Именно этим он сейчас и занимался, пока его не отвлёк гонец, прибывший от Светлых Врат со срочным сообщением.
— Великий! — гонец, одетый в золотую тогу, преклонил колено, приветствуя Архангела. — Я должен срочно доложить, что с Земли вернулся Лариил. Он настаивает на немедленной встрече с вами.
— Он вернулся один? — уже предчувствуя ответ, Михаил помрачнел.
— Да, Великий.
— А что случилось с остальными?
— Мне это не известно, — гонец, не поднимая взгляда, качнул головой. — Лариил ранен, но отказывается от лекаря, пока не поговорит с вами.
— Что ж, пригласи его, — вздохнул Архангел, жестом отпуская слугу. Тот быстро удалился, и вместо него в зал вошёл Лариил. Тога на нём была изодрана и перепачкана кровью, волосы спутаны, и он заметно хромал.
— Великий! — как и гонец, воин хотел преклонить колено, но Михаил не позволил. Он сам подошёл к Лариилу и, взяв того под локоть, проводил к креслу.
— Присядь, Лариил, — мягко предложил Архангел, усаживая раненого. — Вижу, ты побывал в бою и потерял товарищей… Расскажи: что произошло?
— Это не было боем, Великий, — помолчав, воин удручённо опустил голову. — Это было убийством… На нас напало существо, которое Рамдэль определил как «Адского Жнеца».
— Адского Жнеца? — брови Архангела поползли вверх, и он с недоумением уставился на воина. — Ты уверен, что нормально себя чувствуешь, Лариил? — заботливо поинтересовался он. — Ты ведь ранен… Может, отложим наш разговор на более подходящее время?
— Я не лгу, Великий! — тут же вскинулся Лариил, поняв, что ему не верят.
— Конечно, нет! — Михаил дружески улыбнулся. — Я тебе верю, просто… Возможно, ты сильно ударился, и стоит показаться лекарю прежде, чем мы продолжим, — он уже обернулся к дверям, намереваясь отдать страже распоряжение пригласить целителя, но Лариил вдруг соскочил с кресла и, наплевав на приличия, вцепился в руку Архангела, вынуждая повернуться к нему.
— Имя Нигар о чём-то вам говорит? — быстро спросил он, не давая Михаилу опомниться. — Его ещё в школе дразнили Поющим Карликом?.. Вы знаете о нём, Великий?! — он требовательно вглядывался в бесстрастное лицо Архангела, и увидел, как тот вдруг побледнел, а его щека нервно дёрнулась.
— Почему ты спросил? — одним махом растеряв всё своё благодушие, Архангел пронзил воина огненным взором. — Откуда ты…
— Нигар убил всех людей в одном из южных поселений, — Лариил немного пришёл в себя и поспешил выпустить руку Михаила, которую нервно сжимал. — Мы прибыли туда, чтобы разобраться.
— Кто был в вашей группе?
— Неллиэль, Рамдэль и я.
— Что дальше?
Архангел больше не смотрел на воина. Он скрестил руки на груди и расхаживал по залу, глядя прямо перед собой невидящим взором.
— Перед нами появился ангел… Вырос, словно из-под земли. Потом засвистел и…
Михаил поднял руку, прерывая рассказ. Он ещё помнил, что почувствовал, когда ощутил на себе дьявольскую магию Нигардиэля, и эти воспоминания были слишком болезненными. Тогда впервые Архангел смог ощутить себя полным ничтожеством, неспособным не только защитить других, но и помочь самому себе. Помнил, как извивался, барахтаясь в мутной луже возле полигона, и не мог набрать в лёгкие ни глотка воздуха. А потом начался ад, и всё вокруг окрасилось кровью невинных и огласилось их безумными криками. Те крики до сих пор звенели в ушах Михаила, а картина разорванных трупов, сплошным ковром устилавших полигон, не давала уснуть.
— Почему ты выжил? — только и оставалось спросить Архангелу, этим прерывая тяжёлые и горькие воспоминания.
— Нигар не захотел убивать меня и Рамдэля… Он убил только Неллиэля и…
— Конечно, Неллиэля… — отрешённо выдавил Михаил, отвечая на какие-то свои мысли. — А где тогда Рамдэль? — обернулся он к воину.
Лариил побледнел и опустил голову.
— Рамдэль был слишком сильно травмирован Нигаром, Великий, — после долгой паузы заговорил он. — Появились Падшие, и Рамдэль приказал мне улетать, чтобы предупредить братьев о том, что одной из характеристик Нигара является магия «Адского Жнеца».
— С чего он это взял? — на этот раз в голосе Архангела не было и доли насмешки. Он смотрел на воина пристально и напряжённо.
— На наших глазах Нигар перевоплотился в небольшую змею, которая своим ядом мгновенно убила Неллиэля и заглотила его душу.
Краска спала с лица Михаила, и он вдруг покачнулся, судорожно ухватившись рукой за колонну.
— Великий… — встревоженно подскочил Лариил, но Архангел махнул ему, приказывая оставаться на месте.
— Создатель!!! — вырвалось у Михаила, и он, ссутулившись, словно старик, зажмурился, не в силах переварить услышанное. — Что же я наделал?!
Архангел так долго молчал, что Рамдэлю начало казаться, что тот и вовсе лишился дара речи. Однако прошло несколько минут, и вновь раздался голос Михаила. На этот раз он звучал глухо и отрешённо.
— Я обещаю, что жертва Рамдэля не окажется напрасной, — совсем тихо произнёс он. — Если Падшие его убили — я верну его, Лариил. Такие герои не должны прозябать в забвении.
— Я не хотел бросать товарища, Великий…
— Не сомневаюсь, — Михаил тяжело вздохнул. — И не виню тебя. Теперь же иди, Лариил… Мне надо подумать.
Воин поклонился и, прихрамывая, покинул зал.
Архангел проводил того тусклым взором и, сжав кулаки, зарычал, как раненый зверь. Самообладание, которое он проявлял в присутствии Лариила, далось слишком нелегко и теперь его покинуло. От ярости и злобы потемнело в глазах, и хотелось только одного: крушить всё вокруг, чтобы выплеснуть, наконец, эту боль.
«Как же так случилось?! — в который раз спрашивал себя Михаил, задыхаясь от раздиравшего его отчаяния и в бессилии метаясь по залу. — Как я — Величайший Слуга Создателя — мог не заметить в отродьях Сатаны силы, которые тот заложил в них?! Как я мог быть таким беспечным и позволить исчадиям Ада уйти от возмездия?! Они же всё время были рядом, у меня на глазах! Почему раньше я не покончил с ними?! Почему сомневался и медлил, когда нужно было действовать?! Неужели эти дети обладают ещё одним даром, позволяющим им превратить окружающих в слепых котят, не способных распознать Зло?!.. Воистину поганый Люцифер всё хорошо просчитал! Даже проиграв, он умудрился вновь бросить нам вызов, доказав всем, что он — самый умный и коварный из Архангелов, и таковым останется навсегда… Люцифер всё предвидел, всё учёл… Кроме одного…»
Михаил замер, судорожно ухватившись за мысль, неожиданно промелькнувшую в голове. Несколько секунд Архангел стоял не шевелясь, боясь даже вздохнуть, потом медленно перевёл дыхание, принимая решение, которого так долго пытался избежать. Он вдруг понял, что медлить больше нельзя. Время в Раю, как и в Аду, текло иначе, чем на Земле, поэтому каждая секунда бездействия грозила стать катастрофой.
Стряхнув неуверенность, Архангел подавил остатки ярости и, взяв себя в руки, решительно направился к белоснежному храму, стоявшему на высоком, усыпанном цветами холме, и сверкающему тысячами серебряных искр под бесконечно синими небесами.
* * *
Белая густая завеса тумана скрывала от любопытных глаз портал в святая святых Обители Вечности. Михаил не любил туда заходить, ведь каждый раз поводом служила ещё одна неоправданная смерть. Таких смертей набиралось всё больше в последнее время, и Архангелу приходилось чуть ли не каждую неделю собирать печальный урожай погибших чистых душ, чтобы воздать каждой по заслугам. Вот и сейчас, едва переступив порог Скорбного Святилища, Михаил подошёл к круглому каменному возвышению, напоминавшему колодец, взглянул в недра бездонной ослепительно-белой воронки, и почувствовал, как внутри всё сжимается от подступающих слёз. Столько братьев опять погибло, защищая мир от последователей Люцифера! Столько неоправданных жертв собрала эта война!..
Склонив голову в последнем прощании, Архангел снял с груди святое ожерелье с золотым символом посередине и провёл им над сияющей ледяными искрами пропастью.
Тут же пространство вокруг наполнилось таким лютым холодом, что камень, из которого было построено Святилище, начал трещать, трескаться и осыпаться прямо на глазах. Михаил не шелохнулся. Он лишь чуть вздрогнул, чувствуя, как замерзает кровь, а плоть, вместо физической, приобретает неуязвимую эфирную оболочку.
Когда Архангел вновь начал двигаться, его огромное мощное тело так и осталось стоять у колодца, склонившись над гранью Вечности, и зажав святое ожерелье в почти прозрачных от инея руках.
Окинув безразличным взглядом свою застывшую физическую ипостась, Михаил опустился на колени и несколько минут молился, беззвучно шепча заклинания на давно забытом всеми языке. Это был язык самого Создателя, который сейчас помнил только Михаил, и только он мог напрямую обратиться к Отцу, чтобы с ЕГО помощью дать погибшим братьям второй шанс. С другими просьбами и мольбами Архангел никогда не обращался, не смея тревожить Создателя без веских на то причин. Он только единожды нарушил это табу, сообщив Отцу о начале противостояния с Люцифером, хотя и так знал, что Создатель всегда в курсе происходящего. В следующий раз табу могло быть нарушено только когда окончится война и Михаил либо доложит о победе, либо о позорном поражении. Сейчас же Архангел просто перечислял имена ангелов, которые, как он считал, были достойны повторно обрести физическое воплощение, чтобы защищать вотчину Создателя от врагов всего сущего.
Когда молитва была окончена, Михаил всё ещё не шевелился, ожидая, не снизойдет ли Создатель до разговора с ним и не захочет ли дать ему своё наставление или поручение, но из студёной бездны лилось лишь глухое безмолвие. Отец не желал направлять Михаила, предоставляя сыну возможность разобраться во всём самому, сохраняя при этом неизменное право на Свободную Волю.
Поняв, что Создатель, как и всегда, не склонен к общению, Архангел прошептал слова прощания, и его образ тут же исчез, растворившись в ледяном изваянии физического тела. Через мгновение оцепеневшая статуя отмерла и шевельнулась, а космический холод в Святилище сменился тёплым прозрачным воздухом.
Михаил огляделся. Каменный колодец перестал клубиться бесконечностью и рассыпать вокруг себя ледяные звёзды. Он словно уснул, спрятавшись под завесой молочного тумана и надёжно укрыв собой жерло бездонной воронки. Однако от самого колодца в разные стороны теперь шло множество неоновых лучей, на концах которых плавали в невесомости физические оболочки тех ангелов, кто погиб, и чьи души Архангел только что отмолил у Создателя.
Мысленно поблагодарив Отца за помощь и возведя ему хвалу, Михаил стал по кругу обходить тела, прикасаясь
