Исторические анекдоты. «Вы, граф, вероятно, забыли, что я был убит при самом начале сражения»
Как писал в своих «Старых записных книжках» русский поэт, историк и публицист, князь Пётр Андреевич Вяземский: «Есть лгуны, которых совестно называть лгунами: они своего рода поэты, и часто в них более воображения, нежели в присяжных поэтах».
Одним из таких «поэтов», который едва поспевал за собственным воображением, можно было смело назвать графа Красинского. И, хотя князь Вяземский лишь косвенно и вскользь упомянул конкретное имя графа из древнего польского рода, вероятнее всего, речь шла именно о графе Винсенты Красинском.
В силу геополитических процессов, происходивших в Европе на рубеже XVIII-XIX веков, граф Красинский успел послужить и в Польской, и в Наполеоновской армии и, в итоге закончил свою долгую карьеру не только в звании генерала-адъютанта при императоре Николае I, но ещё и членом Государственного Совета Российской империи. Винсенты Красинский считался человеком выдающейся храбрости и непосредственно на полях сражений заработал немало боевых наград и благодарностей от командования, но, несмотря на значительные достижения на военном поприще, в рассказах современников он так и остался то ли вдохновенным фантазёром, то ли неумеренным лгуном...
Начиная рассказывать о чём-либо якобы имевшем место, граф Красинский уже не мог остановиться и к концу едва ли не каждой из своих «былей» заходил в фантазиях так далеко, что уже и сам путался «в показаниях», не в состоянии завершить свои истории сколько-нибудь внятным образом. Либо, нисколько не краснея и со вполне серьёзным лицом (возможно, искренне веря во всё то, что выдавало его горячечное воображение) он рассказывал настолько дикие «вполне достоверные случаи», что едва ли не с самого начала окружающим становилось ясно, что доверять подобной чуши просто невозможно.
Как пример, однажды граф Красинский рассказывал, что лично стал свидетелем необычной ситуации, как одного усопшего подготовили к погребению. Тело положили в гроб и заколотили крышку гвоздями. После чего на некоторое время оставили гроб внутри фамильного склепа перед тем, как закопать в землю. По словам графа Красинского через несколько часов крышка гроба открылась сама. «И что послужило причиной?» - с испугом спросили собеседники графа, ожидая какого-то жуткого продолжения истории. «Волосы и борода, - спокойно и с невозмутимым лицом ответил Красинский. - За день они так разрослись у мертвеца, что вышибли крышку гроба!»
Но были и другие истории, где, граф настолько забывался, что приводил в пример живых свидетелей своих деяний, напрочь забывая, что те могли не только опровергнуть его истории впоследствии, но и находились рядом с ним и также слушали его небылицы. Небылицы, где они сами выступали непосредственными участниками невероятных приключений и где вдохновение рассказчика «на несколько корпусов» опережало его «славные деяния».
Во время службы в Наполеоновской армии, граф Красинский со своим конным полком очень удачно атаковал неприятеля и тем якобы спас судьбу некоего сражения. По его словам, сразу после боя к нему лично прискакал Наполеон Бонапарт со свитой и не успев спешиться эмоционально произнёс: «Винсент, я обязан тебе своей короной!» Подразумевая, очевидно, что Красинский со своим полком в тот день не только решил исход сражения, но и спас всю наполеоновскую империю от возможного разгрома. Наполеон, по словам рассказчика, снял с себя звезду Почетного Легиона и надел её на «виновника торжества»...
После рассказа о своем подвиге, граф Красинский победно оглядел онемевших от восторга слушателей. «Граф, почему же вы не носите сей звезды?» - робко спросил один из присутствовавших. Красинский потерялся на несколько секунд, судя по всему, не подготовившись к настолько простодушному и очевидному вопросу. Но быстро опомнившись, он с апломбом произнёс: «Я сразу возвратил ее императору, господа, потому что не признавал действия моего достойным подобной награды!»
Но были истории и того комичнее. Во время рассказа об очередном «ратном подвиге», причём в присутствии немалого количества слушателей, граф Красинский настолько увлекся описаниями своих великих деяний, что сам окончательно запутался в них. Не зная, как вывернуться из неловкой ситуации, он указал рукой на своего адъютанта, некоего молодого дворянина по фамилии Вылежинский, словно призывая того в свидетели и ожидая подтверждения всего сказанного уже от него. Но Вылежинский, и без того утомлённый небылицами Красинского, лишь развёл руками: «Ничего не могу на это сказать, господа, - со вздохом заметил он, - вы, граф, вероятно, забыли, что я был убит при самом начале сражения».
Тем не менее, несмотря на настолько фантастические истории, справедливости ради стоит заметить, что в достаточно объёмном списке наград «курьёзного графа» всё же был и орден Почетного Легиона — одна из высших наград Франции, которая никогда не вручалась «по случаю и на юбилеи», а его кавалерами становились за действительно выдающиеся достижения, как на военном, так и на гражданском поприщах.
