Ещё немного, и мне придётся “утроиться”. Игра в две руки плавно перетекает в третье русло. Осилю ли, покажет время.
В предвкушении всего этого лихорадочно закрываю старые проекты. Чтоб хвост из незаконченных дел не просочился в год грядущий. Какое это счастье – быть в теме, в струе – без советчиков со стороны, инструкторов извне, методистов свыше.
Когда вновь калькулятор в голове, а в сердце счётчик, нелегко определиться со своими желаниями в канун Нового Года. Да я в иные лучшие времена испытывала трудности с этими желаниями. Много чего можно желать своим близким, а для себя любимой ничего вроде и не хочется. Как бы странно это ни звучало, у меня всё есть и всё получилось, что иногда сама себе завидую. Надо срочно придумать парочку желаний, визуализировать их, чтоб Дед Мороз заметил. Чтоб уж наверняка, можно попросить опять бывшую Буддистку Кэт сходить к дереву желаний, под которым медитировал сам Сатья Саи Баба, что то ли в деревушке, то ли в городке Путтапарти, с записочкой от меня. Я не из тех блаженных баб, что помешаны на мантрах, верят в волшебство Саи, но предыдущие желания вроде исполнились. Если не сразу, то чуть погодя, если не в бровь, то в глаз, как говорится. Говорили же, желание должно быть описано в деталях, чтобы Баба ничего не напутал.
Так же было и с желаниями, написанными на коленке и оставленными на Стене Плача. Даже не знаю, рассказать здесь мою позорную историю, связанную с этой стеной или всё же предусмотрительно умолчать...
Желания были все какие-то не материальные, в первую очередь касающиеся моих близких. Нельзя же желать себе что-то, когда этого нет у твоего ребёнка. Или для мужа чего-то просишь, от этого ты всё же что-то имеешь. Счастливый, здоровый муж для твоего же блага. Вот никогда ничего конкретно из вещей не желала. Потому и не помню, что именно исполнилось после Стены, Саи-Бабы, горы Моисея и многих других мировых святынь. Было бы одно заветное желание, которое можно обрисовать в деталях, в случае исполнения, предъявить чек или хотя бы фото. Опять-таки совок до того одурманил мозг, что ты пожизненна скромна, неприхотлива.
Чего мне ещё желать, что даже холодильник, о котором не мечтала, просто планировала купить, уже есть. Не буду же я утруждать Саи Бабу тупыми желаниями: “Саи Баба, сделай так, чтоб мой оранжевый холодильник был полным!”. Если даже он с того света подсуетится, это же не навсегда, всего на неделю. Чтобы он был стабильно полным, одного Саи Бабы будет мало. И не потребляй слово “стабильность” всуе...
Есть некоторые хотелки, но ты заведомо знаешь, что никто из святых не в силах их исполнить. Вот нет привычки мечтать попусту. Тратить всего себя, время, деньги, чтобы только приблизиться к ней на расстояние выстрела. Закончится тем, что она выстрелит тебе в спину, твоя же мечта... Кстати, вовремя вспомнила о деньгах. Вот их-то и надо было писать во всех записках. Плевать на воспитание, на то, что деньги – зло, атрибут проклятого капитализма. Будут деньги – будет всё. И здоровье, и счастье, и любовь, и холодильник и всё, что в нём. А я тут голову ломаю – о чём же мне просить Деда Мороза, Сатья Саи Бабу. В Израиль я вряд ли попаду в этой жизни. Хотя я предлагала мужу, когда всё чуток уляжется, поехать на заработки в Израиль, в какой-нибудь кибуце выращивать черри. На что он ответил: “Тебе своих помидоров не хватает?”. Чужие вкуснее... И я же там не бесплатно буду огородничать. Ах, да, я ещё хочу на море. Мёртвое и так мелеет, Красное сойдёт, как и любое другое, можно и океан. Ради тёплого моря я за кого угодно что угодно писать готова прямо сейчас. Но даже Сатья не в силах изменить курс доллара, не сможет расколдовать ключевую ставку.Он же не Трамп, пределы своих возможностей знает.
Висит портретик Бабы на боковой панели морозильника, который за копейки мне уступил один поэтически настроенный алкаш. На новой книжной полке пылится Коран. Хотела приписать к нему и Библию – вспомнила, что её у меня нет. Всем богам молиться мы готовы, да хоть самому дьяволу на поклон, чтобы выторговать себе место под солнцем, неважно, с сансетом у моря с пальмой сбоку или сугробами за домом, где всё свое родное... Чтоб жить в своё удовольствие, довольствуясь, может, малым. Чтоб никто над душой не стоял со счётчиком ли, с калькулятором, или с детектором лжи, видеорегистратором в качестве Большого Брата, свата, неважно.
Так уж и быть, ещё чуток о Стене Плача. Я делегирована была туда многими. Записки лежали были в одном пакете оптом. Они вроде были в рюкзаке. И почему рюкзак был оставлен в автобусе, моя записка всё же была воткнута в древнюю стену? Была написана второпях на коленке? Как бы там ни было, другие записки не были доставлены, потом оставлены на горе Моисея. Сказали, это тоже работает. Помнится, среди записок была одна от женщины, которая регулярно ездила на диализ за тридевять земель... Она очень меня просила, очень на это надеялась. Как она на меня вышла, мы были едва знакомы, я не помню. Как она сейчас, лучше стало, хуже, я не знаю.
Работает всё, и мало в это только верить. Надо самой работать, чтобы получить желаемое. В предверии Нового Года в ожидании чуда мы забываем, что горизонт планирования – день, что от нас самих ничего не зависит, что всё настолько сложно, что само уже не вывезет. Кажется, что опять всё по-прежнему – как-то по-домашнему. Когда кажется креститься надо. Или мантры опять читать. Или лбом пол долбить.
Вот и настал “ещё один прекрасный день нашей счастливой жизни”. Все блаженные, что от Путтапарти без ума, теперь обитают в “Дзене”. И тут разбила любимую кофейную чашку. Работает! Саи обиделся...
Когда вновь калькулятор в голове, а в сердце счётчик, нелегко определиться со своими желаниями в предверии Нового Года. Да я в иные лучшие времена испытывала трудности с этими желаниями.
