Судьбы тропинки

и вышла во двор. Ефим смотрит через окно.
–Хорошо живёшь племяш, сеструха правду говорила. И дом большой и хозяйство.
-Так работаю, и детей уже четверо, вот и дали большую. Дядька, а как ты сюда? Какими судьбами, мама ничего не писала.
-Сразу и не расскажешь…
В плен попал в тот день…думал все, конец…ан нет...братка оказался у немцев, он и спас...Николай за батьку простить этой власти не мог...взял меня раненого в полицаи, выходил...выбора у меня не было, пошёл. Думаю убегу сразу как смогу, сразу не получилось.
Кузьма налил стаканы. Чокнулись. Дядька продолжил:
Как-то лес пошли прочёсывать, на партизан значит, вот думаю он, случай, да и нашли их, стрельба началась, я нет, все время мимо стрелял, но кто это видел? Николай меня на облавы не назначал ... или догадывался, но однажды пришлось на расстрел вести одного мальчишку, лет 19-ти, его поймали на вокзале. Идём, думаю что делать? Расстреливать-то по двое ходили...вывели его далеко за поле, почти до лесу, немцы не хоронили расстрелянных, всех сваливали в расщелину.
Напарнику говорю, дай я его сам приговорю, есть у меня причина, за батьку отомщу. Он поверил, остановился, я мальчишку к расщелине веду один и говорю:
-Как зовут тебя?- Миша говорит. Миша Горелов.
-Начну стрелять, Миша, падай сразу в расщелину, и лежи там до ночи, а после- в лес.
Налили стаканы, выпили еще.
-А дальше?
-Дальше наши наступать стали, немцы отступать, полицаи, такие как я, кто- куда, в основном по деревням попрятались, кто к партизанам вовремя ушёл…братки делов понаделали...эх! С немцами отступали, я с ними...мамку забрали с собой. Наказал боже нас всех. Ефим прикрыл глаза...
Июль 1943года.Дорога...отступление немцев...едут машины, мотоциклы, жара...с обеих сторон дороги идут немцы, полицаи, среди них оба брата- Мефод и Демид. Мефод с одной стороны дороги ведёт за поводья коня, на телеге его семья, дети, мешки, узлы.
На другой стороне такая же телега с семьёй Демида. Рядом с повозкой их мать- Акулина, она старенькая, растерянная, босиком.
-Мама!-Мефод кричит через дорогу-мама, идите сюда, у нас места больше!- он машет рукой.
Акулина начинает переходить через дорогу...пыль, шум.
Вдруг сзади нее немецкий танк. Акулина бросилась обратно к Демиду, танк повернул налево, старая женщина растерялась и бросилась обратно. Танк повернул вправо. Акулина– назад...Танк затормозил и...резко рванул вперёд.
По гусеницам мелькнуло платье Акулины.
-Мама!!!- оба брата в ужасе бросились к месту, где только что была мать. Танк сдал назад.
   …Дядька как будто очнулся...
-Вот так, разом- ни матери, ни братьев.
-А разве их не расстреляли?
-Да уж лучше бы, такая смерть...я, да много всего было, не рассказать за раз...после войны работать пошёл, женился, до бригадира дорос, в газете про меня прописали, с фотографией. И началось, это ж говорят полицай, и брат у него полицай был, только того расстреляли, а этот гад живет. Я все объяснял- и что в плен попал, и что не убил никого не разу,раз правда, немца. Да кто поверит...
-И как же?
Кузьма даже не запьянел.
-Спасло, что на допросах, а били там, племянничек, не дай бог, я вспомнил про мальчишку– Мишу. Жив оказался, военным стал, показания дал, подтвердил мои слова.
-И что?
-Да людям всем не объяснишь, с бригадиров ушёл, а после вообще решил сюда, сеструха говорит, ты писал, что жизня тут хорошая. Ничего не хочу, кроме как работать, детей дорастить, что б им хоть в глаза не тыкали за слабость батькину.
-Ну, работы тут сколько хочешь, будешь хорошо работать будешь жить хорошо. Засыпушки вон сразу дают семейным, как устроились?
-Добра все.
Ефим здорово опьянел, вернулась Катя, поставила на стол квашеную капусту:
-Дядька, а чего это Вы в  сапогах все время? Не жарко?
Ефим нагнулся, вытащил финку из сапога, показав, резко засунул её обратно.
-Племяш, я больше в плен никому не сдамся, никому..., сам уйду...понимаешь?
Катя испуганно зажала рот рукой. В памяти всплыла далёкая картина детства: в кузнице немец играет с финкой.

                ***
За столом сидят дети. Старшие Валя с Надей, маленькая Аня. Входит Кузьма, он «навеселе», садится за стол. Катя ему не подаёт.
-Матка, а мне нальёшь супчика?
-А тебя уже накормили.
-Молчать!
-А чего молчать? Стыдно...с утра чуть тёпленький, с дядькой опять войну вспоминали?
-Молчать! Цыц! дядьку не тронь, он и так несчастный.
-Несчастный? фашист он!
Кузьма хватает шапку и запускает её в Катю. Та выбегает за дверь.
-Башан!
Кузьма спотыкается, потом тоже выбегает следом.
-Стой…убью! Он не понимает куда делась Катя.

                ***
 Дом Тони и Феди. Тоня стоит у плиты, жарит картошку. В следующей комнате на кровати закрывшись до пояса, лежит Федор, он читает «Правду». Дверь открывается, вбегает Катя и на ходу бросается на кровать за Федю, натягивает на себя одеяло. Федор, спокойный, как ни в чем не бывало, продолжает читать. Вбегает Кузьма:
-Где она, где Катька? Быстро проходит мимо Тони в комнату:
 -Ты её видел?
Федор невозмутимо переворачивает газету :
-Я б и тебя не видел, если б ты не пришёл…
Кузьма остывает, выходит из дома. В комнату из кухни входит Тоня с поварёшкой в руке, пробует из нее  суп:
-Ох, Федька, смотри, побьют тебя мужики!
Из под одеяла вылезает Катя. Из под кровати– соседка Валя.
Федя продолжает читать газету.

                ***
Утро. Катя просыпается от треска горящих в печке дров. Она довольно потягивается, проходит мимо спящих детей на кухню. Там, у открытой форточки, сидит на табуретке Кузьма. Он открыл рот и с блаженным видом, с незажженной папиросой во рту и спичками в руках, слушает пение птиц.
-Затопил?
-Катюша, ты только послушай! как соловьи… слышно как щебечут птички.
-Ага…скворцы прилетели.Катя прижимается щекой к щеке мужа.

                ***
У дома Федора во дворе на лавке сидят Федор и Авдокея. Федор смотрит на Сашу- мальчика лет семи, сына Кузьмы, тот лазит по забору, спрыгивает и убегает куда-то за ворота.
-Прямо вылитый…не побоялись ...такую даль с попутчиком привезли, хоть  яблок да слив наестся досыта, а как обратно б не забыл.
 Авдокея читает письмо.
«…Дорогая сестра, шлю тебе большой привет и спасибо. Здесь в Сибири и вправду житье хорошее, я устроился работать на сетку рабочим, жёнка санитаркой в больницу, дети ходят в школу. А главное, дали нам квартиру сразу, как только я устроился на работу, так что у сына твоего, Кузьмы, и жить то не пришлось. У него жизня устроенная- он большой начальник, дом большой и все в порядке, только Катька его меня невзлюбила, все фашистом называет, когда мы с Кузьмой выпьем да войну вспоминаем. На этом до свидания, твой брат Ефимка.». Авдокея сворачивает лист письма :
-Вот «кусок золота»,«Катюша»- она передразнивает Кузьму, говорила Кузьме, сломает она тебе жизнь... она не успевает закончить, как всегда спокойный Федор резко встаёт с лавки:
-Это твои братья, твоя родня жизню нашему сыну сломала, сколько лет он отсидел! А за что?! А!? я тебя спрашиваю! Ух ты, шельма!- Федор похромал от лавки.
Обиженная Авдокея встаёт:
-Феня! где мой садчик? пойду посмотрю где этот жевжик, опять наверное к Анисье убежал... вот шкода.

                ***
Растаял последний снег. Улицы подсыхают от луж, посёлок готовится к навигации. По Тасею пошли первые катера.
В конторе идёт очередное совещание. За столом сидят начальники участков, мастера, бригадиры. Среди них новенький инженер рейда– молодой парень лет 25-ти.
Идёт спор. Кузьма, склонившись над схемой:
-Нельзя устанавливать русловые опоры, нельзя! У нас тут теченье какое! Да и...
Тарасов перебивает:
-А что думает инженер? что наука говорит?
Встаёт новенький, широкоскулый парень, в костюме, галстуке:
-Понимаете, стационарные береговые опоры уже изжили себя, да и они существенно дороже, это влияет на себестоимость, надо модернизировать.
-Да поймите Вы- Кузьма обращается к Тарасову, поймите, после зимы топляки поплывут, при таком течении они могут сорвать сетку вместе с людьми, это на заскальной можно попробовать, там нет течения, а левую сетку надо как всегда крепить на береговые опоры, а молодым еще практики набраться надо.
-Ну вот что, Кузьма Федорович, ты в бутылку не лезь, человек институт закончил, ты кого учишь?! Тарасов аж карандаш сломал.
-Иногда полезно рабочего, а не диплом спросить.Тарасов не дал ему закончить:
-Все, Сергей Иванович, начинай устанавливать сетку, через три дня начинаем работать, запань откроем. А ты, Кузьма Федорович, готовь штабеля к распаковке, и ... не спорь … учись!

                ***
Ночь.Кузьма с Катей спят. Катя лежит на груди у мужа, тот похрапывает.
В детской на двух кроватях спят по двое дети. На большом ящике, на покрывале примостилась кошка. За окном тонкий месяц повис над домом.
Вдруг раздаётся звук сирены. Кузьма подскакивает с кровати, хватает брюки,одевает их на бегу, рубаху накидывает уже на крыльце. Над посёлком разносится вой сирены.
Кузьма бежит к берегу, также бегут другие. На реке гудят катера, они прижали сетку к берегу, на подходе другие, от берега отходят несколько буксиров. Яркие прожекторы катеров освещают сетку, прижатую со всех сторон  катерами.
-Что случилось? Что?
-Сетку сорвало! С людьми, там третья смена!
На реке гудят катера, огни на сетке, от берега отплывают буксиры, крики.
      
                ***
Кто?! Кто сетку устанавливал?!- Директор рейда, негодующе сжал кулак, еле сдерживаясь, что б им не стукнуть.
Кто, я спрашиваю, так установил? Бешено вращая глазами, он обращается к Тарасову:
-Вы отвечаете за установку сеток, как такое могло случиться?! Это счастье, что два буксир рядом стояли, что удержали, пока катера с берега пришли, что смогли удержать пока людей эвакуировали, что силовой кабель не замкнуло… что все живы...Кто? кто додумался ?
Тарасов поднялся… не поднимая глаз:
-Это Кузьма Федорович устанавливал.
 Кузьма дар речи потерял,одними губами :
-Что? 
-Я ему говорил, наука наукой...
Дальше Кузьма уже ничего не слушал, он выскочил из-за стола, из конторы, хлопнув дверью.Оставшиеся  переглядываются…
Встаёт Сергей Иванович:
-Это ...я ...понимаете...

                ***
Дома, на огороде на чурбачке, склонив голову, сидит Кузьма. Волнистый чуб наполовину с проседью закрывает ему лоб. Курит папиросу за папиросой. Пустая пачка «Севера» валяется рядом. У него налитые кровью глаза, опущены плечи. Никого не слышит, качает головой, разговаривая сам внутри себя.
-Кузема, я юшку сварила- Катя осторожно садится рядом. Он молчит.
-А Наденька... одни пятёрки в аттестате. Она прислоняет голову к плечу мужа.
-Да что же это? Где правда? А, Кузёма?
-Люди могли погибнуть- он горько качает головой.
-Мама, мама, там дядя папу спрашивает- от калитке к родителям прибегает маленькая Анютка.
Открыв калитку, во двор входит директор рейда Николай Николаевич Моторов.

                ***
В дому за столом сидят Моторов и Кузьма.
Знаю все...ты ко мне должен был придти, мало с тобой в молодости помотались по Дудинкам, Игаркам и ...
-На сетку я больше не пойду, ни одного дня. Кузьма говорит это спокойно,но окончательно.
-Не горячись- Николай Николаевич смотрит на Кузьму, потом обрывает сам себя.
-Кузьма, я тебя как старый друг прошу, как директор, установи сетку, сейчас никто не сможет это сделать и …все, пойдёшь на берег. Мы начинаем