Калитка от земли была установлена довольно высоко, что отличало её от соседних калиток и потому сразу привлекло моё внимание. Большая собака свободно могла пролезть под ней. В просвет между забором было видно, что калитка заперта. Вдруг из под неё показались два черных больших глаза с темной копной над ними и внизу две маленькие человеческие ручки. Ручки быстро стали грести под себя по песку и появилась голубая маечка и короткие шорты с английской надписью на ягодицах «счастливый ребенок». Улыбка невольно растеклась по моему лицу. Передо мной действительно стоял счастливый ребенок: девчушка лет шести с длинными, взлохмаченными темными локонами, заколотыми синими цветочками. Она отряхивала ладошки и улыбалась мне в ответ. Потом заложила руки за спину и медленно зашагала, с лукавой улыбкой оглядываясь в мою сторону. Прошла до соседнего дома, повернула обратно, присела, заглянула под свою калитку и бросилась к распахнутому гаражу, прижалась к его стене. При этом не сводила с меня своих смеющихся глаз. «Как зовут эту егозу?» - подумала я и тут же получила ответ: «Карина! Ты где?» У девочки пропала улыбка, но так как я молчала и продолжала улыбаться, озорница снова засияла и босиком на цыпочках прокралась к воротам гаража. Я её видела впервые, как и она меня, но между нами будто возник дружелюбный немой диалог. Она не прикладывала пальчик к своим губам, давая понять, чтобы я молчала, хотя я слышала, как во дворе дома волнуются и ищут её: «Не могла она выйти на улицу, всё закрыто. Карина, где ты?» Столько счастья и веселья было в глазах малышки, что беспокойство взрослых ничего не значило в сравнении с радостью, которое испытывала Карина. И я ни единым звуком не обнаружила её местонахождение, чтобы не омрачить её искрящийся взгляд, не придавить, парящее бабочкой, её сердечко. Улица тупиковая, без проезжающих машин. Девочка вне опасности, тем более что она под моим надзором. Мы, улыбаясь, переглядывались и, казалось, молча объединились и затеяли совместную игру против взрослых. Пусть взрослые шумят, переживают. У всех родителей такая доля: переживать за своих детей, будь они хоть в чужой стране, хоть в одном доме, но в другой комнате. Мы-то с Кариной знали, что ничего страшного не происходит! Девочка подняла плечи, втянула в них голову, высунула язык и держась кончиками пальчиков за забор с вытаращенными глазами стала широко шагать. Картина была уморительная! Калитка открылась и мужчина с криком «Вот ты где!» подхватил малышку на руки. Он подкинул её к белым облакам, поймал и прижал к себе: «Ты как вышла со двора, разбойница?» Разбойница без объяснений положила голову ему на плечо и растянулась на нём чеширской улыбкой. Мужчина унес её во двор. Мы попрощались взглядами. Родители могут и не догадаться о потайном лазе и Карина вряд ли расскажет, а я, конечно, нет!
|
