Поднимаясь с подушек облаков, осеннее солнце сделало потягушки, протягивая свои лучи к городу. Ещё на грани пробуждения Виолетта, повернулась, чтобы обнять любимого и резко открыла глаза.
– Ушёл и как тихо! Я даже не проснулась. Как всегда он не забыл!
Она выпорхнула из постели, открыла гардероб и сняла с вешалки серебристое платье. Освещённое восходом оно искрилось, как первый нетронутый снег. Последний день октября.
Вадим шёл по озябшему парку, пиная бордовыми начищенными туфлями сухие и мокрые листья. Он был одет в светло-жёлтую рубашку, тёмно-красный твидовый костюм и длинный коричневый кожаный плащ.
В таком экстравагантном наряде он вполне мог появиться на красной дорожке на вручении какой-либо премии, однако с утра пораньше бродил по парку и собирал с земли разные листья, некоторые обрывал с деревьев. Хоть и прошло восемнадцать лет, но он, конечно, не забыл. А как такое можно забыть? Последний день октября.
***
– Вадик, сынок, откажись от этого Ебипта? – Фёдор Степанович умышленно искажал слово Египет. Он не хотел, чтобы сын уезжал туда на работу.
– Ты у меня прямо, как библиотекарь Флинн Карсен из фильма
«Библиотекарь». Всё по раскопкам лазаешь. Того и гляди встретишь ожившую мумию. Я сам скоро от переживаний превращусь в мумию, тебе придётся не раскопками заниматься, а закапыванием.
– Батя, какие глупости ты говоришь! Пожалел бы меня. Ты у меня единственный на всём свете, – сказал Вадим, собирая в чемодан вещи. – Не переживай, я тебе какой-нибудь артефакт привезу.
– Я уже сам артефактом стал. Долго ты будешь бросать меня одного? Ладно бы мать была жива, я бы не чувствовал себя так одиноко и потом мне страшно одному. – Начал капризничать Фёдор Степанович.
– Батя, ты как маленький. Ты ведь не один, с тобой всегда остаётся тётя Даша.
– Вот с ней-то мне и страшно. Она по вечерам приходит, как приведение, а весь день я брошен.
– Но она работает и потом ты в достаточной силе, чтобы днём самому управляться по хозяйству. – Парировал Вадим.
Фёдор Степанович обиженно отвернулся и молча уставился в окно.
Сын подошёл к отцу, обнял его за плечи:
– Батя, обещаю, что это последняя экспедиция. Я приеду, и мы не расстанемся. Отец, благослови меня в дорогу.
Старик поцеловал его в лоб, похлопал по плечу. Кивнул головой. Значит, он дал своё согласие.
Вадим поцеловал отца, взял рюкзак и вышел из квартиры. Подошёл к своей машине, взглянул на окно. Отец махал ему рукой. Парень в ответ поднял руку, сжал кулак и улыбнулся. Ему надо ехать в аэропорт на самолёт. Аэропорт недалеко и до вылета целый час. Проезжая мимо городского парка, Вадим увидел девушку, играющую на скрипке. Он припарковал машину и стал слушать музыку. Барышня играла виртуозно. Она исполняла Чайковского «Времена года», пьеса «Январь. У камелька». А вот «Июнь. Баркарола». И, несмотря на то, что пьесы были написаны для фортепианно, она искусно выводила их на скрипке. Вдруг зазвучал Шопен «Ноктюрн № 20». Вадим знал все композиции потому, что в детстве мама водила его в музыкальную школу, где он занимался по классу скрипки. Инструмент до сих пор бережно хранится отцом. Мама сама играла на нём. Родители старались привить сыну любовь к прекрасному и Вадим, действительно, очень неплохо владел изысканной певуньей. Но став подростком, он бросил музыку, посчитав её не мужским занятием. Не раз он видел, как оставшись одна, мама играла на скрипке, а потом долго стояла, прижав её к груди и даже поглаживая её. Теперь, когда не стало мамы, отец доставал скрипку из комода, садился с ней в кресло, гладил её, осматривал со всех сторон и, вздыхая, говорил:
– Жаль, не умею.
И аккуратно укладывал на место.
Сейчас, слушая музыку, Вадим вернулся в детство и внезапно увидел, как родители светились радостью, когда он играл и понял, сколько огорчений они испытали, когда он бросил школу и грубо высказывался о музыкантах.
«Какой я болван! Приеду, начну играть. Буду тешить своего старика, а мама…А у мамы, этими звуками, просить прощения».
Зазвенела «Манчестерская соната для скрипки №1» Вивальди, затем «Соната. Соло №1» Баха.
Девушка играла попурри из классики, а парень, удивляясь самому себе, узнавал композиции. Но музыка стихла. Исполнительница стала класть инструмент в футляр.
Вадим быстрым шагом подошёл к девушке:
– Извините, подождите, я хочу выразить вам благодарность за вашу игру. Вы играете волшебно! Осмелюсь я спросить номер вашего телефона, чтобы приглашать вас поиграть на разных мероприятиях?
– Конечно! Студентам всегда нужна подработка! Вот моя визитка.
– Виолетта! А я – Вадим. Я вам позвоню.
Вадим достал телефон и увидел, что несколько раз ему звонили коллеги, летевшие с ним в Египет, а телефон стоит на беззвучном режиме и уже десять минут, как улетел самолёт.
– Не может быть! Нет, это…Нет!
Он бросился к машине, на ходу трясся телефон.
– Алё! Вы где? Летите! Уже в воздухе? О, нет. Катастрофа! Что? Нет, я не попал в аварию. Я опоздал. Бли-и-ин.
Вадим отключил телефон и сел на корточки, прижавшись спиной к машине и схватив себя за чуб.
– У вас неприятности? – подошла к нему девушка.
Не успел Вадим сказать слово, как зазвонил телефон.
– Что? Что вы говорите? Да нет же! Сейчас буду! Спасайте его!
Он влетел в кабину, и машина с визгом рванула с места.
Виолетта ошеломлённо посмотрела ему вслед и медленно направилась домой. Её дни шли безмятежно. Занятия в консерватории, походы по музеям, посиделки с подругами. Через две недели позвонил сбежавший любитель музыки.
– Виолетта, извините, можно я сразу перейду на «ты»? Позволь объяснить, я не сумасшедший. Назначь встречу, и ты поймёшь, что у меня были жуткие причины, чтобы вести себя безумно.
Полуденное солнце отражалось в бокалах с прозрачным коктейлем. Они сидели в кафе.
– Я опоздал на важную экспедицию, так заслушался твоей игрой, потерялся во времени и мой самолёт улетел. Потом позвонили соседи, сообщили, что отец лежит без сознания в подъезде. Он у меня в возрасте, но когда я уезжаю на работу, за ним присматривает тётя Даша. Её в тот момент не было. Папа зачем-то вышел в подъезд и упал, поэтому я так бешено сорвался с места. Самое главное, успел. Вызвал скорую, отвёз папу в больницу. Там его подлатали. Сейчас он у меня бодрячком, но больше я не буду его оставлять. Знаешь, я думаю, если бы тогда не остановился послушать твою игру, то не опоздал бы на самолёт, улетел и, скорее всего, потерял бы своего отца. Позже много думал над этой ситуацией и решил, что ты не случайно мне встретилась. Если не возражаешь, я познакомлю тебя с отцом и прошу: поиграй для него на скрипке. Это очень важно.
Вадим и Виолетта стали встречаться. Он звал её виолой.
– Ты моя виола, моя скрипка! – шептал Вадим, нежа её в своих обьятиях.
Виола оказалась изобретательна: каждое свидание устраивала Вадиму квесты: угадать мелодию, назвать произведения, где есть цвет, узнать по листику дерево.
– А тебе слабо пройти мой квест? Он один, но бесконечный! Рискнёшь? – заинтриговал Вадим.
– А то? Я ведь авантюристка! – приняла вызов Виола.
– Тогда умужени меня!
– Чего?
– Удочеряют! Усыновляют! А ты меня умужени! – Вадим просительно,
по-щенячьи опустил кисти рук.
– Хочешь сократить конфетно-букетный период? – хохотала Виола.
– Нет, перенести его в супружеский статус. Грядет зима, а я сибиряк комнатный, холода боюсь, и лучше буду встречаться с тобой в кровати, чем в парке.
–Ах ты, хитрец! Тогда расписываться будем здесь, возле озера. Удиви меня: явись в одежде, по которой будет понятно, что ты осень. Сам придумай костюм. Ты будешь мистер Осень, а у меня будет наряд Зимы. Я – миссис Зима.
– Ты моя выдумщица! – Вадим притянул к себе Виолетту, обняв её полами куртки.
– Нет, я не шучу. И подари мне букет. Но необычный! Сама не знаю какой, но ты придумай? Придумаешь? Чего лыбишься? Придумай!
Девушка стала кружиться по дорожке, а парень, улыбаясь, смотрел на её представление.
– Смотри, снежинки, снежинки! – воскликнула она.
– Так может в ЗАГСе?
– Нет, в парке, вот прямо на этом месте, где мы познакомились!
Свадьба состоялась 31 октября.
Отец вёл Виолетту в нежно-голубом серебристом платье к жениху. Она шла, специально опустив голову, чтобы увидеть жениха непосредственно близко. «Что же он придумал?»
Первое, что она увидела – это бордовые туфли, темно-красные брюки, фалды коричневого плаща. Медленно подняв голову, она уперлась взглядом в огромный букет из листьев. Такого она точно не ожидала!
Здравствуйте, мистер Осень! – прошептала она.
Здравствуйте, миссис Зима! – ответил жених.
Пока регистраторша читала официальную часть, пушистыми шариками пошёл первый снег. Виолетта запрокинула лицо, и было непонятно то ли слёзы, то ли капли снега катятся по её щекам.
***
Вадим собирал крупные осенние листья в большой букет. Прошло восемнадцать лет. Многое они преодолели вместе. Но в последний день октября он всегда очень рано и тихо выходил из дома, стараясь не разбудить жену и отца, и отправлялся в парк за свадебным букетом. Конечно, он надевал свой новобрачный осенний костюм. Он знал, как встретит его любимая, что скажет, что он ответит.
Он позвонил в квартиру. Да, ключ при нём. Но это их традиция, их особый ритуал семейного счастья.
Виола открыла дверь в свадебном серебристом платье.
– Здравствуйте, мистер Осень!
– Здравствуйте, миссис Зима!
– Ты не забыл!
– Да разве такое забудешь?!
Они обнялись и прошли в комнату. Фёдор Степанович блаженствовал в кресле-качалке.
– Поздравляю, вас, дети мои! Я весь во внимании!
Виолетта берёт скрипку, на которой играла мама Вадима и исполняет Чайковского «Октябрь. Осенняя песнь».
А за окном летят разлапистые пушинки снега, опускаясь на разноцветные букеты осени.
|
