Трудности, подстерегавшие меня в период прохождения службы в учебном центре войск связи, навели на мысль, озвученную в первой главе моей новой книги, которую я посвятил службе в Вооружённых Силах Российской Федерации: неизменным атрибутом воинских частей, направленных на подготовку новобранцев по военно-учётной специальности, является беспрекословное соблюдение изложенных в Уставе правил, которые накладывают заметные ограничения в жизни военнослужащих, проходящих как срочную, так и контрактную службу. И один эпизод, благодаря которому растаяло моё мнимое представление о правомерном использовании сенсорных телефонов, не только подтверждает вышеупомянутые ограничения, но и красноречиво иллюстрирует лицемерие сержантов, опирающихся на Устав, положениям которого они сами не следуют.
Итак, действующими лицами инцидента, произошедшего во время обеденного перерыва, стали младший сержант М*, имевший счастье отсидеть на гауптвахте за несанкционированное использование телефона с расширенными мультимедийными возможностями, и два моих сослуживца, фамилии которых я уже не помню, поскольку в третьей роте было не менее шестидесяти человек.
Как вы могли догадаться, в тот злополучный день дежурным по роте был вышеназванный сержант, с которым я отстоял свой первый и последний наряд. И, как уже было сказано ранее, после обеда у нас по расписанию должен быть тихий час, который младший сержант М* решил отменить, ссылаясь на приказание командира батальона, ставшего впоследствии ещё одним, пусть и малозначимым, участником этого запутанного дела. Разумеется, сослуживцы были недовольны тем, что положенный отдых пришлось сорвать из-за командира, приказавшего нам рассесться на центральном проходе в одну шеренгу и читать Устав. Некоторые, особо храбрые ребята, в открытую высказывали свои возмущения, однако младший сержант М*, который, в свою очередь, лежал на кровати, куря электронную сигарету, именуемую «дудкой», и играя в телефон, объяснял, что данное решение не является его прихотью.
Так прошло, наверное, десять минут. Мы, как и следовало ожидать, с кислыми лицами слушали нудный Устав, изредка выходя в туалет, в то время как сержант, погрузившись в эйфорию, словно забыл о нашем существовании. И, окончательно потеряв бдительность, сержант не то чтобы не заметил, а скорее даже не предполагал, что у кого-то тоже есть электронные сигареты, ведь перед уходом на завтрак проводится тщательный обыск запрещённых вещей, к коим относятся сенсорные телефоны и эти злосчастные «парители».
Спрятавшись в туалете, два индивидуума, которые умудрились пронести мимо абстрагировавшегося от срочников сержанта желанную «дудку», решили по-настоящему раскрепоститься, устроив там своего рода притон. Увы, в скором времени наслаждение сержанта, лежавшего на кровати, и его младших собратьев прервал командир батальона, который невзначай вошёл в казарму и увидел, что вдали клубится дым. Увиденная сцена вызвала у подполковника П* неудержимую ярость, которая вылилась прежде всего на младшего сержанта М* в виде крика: «Эй, М*!!! Что происходит здесь?!»
Услышав дикий крик разъярённого подполковника, младший сержант М* как ошпаренный вскочил с кровати, суетливо убирая в карманы компрометирующие материалы — телефон и «дудку». Аналогичную процедуру два солдата срочной службы совершить уже не смогли, поскольку их поймали с поличным.
Как вы думаете, чем закончилось данное происшествие? Пойманных сорванцов сначала нарядили в общевойсковой защитный комплект, чтобы не видеть их бесстыжие лица, а затем в качестве наказания приказали наводить порядок в самом унизительном для уборки месте — в туалете, собственно говоря, на месте преступления.
«Кто виноват в содеянном и справедливое ли наказание получили осуждённые?» — это вопросы, которые непременно станут объектами бурных дискуссий. На мой взгляд, было бы логично облачить в ОЗК и младшего сержанта М*, положившего на нас огромный, сами знаете что. Но, увы, этого не произошло, хотя вина сержанта здесь очевидна. Если бы не его бескрайнее безразличие, то, должно быть, этого инцидента и не случилось. Поэтому я считаю крайне лицемерным, когда сержанты упрекают срочников в деяниях, которые сами совершают. Думаю, цитата великого русского писателя и педагога Л. Н. Толстого подходит здесь как нельзя лучше: «Все трудности воспитания вытекают из того, что родители, не только не исправляя своих недостатков, но и оправдывая их в себе, хотят не видеть эти недостатки в детях».
