Научно-фантастический роман «Кластер». Часть вторая
Источник изображений: images.yandex.ru
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/
Авторский сайт: Ревущаябочка.РФ
Глава 36. Глюки как сны и наяву
Должен признаться, я не всегда был гением. Когда-то был вполне нормальным, как и все перебивался от стипендии до стипендии. Плюс подрабатывал в аварийке горгаза. Напарником в моей смене трудился бывший офицер подводник Фёдор Иванович. Ночью в ожидании вызова мы вместе с водителем полёживали в комнате возле диспетчерской, а Фёдора Ивановича в ночь одолевала тяжёлая агорафобия. Он забирался в подвал, в самое сплетение канализационных и водопроводных труб, размещал на них бушлат и только в условиях, напоминающих сумрачное чрево подводного крейсера был в состоянии немного поспать. На него капал конденсат с труб, шипело давление через прокладки сгонов и задвижек, сочилась отовсюду гниль и ржа, но для бывшего старлея это был уголок воистину обетованный и только там ему получалось покемарить. Фёдор Иванович полностью успокаивался лишь в условиях, напоминающих ему утробу лежащей на дне океана, может быть и потопленной подводной лодки, как нельзя более защищённых и комфортных. Сейчас мне кажется, что тут примешивалось и что-то глубоко национальное, присущее только нашим людям. Видимо состояние беспросветной безнадёги, столь свойственное русскому человеку и давно ставшее буквально архетипом его психики, убаюкивало его словно в животике мамочки. Его всегда настораживали и не давали спать солнце, цветы, улыбки, зелень, пляж, свежий, ароматный ветер не из воздуховодов. Всё это пугало его вплоть до панических атак, тогда он мог сразу после возвращения с вызова поспешно залезть в свои капающие мраком глубины. И только там успокоиться, подлечить психику.
Глядя с высоты своего положения и какого-то количества прожитых лет, я понимаю, что такой архетип затравленности вполне может быть разбужен в любом человеке, даже самом преуспевающем. Не случайно поза «зародыша» во сне свойственна подавляющему большинству граждан, узнавших почём фунт лиха. Когда степень неизбежной задолбанности жизнью переходит определённый порог, непременно появляется чувство загнанности и обречённости. Обрусевают даже иностранцы. И они теперь могут не стесняясь поплакаться в жилетку первому встречному - на судьбу-злодейку, на несправедливость начальства, на чёрную неблагодарность детей и чёрствость подружки жизни. А то и забиться куда-нибудь подальше, в самый глухой угол, в тайгу или к океану. Даже сибирская каторга теперь не кажется такой уж страшной. На фоне подозрительно цветущей и пахнущей жизни.
Вероятно и мой глубинный «архетип подводника» сейчас проснулся и разгулялся во всю мочь. Я дошёл до такой степени, что даже стал жаловаться на жизнь своему куратору Борману, естественно, на заднем сиденье его номенклатурного катафалка. Говорю навскидку, общо и примерно так: мол, заколебали меня с некоторых пор некие человекоядные глюки, причём как сны, так и наяву. Может и впрямь я такой уж грешник, что на богово дело позарился и это всё - мне и есть наказание за содеиваемое?! Дерзнул на солнце полететь. Потому-то крылышки и полыхнули синим пламенем, аки на диаволе.
Теперь вот сижу, прикидываюсь обгорелым Икаром, исповедуюсь. Смешно сказать – кому. Толстокожему куратору. Носорогу в звании обергруппенфюрера. Впрочем, слушает партайгеноссе чрезвычайно внимательно, поблёскивая недоверчивыми носорожьими глазками. Видимо тоже не один раз побывал на борту затопленной подводной лодки, а может и сейчас там отдыхает.
Обрисовал я в качестве наброска и некую клиническую картинку из будущего учебника про свою историю. Про то, как уж три недели, с самого начала рокового эксперимента мирового значения, ночь через ночь, регулярно является ко мне один и тот же парализующий сон.
Будто бы некий прожорливый монстряка залегает на обочине, и не простой монстр, а самый настоящий чуть ли не Фредди Крюгер с длинными когтями и прочими милыми подробностями. Я же не признаюсь куратору про его прототип из яви, Оксанку, леди Ксю. Далее докладываю, что поджидает меня он, то есть, она, на этой обочине также не просто так, а подозрительно неутомимо, то есть, всегда. Я же, дурень, всякий раз, как заговорённый, останавливаюсь на своей «Мазде» именно возле него. Резко, с размаху, словно вкопанный. Даже когда не хочу, но всё равно глохну именно там и тогда. В любую погоду, даже когда солнышко не греет, не расталдыкивает свои лучи по белу светушку и никак не припахивает весной. А всё равно попадаюсь в лапы к зловещему типу в неотразимом девичьем обличье.
От меня такой галиматьи Борман явно не ожидал и поэтому принялся озадаченно чесать затылок: чёрт возьми, связался с идиотом! Однако приходится продолжать, коли уж начал искать объективный взгляд на свою проблему.
Далее особо не уточняю, берегу нервы старика, а себя от излишних расспросов. Не говорю ему, что при любой попытке выйти во сне из машины эта леди крюгероидная обязательно на меня набрасывается со всеми своими неотразимыми штатными мандибулами. Еле отбиваюсь. Затем будто бы помповик стал с собою возить. Всё никак по-настоящему не завалю чудище своё заморское, внезапно всплывшее. Через ночь, как ни в чём не бывало, она словно кракен опять ждёт меня на обочине моей трассы, а на самом деле непосредственно в центре спасительного круга, который я безуспешно пытаюсь очертить, спасаясь от гробовой панночки с замечательно отмороженными глазами. А она у меня за спиной вырастает.
Столь пугающие подробности шефу может быть и ни к чему. Даже мне о них, только приснившихся, лучше не вспоминать. Единственно, что добавил – не является ли тот чересчур забавный зверёк из моего сна тем самым сублимированным зомби вашего мальчиша-Плохиша, байку про которого вы мне давеча столь настойчиво излагали?! Сейчас вот вынырнет со дна океана приставучий гайдаровский хомозавр, опять возьмёт меня за горло и скажет чрезвычайно сильно и проникновенно: «Эй, козлонавт! А ведь и тебе судьба давала шанс! Что же ты так обделался?!». И, как ему и положено, зловеще ухмыльнётся во всю свою зубную формулу.
Ясно-ясно, можете не объяснять, Мартинович, и сам знаю, что всё на свете толкуется более чем элементарно. Конечно при желании. Так вероятно и со мной сейчас происходит – эффект от непрекращающихся происков конкурентов, а то кого же ещё. Но я жажду отмщения, хотя ещё не знаю кому. Подскажите. Враг окопался внутри меня и ни за что не дремлет, иначе какой же это был бы враг. Допускаю, что и детище нашего кластерогенеза рано или поздно точно так же нападёт на своего создателя, выбрав момент наибольшей моей неравновесности. Тогда точно не отобьюсь. Потребуется федеральная помощь, имейте в виду, в вашем конечно лице. Иначе лаборатория не выплывет.
Поколебавшись, живописую далее. Где бы ни остановился - она всё равно тут как тут. Выныривает сия глубоководная мурена из самого центра моего пока пунктирно охранительного круга. Выныривает и выныривает. Всё никак не навыныривается по мою душу! В результате спастись от чересчур забавного беззащитного зверька оказывается совсем никак. Даже надобность в каких-либо серьёзных оборонительных редутах отпадает сама собой. Получается, сам себя заловил в свою же аудиовизуалку, теперь непрерывно, туда-сюда перелетая из света в тень, изо сна да в наяву, из огня да в полымя, а потом обратно. Уже схватил клинический передоз самоинтоксикации. Конечно, неплохо бы его выразить в баллах, наподобие широко известного показателя кислотности PH (отрицательного логарифма концентрации водородных ионов). Если нейтральное состояние обычно держится в семь-восемь баллов, а предел двенадцать, то сейчас бы я диагностировал себе полнейший ноль, как в концентрированной «царской водке», который растворяет даже золото и платину. Периодически чувствую себя в состоянии полностью рассеять даже самого себя.
Потом через ночь опять во сне останавливаю машину всё в том же чётко обозначенном месте и вступаю в безнадёжный бой непонятно с кем. Когда-нибудь этот неотразимый оборотень, порхающий звёздный мотылёк любви и неги точно доконает меня. Пусть не через три раунда, допустим, через тридцать - но обязательно. В связи с этим напомнил куратору примету - когда человека вдруг охватывает безотчётное содрогание, это наверняка означает, что кто-то прошёл по его будущей могиле. У меня же слишком часто стало возникать такое ощущение, будто монстр, намертво приставший ко мне, давно и дико на ней отплясывает. Даже в соседских могилках подбрасывает.
Мартинович вздрогнул, перестал чесать репу и решил высказаться по существу. Хорошо, что пока в успокоительном, традиционно поучающем тоне. Во всяком случае, не разнос учинил.
- Вы не вы, если бы не закончили каким-нибудь особо чудовищным завихрением. Просто поразительно, насколько мощно и глупо попался наш великий гений Савва Городецкий! Подловили его на сущей мякине, да ещё так серьёзно. Однако оснований для особой тревоги или тем более паники, я думаю, всё равно пока что нет. Просто следует принять происходящее как неизбежный факт и начинать думать, как с этим бороться. И вам и мне. Вам в любом случае перестать закисать, замыкаться исключительно на себя. Всё-таки совсем уж полное одиночество не по плечу даже несомненным талантам, поверьте мне, уж поверьте. Великий математик Гриша Перельман и тот всё-таки с мамой живёт, в магазин ходит, да и с соседями иногда разговаривает. Живое человеческое общение необходимо даже гениям.
Формально им полагается прожить жизнь в смиренном, непритязательном одиночестве, на собственной, альтернативной миру, автономной площадке бытия, не отвлекаясь на всяческие пустяки вроде бытия насущного, жестокого и порой весьма и весьма нелицеприятного. Однако на практике путь самоизоляции ведёт к полному загниванию и отмиранию каких угодно творческих интенций.
Поверьте, я знаю, о чём говорю. В гордом, то есть, беспредельном одиночестве и не такие штуки в состоянии сами по себе материализоваться, наброситься на вас и порвать на куски. Гордыня одиночества страшная штука, потому что сам по себе человек или бог или дьявол! В истории мировой культуры тому масса примеров. Да, впрочем, из них одних она вся и состоит.
Поэтому полагаю, вам остаётся спасаться от излишней своей автономности. Обратитесь к опыту таких же как вы, но только реально состоявшихся творцов и топ-менеджеров! Я хочу сказать, что даже такой сверх-одиночке, как вы, могут неплохо помочь некоторые приёмы из арсенала многих как некогда живших гениев, так и наших вполне незаурядных современников. Тех, кто всё же выжил, борясь прежде всего с самим собой. Вы об этих способах и без того знаете, даже когда-то, как мне помнится, сами с блеском их применяли. Просто всё-таки не до конца и не своевременно мобилизуете собственные очень важные ресурсы.
Кроме необходимости разомкнуться в социум, вам крайне необходима «Chutzpa». Чрезвычайная уверенность в себе, в собственной избранности, даже в принадлежности к избранному народу, хотя его за вами и нет. Если не считать этого суверенного стада. По ту и по эту сторону.
