Глия встретила Зарика со сдержанно распростёртыми объятиями, как бы намекая, что не то что очень рада была видеть такого зверюгана, просто не успела соскучиться. Однако всё же запомнила, как он её чуть не перепутал с очередной из предлагаемых ему жертв. Они даже на ходу поцеловались, но всё ещё как безгрешные брат и сестра. Котиков умерщвлять она ему больше не предлагала, хватит, не то опять войдёт во вкус. Не требовала и ответов по наиболее каверзным вопросам вступительного минимума. Например, по квалифицированной организации несчастного случая, пандемии предельной летальности или векторного бэби-бума в лагерях беженцев. Эти испытания остались для него далеко позади, хотя на последнее, подробно расписанное ею, конечно же, он как пионер готов был сразу. Например, не мешкая более запустить ей руку под топик. Да кто ему теперь это позволит?! Сказала же, русским языком, - обстановочка должна созреть, а ни как иначе. Например, в ресторан сводить, бентли подарить.
В новых условиях она выдвигала его на куда более ответственное задание, пред которым меркло всё и даже бентли: на создание и координацию повстанческих действий девичьих экстремистских подразделений отчизны. Именно они и должны были оказаться ударной силой вновь создаваемых войск форсированного обновления общества. Исполнительным комитетом молодёжной экстремистской армии решено было сделать ставку именно на этот, предельно отстойный и наиболее стойкий цвет общества. Для этого считалось необходимым улучшить работу среди существующих женских подростковых банд, и без того выделяющихся своей невменяемой отмороженностью. Руководители повстанческой армии молодых не без основания полагали, что если из наиболее боевых девчонок отобрать хотя бы несколько десятков предельно безжалостных и невменяемых прелестниц, да вооружить их хронокластиками, позволяющими легко скрываться, быстро уходить от любого преследования, мгновенно прятаться в сопутствующие соты времени – эти девочки-отрочницы запросто окажутся для властителей существующего мира самым настоящим бедствием. Если не приговором.
Глия, подлинная мать-командирша подпольной Армии спасения от старого мира, чувствовала себя настоящей Софьей Перовской возрождённой «Народной воли» второго созыва. Она вместе с остальным руководством организовывала доставку кик-байков последних модификаций. На ней лежали поиск и обработка возможных финансовых источников для их приобретения, для изготовления и поставок особых цветных фальшфейеров, электрических разрядников оглушающего и парализующего типа, предназначенных для проведения различных мобилизующих акций и собраний с целью агитации за вступление в ряды бойцов невидимого фронта всенародной борьбы с ныне правящим режимом. Необходимо было не только собирать враждебно настроенных к властям и бунтующих юнцов в большие и крепкие соединения, но и суметь аккумулировать энергетику их восстания против существующего несправедливого порядка в обществе. Одержимость бунтом против всего и вся резко отличает любых подростков от мира людей повзрослевших, из-за впустую прожитого времени изрядно опустошённых и уставших, прежде всего от самих себя.
Глия непрерывно консультировалась с высшим командованием экстремистской организации молодых в облике некоего таинственного вождя, никогда не раскрывающего собственного инкогнито, но правящего подчинёнными почти нечеловечески, реально недрожащей рукой. В основном именно он и поставлял своим бойцам партии кик-байков и хронокластиков, конструктором которых сам в некоторой степени и был. В кругу приближённых сдержанно шутил, что звать его Серафимом именно потому, что является он небесным защитником всех обиженных и угнетённых. Что Серафим по сути есть высший ангельский чин, наиболее приближенный к богу и как всякий серафим шестикрыл по определению, то есть, летает как дышит. Как кто услышит шуршание шести крыл, тот пусть сразу знает – шестикрылый Серафим спешит на подмогу. И не захочешь, а поможет. А враг пусть сразу откидывает копыта.
Серафим Серафимом, однако именно на Глии лежала основная обязанность по координации всех действий организующейся армии порой истерично бунтующих юнцов. Она предоставляла им практически всё. Но откуда она всё это на самом деле брала, необыкновенно добрая девушка, каким именно образом проведывала обо всех мероприятиях власти, безуспешно старающейся достать и вытравить вновь формирующееся осиное гнездо молодёжного экстремизма – бог весть. А может она, действительно как очень добрая девушка Робин Гуд, не мудрствуя лукаво, у богатых брала, бедным давала. Всё это, как и положено, оставалось за туманом и за запахом тайги. Потому и добавляло Глии огромное количество неиссякаемо непререкаемого авторитета в воспалённых юношеских и прочих младо-человеческих массах. Даже формулировка основных целеполаганий организуемого движения не особенно тяготила её. Их ещё Наполеон советовал излагать смутно и неясно чтобы в случае чего всего можно было бы выкрутиться. Главное чего-нибудь эдакое изречь. А там видно будет. Всё и всегда приходит само собой, по своим никому не понятным законам. Так это обычно и бывает, когда входишь в поток и порой сам над собою не властен, ибо перестаёшь понимать, куда и зачем тебя на самом деле понесло. Так то дело и вправду второстепенное.
В силу своей необузданной пылкости, отчаянного возмущения вопиющей несправедливостью мира, устроенного плохими взрослыми, несмотря на накопление гнева, «беспричинные» взрывы ярости по любым поводам и нарастание общей напряжённости, молодёжь никогда не могла и не может самоорганизоваться в некие устойчивые социальные монолиты, надёжно раскалывающие власть и общество. Все предшествующие революции и социальные сломы всегда совершались в основном юнцами с револьверами в руках. Власть, как всякие родители, всегда страшно боится, когда дети вырастают и становятся личностями, которым всё вокруг обязательно становится не по нутру. Она традиционно и постоянно пытается усмирить подпирающий её гнев молодёжи железной уздой, смирить или снести к чёрту её гордыню, жестоко ломая особо непокорных об колено. Очень важно при этом вменить молодым чувство вины за неблагодарность по отношению к старшим поколениям. Потому что человек с чувством вины оказывается подорванным внутри и не способным к сопротивлению. Власть тем временем учится на этом, делает для себя необходимые оргвыводы, иногда довольно результативно выбивает револьверы из неокрепших рук. А потом и из таких же мозгов – совершенно глупые идеи и мечты о создании действительно справедливого мира, в котором все разом окажутся счастливы, да ещё и – о, ужас! – богаты!
Однако со временем всё-всё это до поры до времени успешное манихейство с молодёжью получалось хуже и хуже. Фрустрация в обществе снималась с понижающейся результативностью, порой наоборот, сама нарастала в ультрапарадоксальном темпе. Сублимация, столь желанный перевод бунтующей энергии молодых в созидательное русло – также становилась просто фикцией в отчётности формальных молодёжных организаций. И в принципе так бывало всегда. Не случайно термин «педагог» в любом виде переводится недвусмысленно и всегда означает - «человек с палкой». Только вот палка та у него неизбежно ломается или обращается против него самого. А когда супротив той палки возникает палица и всё вокруг себя сокрушает немерено – автоматически обнуляются все смыслы состоявшейся истории.
Глия проинформировала верховного главнокомандующего Армией спасения мира Серафима Шестикрылого о незаурядных способностях новоприобретённого ими кадра по древнеславянскому имени Светозар. «Что означает Люцифер, в переводе на христианский! То есть, именно Чёрт Светоносный!» - Тут же не замедлил задумчиво отозваться Серафим. – «Как бы он и нам чего не наворотил чересчур светоносного! Не насветоносил!». Но потом внимательно просмотрел видеозапись экзаменовки Светозара с предусмотрительно вырезанным поцелуйным окончанием, которое мог неверно истолковать. А в таком варианте – вполне проникся доверием к означенному субъекту, даже согласился с высокой предварительной оценкой, данной Глией. Даже решил доверить именно Светозару комплектование наиболее ударных частей и подразделений возглавляемой им Армии – именно из сорвавшихся или пока только срывающихся с цепи неугомонных девиц. Созревающих фурий и ведьм только он распознает, только он и укротит. Наряду с Глией, разумеется.
Действия в этом направлении предполагались и вправду нешуточные, на уровне планирования и осуществления самых настоящих диверсионных операций. Предстояло вылавливание слишком опасных отрочниц, потенциальных фурий и ведьм как раз в процессе спонтанно совершаемых ими акций протеста против несправедливостей мира. А то и непосредственно против атакующих их представителей – особенно одиозных и достающих молодёжь взросленьких козлов и прочих козлонавтов. Для этого конечно нужно было подключиться к полицейской системе оповещения происшествий. Вовремя реагировать, без промедления прибывать к месту нападения женской подростковой банды на чересчур возмущающих их двуногих граждан. Такую возможность Серафим, пользуясь своими каналами, предоставил. Дальше было делом хорошо отрепетированной техники: среагировать немедленно, прибыть на место происшествия желательно раньше сил правопорядка. Это предполагалось не слишком трудным, поскольку они, как и так называемая «Скорая помощь» слишком часто отличаются невероятной тупостью и медлительностью при исполнении своих прямых служебных обязанностей.
В общем и целом расклад предварительной диспозиции как будто состоялся. Оставалось только познакомить Светозара с его подчинёнными по группе захвата, осваивающими новейшие кик-байки, только что прибывшие через подставных лиц прямиком в руки экстремистов и их необыкновенно изощрённых главарей.
[justify]Первое занятие с группой первоочередного захвата проводила сама мать-командирша Глия. После небольшой теоретической вводной учила своих хедхантеров как наиболее эффективно производить этот самый захват и кого именно выбирать в качестве первоочередного объекта атаки и захвата. Особенное значение придавалось ею методологии результативного ухода от неизбежной полицейской или иной погони. Но сначала Глия
