Автомастерская располагалась недалеко от трассы в самом начале города. Когда мы подкатили, на часах высветилось четыре десять. Валера, выскочив из машины и жестом пригласив меня следовать за ним, быстро скрылся за воротами ангара. Я проследовал туда же. Мастерская была явно не из элитных. Три подъёмника, несколько битых машин во дворе и внутри, выщербленный бетонный пол, обшарпанные стены, когда-то давно выкрашенные в синий цвет. Я почесал затылок – да, не «лимузин-моторс». А Валера уже махал мне откуда-то из-за угла, подзывая к себе. Я вошёл в маленький кабинет, обставленный скромной мебелью из далёкого советского прошлого. Из продавленного, бывшего когда-то зелёным, кресла, поднялся высокий, худощавый мужчина. Я обомлел. Передо мной стоял доктор Хаус! Да-да, именно тот, из знаменитого сериала. Это была настолько потрясающая копия, что я просто остолбенел. Он протянул руку для рукопожатия и представился:
– Ян.
Я пожал его узкую, крепкую ладонь:
– Александр, – и не смог удержаться. – Я знаю, что вам это говорили многократно, но я повторюсь – вы вылитый доктор Хаус!
– А кто это?
Его ответ меня ошарашил.
– Вы не смотрели сериал «Доктор Хаус»?
– Нет.
– Знаменитый врач. Советую посмотреть. Вам будет интересно, а вашим знакомым забавно.
– Может быть. Это вы из Москвы? Что у вас случилось?
– Да, я. Сказали, что полетел блок синхронизации. У вас такой есть в наличии?
– Нет. Но он может и не понадобиться.
– А как без него?
– Вы точно знаете причину?
– Мне так сказали.
– Кто это вам сказал?
– Да вот сегодня делали диагностику.
– Ну-ну…– хмыкнул Ян, выходя из-за стола.
– Пойдёмте! – от настоящего Хауса его отличало только отсутствие хромоты.
Я вышел следом. Мы остановились у подъемника.
– Эдик! Эдик! – его голос звучал требовательно и нетерпеливо.
Откуда-то вынырнул худощавый долговязый парень лет двадцати двух, облачённый в желтый полукомбинезон с широкими лямками на голой груди.
– Эдик, посмотри, что там с машиной, не снимая с эвакуатора. Вроде сказали, что блок синхронизации не работает, но я что-то сомневаюсь.
– Сделаем, Ян Марекович, – парень исчез.
– Вы поляк? – обратился я к хозяину мастерской.
– Поляк.
– Я тоже. На три четверти.
Он кивнул.
– Сколько это займёт времени? Не хочется задерживаться зря. Я должен быть сегодня ночью в Киеве. И, может быть… В общем, не хочется терять время.
Я уже жалел, что поддался на уговоры водилы и не поехал сразу в серьёзный автосалон.
– Недолго. – Ян закурил и вышел во двор. Я проследовал за ним. Подойдя к машине, мы увидели, что Эдик уже подключился к разъёму и что-то бормочет себе под нос. Я попытался разобрать слова, но услышал лишь что-то похожее на «и с чего они взяли, что…», и в том же духе. Мы докурили с Яном, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Эдик, закончив работу, обернулся к нам:
– Ян Марекович, похоже, что проблема в другом.
«Доктор Хаус» посмотрел на меня и насмешливо спросил:
– Так говорите, блок синхронизации?
Я извиняюще пожал плечами:
– Это не я говорю. Это мастер говорит. Точнее, его компьютер. А компьютеры не ошибаются. Он так сказал.
– Это верно. Ошибаются люди.
– Проверь бензонасос,– обращаясь к Эдику, распорядился он.
– Сейчас сделаем!
Валера, водитель эвакуатора, засуетился:
– Янек, так мы снимаем машинку? А то я совсем горю! Или как?
Хаус широко махнул рукой.
– Сбрасывай!
У меня внутри все сжалось, но «доктор» был так спокоен и так внушительно-непоколебим, что я не решился возразить. Чрезвычайно довольному таким исходом Валере потребовалось не более двух минут, чтобы освободиться от груза. Я с ним рассчитался, мы пожали друг другу руки и он упылил в свою Румынию.
Мы оттолкали машину на свободное место, и Эдик с таким же молодым напарником приступил к работе. Я неотрывно следил за их манипуляциями, заглядывая то через одно плечо, то через другое. У меня была возможность хорошо разглядеть этого парня. Он был абсолютно лыс. Ни на голове, ни на груди и руках не было ни одного волоска. Его невероятно белая кожа, абсолютно несвойственная для этих южных широт в августе, резко контрастировала со всеми остальными загорелыми телами. Приглядевшись, заметил, что на его длинном, вытянутом лице всё же есть растительность. Но волосы в его бровях и ресницах были столь тонки и прозрачны, что их можно было увидеть, только приглядевшись. Кого-то он мне напоминал, но я, сколько ни пытался, не мог вспомнить, кого. То ли инопланетянина из фантастического фильма, то ли ещё кого. В конце концов, я бросил это безнадёжное занятие и полностью переключился на его работу. Через пятнадцать минут он вертел в своих руках белую штуку, напоминающую по форме большую пластмассовую фасоль.
– Ну что, пойдём смотреть.
Я послушно поплелся за ним.
В мастерской он подсоединил концы проводов к аккумулятору. «Фасоль» не подавала признаков жизни.
– Так, сейчас будем делать вскрытие, – бодро сказал этот автоэлектрик-альбинос и стал рассматривать корпус со всех сторон, пытаясь найти места креплений. Судя по сосредоточенному выражению лица, он видел подобную вещицу впервые. Я с тоской вспомнил Ивана и его очумелые руки. Я не ошибся в своих предположениях, услышав его вопрос к напарнику:
– Как интересно. Ты подобное когда-нибудь видел?
Тот отрицательно покачал головой. Моё сердце тревожно ёкнуло.
– Дай-ка мне нож и большую отвёртку.
Последовавшие за этим действия напоминали нечто среднее между вскрытием консервной банки и работой плохо квалифицированного зубного техника. Мне всё больше становилось не по себе. Я едва сдерживался, чтобы не выхватить из рук Эдика так дорого обходящуюся мне часть моего авто. И вообще, появившийся вопреки всему на развалинах моей жизни слабый росток надежды вдруг подвергся атаке безжалостного бульдозера. Именно эти ассоциации вызывали во мне проделываемые манипуляции. Мне стало физически больно, как будто это в моей почке безжалостно и грубо ковыряли ломом и ржавыми крючьями. Я непроизвольно до боли сжал кулаки и зубы и, не имея сил смотреть на это это издевательство, выскочил на улицу, где столкнулся с Яном.
– Ну что там у них?
– Препарируют бензонасос. Но, похоже, они не знают как это делается.
Он удовлетворённо кивнул:
– Всё будет нормально.
– Очень хочется надеяться на это.
– Не переживайте, Эдик знает своё дело. Мы тоже кое-что умеем.
– Вы уж простите меня за, якобы, недоверие, – извиняющимся тоном сказал я. – Просто я уже столько наслушался за вчера и сегодня, так задёргался, что… - я в отчаянии махнул рукой.
– Понимаю, – он взглянул на меня с усмешкой, – остаться со сломанной машиной в другом государстве штука не из приятных.
Я вернулся в бокс. Эдик внимательно рассматривал небольшой медный цилиндр, который и оказался насосом. Затем подсоединил его к аккумулятору и тот вдруг весело и ровно зажужжал.
– Не понял, – промычал я. – Он что, работает?
– Как видите.
– А как это может быть?
– Похоже, его просто заклинило в определённом месте. А мощности сдвинуть с этой мёртвой точки не хватило. Я его вручную провернул, вот он и запрыгал, зарезвился. Давайте-ка установим на машину и проверим. Но перед этим мне надо зайти к Яну.
Я вернулся к машине. Через пару минут Эдик с напарником уже устанавливали насос на его законное место. Спустя некоторое время он скомандовал мне:
– Заводите.
Я включил стартер. Он прокрутил несколько оборотов. Глухо. Моё сердце ухнуло куда-то пониже пупка и застряло там как булыжник в бетонном растворе.
– Ещё! – скомандовал Эдик. Я опять повернул ключ зажигания. Безрезультатно. А эвакуатор уже уехал… Мне стало дурно.
– Да вы покрутите, покрутите! Бензин должен закачаться в систему. Она же сейчас пустая.
Я, испытывая непередаваемый ужас от предстоящей неудачи, вновь повернул ключ. На этот раз моя машинка завелась с пол-пинка. Двигатель заработал бодро и радостно. Я, не веря в происходящее, сидел, вцепившись руками в руль. Мне невыносимо захотелось забиться в самый дальний угол мастерской и тихо-тихо плакать от счастья. Да, таких сильных эмоций я не испытывал давно! Я отпустил руль и дрожащими руками достал сигарету.
«Возьми себя в руки! – приказал я себе. – В конце концов, ты взрослый мужик, а не девчонка!» Кое-как собрав свои сопли в кулак, я выбрался из машины. Эдик с напарником смотрели на меня то ли с ухмылкой, то ли с усмешкой.
Я увидел подходящего Яна.
– Ну что, всё в порядке? – обратился он ко мне.
– Кажется, да! – я обрадовано схватил его руку.
– Что здесь, Эдик? – обратился он к довольному парню. Тот вкратце объяснил.
Хаус внимательно посмотрел на меня.
– Вот именно – вам это только кажется.
– Что ещё? – буквально простонал я.
– Вы можете ехать с этим насосом куда угодно. И сколь угодно долго. Но шанс, что он может заклинить в том же месте, хоть и мизерен, но есть. Я вам советую поставить новый. Это будет надёжнее.
– Сколько это займёт времени?
– Сорок минут… Час. Просто такого насоса у нас нет, но я отправил машину за ним на базу. Мне уже отзвонились, сказали, что такие у них есть. Скоро экспедитор должен подвезти.
Я с тревогой взглянул на часы. Полшестого. Даже если выеду в начале седьмого, есть шанс успеть.
– Работаем, Ян! Делаем! Какое же вам огромное московское спасибо! И вам, и Эдику, и остальным! – я, запинаясь от волнения, готов был петь дифирамбы очень долго. Пафос и чувство огромного счастья просто навалились на меня, придавив своей массой. Я готов был обнять их всех, но Ян жестом остановил меня:
– Пойдёмте-ка в кассу.
...Через час я уже мчал по весёлой, прекрасной дороге в сторону границы и радостно кричал в трубку Ивану:
– Ваня, всё замечательно, а жизнь прекрасна! Спасибо за всё и поцелуй за меня Татьяну, жми лапу Палычу! А про этого Серёгу - мастера-ломастера я напишу. Обязательно напишу! Обещаю! Кстати, перевод пришёл?
Получив утвердительный ответ, в первый раз за два последних дня я закурил с наслаждением, а не от тоски. Двигатель моей ласточки звучал так бодро и радостно, что я, буквально наслаждаясь его пением, даже не включал музыку.