас
С  Юленькой   все-таки  есть.
          -   Даже  не ревнуешь? - удивляется  мама.
          -  Ревную немножко,-  признается  Таечка,  -   Но главное, чтобы  папа  был
счастлив.   Пусть  будет  бедр, весел  и  здоров,  как  можно,  дольше.   Я  маме  
слово дала.
          -  Милая  ты  моя, -  и  пошли    взаимные   шмыгания  носом.
           А  у  меня   теплота  на  сердце  и  слезы из глаз.   Будем  мы  счастливы.
Обязательно.