Горы окружали роскошной театральной декорацией, создавая ощущение нереальности окружающей картины. В голове всплывали строчки: «Синие горы Кавказа, приветствую вас!»
Пенсионерка Мария Васильевна с восьмилетним внуком Мишкой приехала в Пятигорский санаторий поправить здоровье, подышать горным воздухом, отдохнуть от домашних дел. Как же она давно не была здесь, почти забыла это величественное великолепие, несравнимое ни с одним местом в мире! «Люблю я цепи синих гор!». Лермонтов! Здесь везде Лермонтов! Мишка пока этого не ведает. У него впереди знакомство и с Кавказом, и с Лермонтовым. А пока второклашка знает великого поэта Пушкина, а на вопрос о Лермонтове задумчиво молчит.
– «Белеет парус одинокий» – начинает бабушка, – помнишь?
– Вроде…. Так это же Пушкин?…
– Это как раз Лермонтов. Хорошее стихотворение?
– Очень! Грустное и красивое.
Утро на новом месте прошло в суете с расселением отдыхающих нового заезда. Дальше шли посещения врачей, назначения процедур.
Мишке не терпелось вырваться «на волю». Он с трудом дождался окончания необходимых санаторных хлопот. Бабушка с внуком, наконец, отправились на прогулку по парку, где всё было в диковинку: и растения, южные, сочные, не похожие на природу их родного города. И мощёные извилистые тропки, ведущие к загадочным гротам, старым фонтанам, скамейкам в тенистых закоулках.
– Кажется, что сейчас нам повстречаются дама в длинном платье с кавалером в цилиндре, как в девятнадцатом веке. Тогда посетить курорт называлось «съездить на воды». Здесь источники лечебных минеральных вод.
– Они приезжали с детьми?
– Конечно, целыми семьями снимали комнаты, или дома. Дышали воздухом, прогуливались у бюветов. Это сооружения для раздачи минеральной воды.
Мария Васильевна с внуком набрели на конеферму. Оказалось, здесь жили лошади, обученные обращению с маленькими посетителями. Общение с красивыми животными даже назначалось врачами в лечебных целях. Конечно, они записали Мишку на занятия с лошадьми. Тот подпрыгивал от нетерпения, теребил бабушкин рукав:
– Каждый день, бабуля, запиши меня на каждый день до самого отъезда!
И тут же с помощью помощника забрался на добрейшего коня, шоколадного Орлика с белой звёздочкой на лбу. Они проехали первый круг. Мальчик сиял от восторга. Позже, на земле, гладил нового друга по светлому пятнышку, заглядывал во влажные глаза:
– Я завтра приду, Орлик! Ты меня дождись, обязательно!
После обеда отправились на прогулку по Пятигорску. Везде шла торговля местными товарами. Чего тут только не было! И тёплые вещи из козьего пуха. Бабушка купила Мишке пушистые, как нежное облако, варежки и носки. И вкуснейшие лепёшки, осетинские пироги с сыром, зелень. И сам сыр, настоящий, домашний, из козьего молока.
И, конечно, книги. Их развалы встречали покупателей на каждом шагу. В основном, произведения Лермонтова. Бабушка, в предвкушении занимательного чтения, тянула внука к этим лоткам. Они долго рассматривали яркие обложки, читали названия. Мария Васильевна сходу отложила «Герой нашего времени» Лермонтова. А Мише протянула скромный сборник произведений Лермонтова из рубрики «Школьная библиотека».
– Вот, это для тебя, возьмём обязательно, пригодится для учёбы.
– Ладно. Только ещё про Тома Сойера, пожалуйста!
На том и сошлись.
И уже на памятном месте дуэли Михаила Юрьевича, мальчик козырял тем, что знает творчество поэта, демонстрировал приобретённую книгу.
– Бабушка, а почему здесь ангел?
– Потому что была дуэль, поединок чести, в котором поэт погиб. Это место памятно для Пятигорска, да и для всех почитателей поэзии Лермонтова. В Пятигорске много мест, связанных с пребыванием поэта. Это и дом, где он останавливался, и места, которые посещал.
– Ты знаешь, что маленького Мишу Лермонтова, твоего тёзку, воспитывала бабушка?
– А где были его родители?
– Мама заболела и очень рано умерла, оставив маленького сына своей матери, Елизавете Алексеевне. Отец не жил с ними.
– А Мишина бабушка была добрая?
– Скорее, строгая, заботливая. Она его очень любила. Находилась рядом с единственным внуком даже тогда, когда он вырос, стал известным поэтом, гусаром.
День пролетел быстро. Не успели оглянуться, как ночь накрыла своим покрывалом горы, санаторий, парк. Зажгла в небе россыпь звёзд. Мир преобразился.
Они уснули быстро, переполненные новыми впечатлениями.
Мишка проснулся оттого, что кто-то стучал за окном. Не громкое «тук-тук-тук!» разносилось в тишине.
– Бабушка, бабушка! Просыпайся! Там!….
– Что? Что случилось?
– Послушай! Стучит!
– И правда. Вечером такого не было. И показаться, сразу двоим людям одновременно, не могло. Пойдём, посмотрим!
Они накинули наспех одежду. Вышли из номера. В коридоре было тихо, а вот с улицы раздавалось постукивание. Оно, то затихало, то возвращалось вновь.
Наши сыщики прокрались к входной двери. Приоткрыли её. Скрип не смазанных петель заполнил коридор. Стук стих. В дверь ворвался лунный свет. Снаружи был голубой мир! Они прокрались на крыльцо и оказались под звёздным куполом. Бриллиантовая россыпь звёзд мерцала в небе. Они замерли, не в силах выдохнуть.
– Бабушка, как красиво!
«Тук-тук-тук!» – раздалось совсем рядом, почти под ногами. Мишка взвизгнул, Мария Васильевна тоненько пискнула, подскочила. как резвая козочка, ринулась было назад, в безопасный светлый вестибюль, но тут увидела на ступеньках…. маленького ёжика. На его голове колпачком, скрывающим мордочку, был нахлобучен стаканчик от йогурта. Видно, угощался остатками лакомства, да и застрял! Бедолага, ничего не видя, пытался скинуть с себя злополучный стаканчик, теребил его передними лапками. Но ничего у него не получалось. Только постукивание головой в «шлеме» о ступени, разносилось, как мольба о помощи: «Тук-тук-тук!!!».
– Бабушка, это ёжик! Он в беде! Его нужно спасать!
– Сейчас что-нибудь придумаем.
Мария Васильевна мужественно подошла к страдальцу, выдохнув, закрыв глаза, протянула руку к серому комочку. Ощутила уколы колючей шубки, бешеное биение маленького сердечка. Другой рукой женщина осторожно сняла стаканчик. Освобождённый ёжик завертел головой, щуря глаза. Спасительница бережно поставила детеныша на бетонные ступени. Тот сначала замер, притаился. Потом кинулся прочь, скрылся в кустах.
А вокруг буйствовала роскошная южная ночь. Бабушка и внук сидели, обнявшись на ступенях корпуса. Мария Васильевна негромко читала:
«Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит».
– Как мы с тобой говорим? Это Лермонтова стихотворение?
– Да, его. Это образ, сравнение человека со звездой.
– Очень красиво, бабушка! Знаешь, я теперь, наверное, поэта Лермонтова больше любить буду, чем Пушкина. Ну, или, одинаково.
«В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом»
Две родные души, маленькая и большая, под звёздным небом, наслаждались красотой поэзии и окружающего мира, который был, есть и будет, не смотря ни на что.
