Тут я бессилен...

   
     Когда Бурлюк стоял на табуретке, петлю пеньковую шампунем мыля, он вспоминал тугую грудь соседки, шепча в слезах: – Ну всё, друзья, приплыли…
Нет никому спасенья от заразы. Не пощадил Марусю вирус гнусный… Так, может, и не стоит ждать, а сразу? Поскольку жить невыносимо грустно…
     Всех вытрут туалетною бумажкой. Останутся лишь травы и цветочки, и, может быть, отдельные букашки, поскольку мир, увы, дошёл до точки…

     Но тут вдруг ангел из-за шкафа вышел:
   – Бурлюк! Решил сбежать из карантина? Поехала, прости за слово, крыша? А может, отравился никотином?

   – Ты знаешь, ангел, как мне всё обрыдло, как опостылело мне всё буквально? Как надоело мне взирать на быдло. Но мне известен выход радикальный…
     Вот затяну сейчас петлю потуже – и всем адью! – до встречи в лучшем мире!

   – В раю, Бурлюк, ты никому не нужен! Давай по сто?! Но только не в квартире. Найдем девчат - и с ними на природу. Костёр, рыбалка, ну и всё такое… Я обеспечу классную погоду. Я и местечко знаю колдовское.

   – Полиция нас привлечёт к ответу. Знаком я с ними и довольно близко…
   – Чертей в том месте, где мы будем, нету. Гарантия. ДорОгой купим виски…

     Петля болталась, радугой играя. Бурлюк курил, на табуретке сидя. Он думал… О земном, наверно, рае и о девчонок грациозном виде.

   – А в чём же смысл? – у ангела спросил он.
   – Какой ты смысл, Бурлюк, в виду имеешь?
   – Ну, хоть какой-нибудь...
   – Тут я бессилен...
Ну, лезь давай в петлю, чего глазеешь?