БУТЕРБРОДЫ С МАСЛОМ И МОЛОКОМ… (из серии "СТОКГОЛЬМСКИЙ СИНДРОМ")

натереть ноги, но и это тоже смотрелось, если честно, не очень… И Олеся, - как и многие другие, - за исключением крайне редких случаев, пыталась носить босоножки на голые ноги. И, что греха таить, обычно нещадно натирала их.

У своего возлюбленного Олеся советов по этому поводу, в принципе, никогда и не спрашивала. Тогда принято было считать, что мужчинам попросту не дано понять сложных девичьих проблем. Да и жаловаться на какие-то неудобства тоже было не принято. Но Олесин суженый, к несчастью, обожал ее настолько сильно, что ему до всего было дело. И поэтому, наблюдая за Олеськиными постоянными мучениями, он весьма и весьма регулярно начинал в запальчивости вопить о том, как ему уже надоело, что она постоянно мается дурью, - вместо того, чтобы попросту надеть носки.

Олеся возражала, что так ходить не принято, и эти ее нелепые возражения просто сводили бедного Георга с ума…

Он начинал кричать, что все его одноклассницы в школе в свое время носили босоножки с носками, и это прекрасно смотрелось, и никто их не осуждал. А Олеська просто слишком глупа и зачем-то все время следует намертво вбитым ей в голову ее безумной матерью тупым понятиям, - тогда как на самом деле она просто вообще ничего не понимает ни в моде, ни в жизни, ни в правилах приличия. Вообще ни в чем.

Подобные вопли любимого, опять же, поначалу вызывали у Олеси лишь крайнее недоумение и удивление. И она даже в чем-то готова была согласиться с ним, признавая, что в школе она тоже одевалась именно так. Но ведь то было в школе, - и она тогда была еще подростком!.. Но сейчас-то ситуация несколько иная.

Более того, - своему маленькому сыну на прогулку Олеся тоже всегда надевала носочки с любой обувью, даже открытой. Но ведь на то это и ребенок!.. И она тщетно, раз за разом, пыталась объяснить своему милому, что приличные и привлекательные взрослые девушки, - к коим она себя тогда тоже, разумеется, причисляла, - не разгуливают по улице в коротких юбках и босоножках на каблучке с носочками!.. Олеся никак не могла осознать, почему Георг не видит разницу и не понимает, насколько абсурдно его предложение. Но он действительно не видел и не понимал…

Не в силах сдержать эмоций при виде Олесиной беспросветной глупости и деревенской дикости, Гекуля начинал биться головой о стену, выкрикивая нечто совсем уж невразумительное…

Читая все это, можно, наверное, предположить, что Олесин супруг был каким-нибудь слишком продвинутым для замшелого посткоммунистического общества модником, презирающим глупые провинциальные общепринятые стандарты и далеко обогнавшим свой век?.. Этакий последний стиляга, с отвращением глядящий на своих отсталых соотечественников… А вот и нет!.. Увы и ах, - к Олесиному великому смущению, - но у Геры напрочь отсутствовали хоть какие-то зачатки вкуса и стиля. Круглый год, - и зимой, и летом, и в лютый холод, и в тридцатиградусную жару, - он ходил в старомодных, весьма потрепанных рубашках с длинным рукавом, - под которые обязательно надевал еще и майку, потому что так было принято во времена его босоногого детства, - и в одном и том же стареньком шерстяном костюме, купленном ему в свое время любимой мамой на выпускной в школе. С памятного дня окончания этой самой школы на тот момент прошло уже более пятнадцати лет. Но Гера держался стойко, как оловянный солдатик, и никогда не изменял своим привычкам.

Гера не признавал никакой другой обуви, кроме полностью закрытых ботинок из кожи молодого дерматина. Даже в сногсшибательную жару. Да что там говорить, - даже на пляж. Олеся на протяжении многих лет, - поначалу робко, а потом уже настойчиво, - пыталась объяснить ему, что в этом мире существует много куда более удобных вещей, таких, как футболки, джинсы, летняя обувь и даже плавки для купания. Но одни только намеки на то, что он мог бы приобрести себе пару-тройку подобных, - и, по крайней мере, гораздо более подходящих по сезону вещей, - вызывали у Геры очередной приступ истерики. От пошлых слов Олеси он, в буквальном смысле слова, падал в обморок и вопил, что никогда не позволит себе опуститься до этого. Вся эта неподобающая одежда предназначалась исключительно для быдла, а он, Гера, человек интеллигентный, - и этим все сказано!..

Ха-ха…

Но апогеем всего этого безумия, наверное, стал их с Олесей спор о женских гигиенических прокладках. Даже как-то смешно и нелепо, наверное, мужчине спорить на эту тему с женщиной… Особый юмор ситуации заключался в том, что до знакомства с Олесей ее милый и не подозревал о подобных благах цивилизации и был просто в шоке, узнав однажды о том, для чего на самом деле предназначены так часто мелькающие на экране телевизора в рекламе эти предметы гигиены. А узнав, очень заинтересовался, - даже слишком, можно сказать, - и быстро разобрался, что к чему. И, - очевидно, как истинно продвинутый опытный пользователь данного продукта, - он, разумеется, приобрел свое четкое и безоговорочное мнение о том, изделиями какой именно конкретной марки Олесе следует пользоваться. Стоит ли упоминать о том, что всю необходимую и столь безумно полезную для него информацию он почерпнул исключительно из все той же телевизионной рекламы?..

Невозможно отрицать, что для человека, еще некоторое время назад и не ведавшего о таких диковинках, Гера очень быстро вошел во вкус. При этом ему почему-то безумно понравилось самому покупать Олесе данные средства гигиены, - разумеется, исключительно с целью обеспечить ее всем самым удобным и качественным… И то, что он предпочитал гордо нести данный продукт в руке, не убирая в сумку, и с восторгом ловил на себе удивленные взгляды других людей, очевидно, изумленных его небывалой смелостью и раскованностью, - это, наверное, не извращение, а просто так, странности и особенности мышления… Он желал, чтобы все окружающие знали, какой он продвинутый, современный, смелый, и как он заботится о своей девушке.

Но его странная девушка не была способна в полной мере оценить его трогательную заботу. И она упорно, - вот ведь ненормальная-то!.. - твердила своему возлюбленному о том, что этот чересчур широко разрекламированный бренд на самом деле превосходит продукцию всех остальных марок только лишь в цене, и упорно отказывалась покупать его самостоятельно. Вот Гере и пришлось, в конце концов, полностью взять это на себя, - ведь он же лучше знал, что ей нужно!.. Тогда как сама Олеся упорно - и тайком от него - выбирала то, что ей действительно было удобно, - благо, тогда уже, слава богу, было, из чего выбирать… Георг топал ногами и громко ругался, отнюдь не смешно брызжа слюной, - такая вот у него была отвратительная, если честно, особенность… Он обвинял Олесю в том, что она, такая нехорошая и неблагодарная, не способна оценить по достоинству его любовь и заботу, и очень злился на нее из-за ее глупости, из-за того, что она, являясь настолько недалекой, к сожалению, просто не способна понять, что на самом деле является для нее наиболее удобным и подходящим. Но он все равно не сдастся и будет еще более настойчив, - из большой любви, разумеется. И он все равно осчастливит ее, - пусть даже и против ее воли…

Ведь он же, черт побери, лучше знал, что для Олеси будет удобнее!..

Как-то однажды Олеся вместе с Георгом пришли на базар. Это было самое начало двухтысячных; торговых центров тогда еще, разумеется, в природе не существовало, и все необходимое, - от продуктов до одежды, мебели и машин, - приобреталось на рынке. По крайней мере, в их провинциальном городе. И получилось так, что Олеся буквально на секунду отвлеклась от своего мужа, выбирая краску для волос. За это короткое время он успел прочитать весьма познавательную лекцию о женских прокладках случайной женщине, по злой воле судьбы выбравшей именно этот момент, чтобы потянуться за данными средствами гигиены. Она, разумеется, пыталась выбрать что-то на свой вкус, но рядом с ней так вовремя оказался великий специалист по прокладкам по имени Георг, и он, естественно, не смог удержаться от того, чтобы не объяснить ей, что она просто обязана взять товар именно этой конкретной марки, поскольку пользоваться им будет гораздо удобнее и комфортнее, - уж он-то точно это знает!..

Несчастная, - немолодая уже, кстати, - женщина буквально выползла из палатки в полуобморочном состоянии, разумеется, так ничего и не купив. Ее шок можно без труда понять и объяснить, - в те почти уже былинные времена в глухой провинции о таких вещах даже женщины не всегда решались говорить между собой, а с ней на данную тему попытался побеседовать молодой мужчина!.. Ошарашенная продавщица так же смотрела на Олесю с неописуемым ужасом в глазах, тоже не в силах сказать хоть что-то членораздельное… А Олеся… А сама Олеся, несмотря на то, что была, в общем-то, девушкой довольно современной, - или, по крайней мере, считала себя таковой, поскольку выяснилось, что угнаться за продвинутым Гекулей ей не удалось, - невольно подумала в том момент, что для нее было бы весьма неплохо реально провалиться тогда под землю. Вот прямо не сходя с этого места…

В тот день она до конца осознала, что означает выражение “испанский стыд”...

А вот ее дорогой супруг так и не понял, что вообще такого особенного он сделал. Ведь он всего-навсего случайно увидел, что бедная женщина собирается совершить ошибку, и пытался помочь ей сделать правильный выбор.

Даже странно, что эта дамочка отреагировала на это так неадекватно. Он ведь добра ей хотел. Он же лучше знает, какие средства наиболее удобные для женщин…

Когда, некоторое время спустя, Олеся снова пополнила стройные ряды свободных женщин, она, в буквальном смысле слова, вздохнула от невыразимого никакими словами облегчения. И тут же пришла к выводу, что вот это - и есть счастье…

Потому что это действительно просто счастье: иметь возможность спокойно жить так, как ты считаешь нужным. Навсегда оставив позади странных людей, которые лучше тебя знают, что тебе необходимо.