«Чертовщина какая-то» 2-й тур 3-я группа 2-й поединок

целый ген. Но тогда идею «постепенного накопления самых незначительных вариаций», вместе с озвучившим ее товарищем Энгельсом с его «влиянием труда на становление человека» можно послать по известному адресу.
Заодно признать, что, учитывая уровень развития генной инженерии, не так уж сложно искусственно создать новый вид, даже уровня «Человек», поскольку при помощи ее методов слепить требуемые 2 500 мутантных генов и ввести их в геном вполне возможно. Эта цифра убедительно доказала, что ни мутации, ни мутации вкупе с отбором не могут обеспечить эффективного видообразования, тем более, обеспечить его ПОСТЕПЕННОСТЬ. А для таких животных, как слоны, киты, жирафы ситуация выглядит еще более безнадежной. Их только в силу размеров никогда не могло быть много, и поколения их меняются еще медленней. Они имели еще меньше шансов на «постепенное накопление самых незначительных вариаций». Тем не менее, как-то возникли…
Возникали и исчезали многие другие виды животных. Как будто бы из ниоткуда возникли, прошли по эволюционной арене и также внезапно исчезли, как немые тени прошлого, мамонты и мастодонты, саблезубые тигры и гигантские олени, сумчатые бегемоты и ужасные волки…
Возникновение новых видов – факт бесспорный. Но невозможно отделаться от ощущения, что возникают они не так, как предполагал Дарвин, а значительно проще и намного быстрее. Как это происходит – неизвестно. Можно лишь предложить гипотезу. К ней «подтолкнули» насекомые, которые, как известно, имеют сложные жизненные циклы. Обычная муха может иметь облик одноклеточного жгутикового организма, кольчатого червя (личинка), куколки и, наконец, взрослой мухи. Получается, что один и тот же геном может быть реализован в форме самых разных живых существ, часто СОВЕРШЕННО непохожих друг на друга. Может ли геном мухи дать начало еще десятку-другому живых существ, если только нажать правильную кнопку? А если это справедливо не только для насекомых, но и для всех живых существ вообще?
Что если процесс видообразования заключается не в постепенном накоплении незначительных изменений, а в новом прочтении УЖЕ имеющейся информации? И виды образуются одним рывком, захватывая при этом какое-то свободное равновесное состояние, как в физике электроны занимают свободные стабильные орбиты?
Например, человек отличается от шимпанзе всего двумя процентами генов. Возможно гены, отличающие человека от шимпанзе, удалось бы «насобирать» у других ныне живущих человекообразных обезьян. Тогда для создания человека достаточно было бы взять за основу геном шимпанзе и «доукомплектовать» его недостающими генами. Пришлось бы признать, что вся или почти вся информация необходимая для возникновения вида «Человек» уже существовала в природе, но в слегка распыленной форме.
А если бы удалось собрать гены всех живых существ за всё время эволюции, что уже не кажется сверхфантастикой? И будучи собранными в одном универсальном мегагеноме, насколько огромным бы он оказался? Возможно ситуация была бы как с неким крупным языком. Словарь такого языка очень велик, но все же конечен. При этом по размерам вполне сопоставим со многими книгами, которые написаны на основе этого словаря. А разное прочтение этого мегагенома обеспечило бы всё разнообразие живых существ на Земле. Существ ныне живущих и давно исчезнувших.
И наконец, последний вопрос: кто он – снежный человек или Йети, один из любимых персонажей мифологии практически ВСЕХ народов мира? По прочтении этой статьи читатель и сам сможет дать на него ответ. Снежные люди – это… пережившие метаморфоз заблудившиеся охотники!
Охотники иногда теряют дорогу и не могут выбраться к людям. Очень многие из них при этом гибнут от холода и голода. Но вдруг в одном случае из тысяч находится заблудившийся охотник, который обнаруживает в себе просто невиданную, звериную жажду жизни. Забившись в какую-нибудь берлогу под корнями дерева, этот охотник никак не хочет примириться со смертью. Он почти остыл, сердце почти не бьется, сознания уже нет, но он упорно продолжает бороться за жизнь... И вдруг! В пограничном состоянии между жизнью и смертью его умирающий мозг вырабатывает несколько молекул, которых никогда раньше не было. И эти «несколько молекул» запускают целую лавину биохимических реакций, подобно простому хлопку ладоней, который может вызвать сход лавины в горах.
Охотник переживает самый настоящий метаморфоз. И вот, через несколько недель из берлоги выползает невиданное существо. Оно не просто покрылось шерстью, приобрело звериный вид и полностью забыло своё прошлое, оно стало ЮНЫМ. Точно так же из отживших своё гусениц и личинок возникают юные бабочки и стремительные стрекозки. И куда только деваются всевозможные шлаки, свободные радикалы, вредные мутации, накоплением которых часто и не всегда успешно пытаются объяснить процесс старения?
Первыми возможность метаморфоза человека осознали индийские йоги, почувствовав это если не разумом, то сердцем. Они рассматривают человека всего лишь как личинку другого существа, себя же надменно возомнили «куколками». Потому и стараются всеми правдами и неправдами загнать себя в транс, нирвану, лишь бы пережить метаморфоз и переселиться не только душой, но и телом в какое-то другое существо.
Но почему же мы так редко встречаем снежных людей? Потому что они возникают примерно при одних и тех же условиях, в самых диких местах – глухой тайге, труднопроходимых горах. Ведь если бы охотники смогли вернуться домой, они бы не превратились в снежных людей.
Почему их так мало? Так они же не могут размножиться! Охотники – всегда мужчины. Практически невозможно встретить в жизни охотника-женщину. Да еще чтобы она заблудилась, чтобы пережила метаморфоз. Представительницы прекрасного пола скорее предпочтут умереть, нежели, переродившись, совершать ЭТО с такими мохнатыми и вонючими. И из-за этих пустячных, чисто психологических проблем мы никак не можем дождаться, когда же на наших глазах возникнет новый, хороший, с биологической точки зрения, вид – «Человек снежный».



Мой ангел

В здании офиса топят, как в преисподней. Кондиционеры не справляются. Приходится открывать окна. Результат: протянуло сквозняком. Чувствую озноб, поднялась температура. Хорошо, что пятница – за выходные приведу себя в порядок. Еле дождался конца рабочего дня. Пятнадцать минут быстрой ходьбы – и буду дома. Сокращу путь через скверик, правда, в нём темно и туман ещё этот…
Слышу:
– Закурить не найдётся? – Едкий сигаретный дым смешался с туманом.
Осенняя сырость временами освежала черепную коробку снаружи, давая подобие бодрости, а потом будто уплотнялась, превращаясь в болотную жижу с отвратным запахом, перекрывала доступ кислорода в лёгкие. Порывы слабого ветерка пытались отогнать запах, но тот вновь проникал в нос, убивая желание дышать. Угадывалась непонятная возня с моим телом. Не со всем моим телом, а его частями. Будто полный мешок песка не поднять, а отсыпав ведро-два, - уже возможно. Но всё равно, тому, кто шевелил меня, чувствовалось, было тяжело.
– Да сколько же ты весишь, каменюка? Переворачивайся на спину – легче дышать будет. А то мордой в траву – задохнёшься, отвечай потом.
Совершенно незнакомый голос молодой женщины ещё некоторое время пыхтел, кряхтел, бурчал непонятное – и притих, видимо, отдыхая, а может, его обладательница ушла, совершив доброе дело. Дышать стало гораздо проще. Хотя нет: голос молодой женщины – певучий, приобретший плавность и протяжность, уже грудной от проявляющейся глубины. Если красивая, знающая себе цену, то в голосе уверенность. Этот же – угловатый, с элементами дисканта, оставшимися при ломке голоса взрослеющего ребёнка. Уверенности – хоть отбавляй, хорошо, если это не самоуверенность. «Девушка!» – вспомнил слово мой мозг, а голос до принадлежности даже очень молодой женщине не дотягивает.
«Чего это она меня двигает? Я сам!» – сразу несколько пик кто-то многорукий одновременно воткнул в моё тело при попытке встать. Проникший в голову туман выдавил не крик, а протяжное шипение.
– Не дрыгайся, кузнечик, а то сломанными рёбрами себе живот попротыкаешь, – опять этот голос. Чей он? Подумать не успел – потерял сознание и куда-то поплыл вместе с пришедшим в движение туманом. – Придётся скорую вызывать – не тащить же волоком, а притяжение убирать не умею…
Почувствовал солёный привкус крови на губах и холод, открыл глаза, но яркий свет заставил зажмуриться.
– Он открыл глаза, – ровным спокойным голосом отметила как факт медсестра, вводя наркоз. Закончив с наркозом, уже по-матерински обратилась ко мне: – Молодец, сынок, что пришёл в себя. Только сейчас поспи, а мы поработаем над тобой.
– Де-пфу-хка, – прохрипел.
– Не разговаривай – челюсть свёрнута. Потом про девушку расскажешь. Спи, милый…
Проснулся. Тело ныло. Захотелось потянуться и почесаться одновременно. Не получилось ни то, ни другое.
– Очухался? Здо́рово! Не хочешь поболтать?
Узнал голос!
«Она здесь. Девушка, та самая». Захотел улыбнуться – тоже не смог. Покрутил глазами – увидел забинтованного себя и сразу понял, где нахожусь. Всё мгновенно вспомнил, расстроился.
– Не переживай. Ты молодой, три-четыре недели – и будешь лучше себя прежнего. Без простуды!
Закрыл глаза, чтобы не видеть бинтов и самой палаты, выкрашенной в светлые тона, с парочкой свободных соседних коек. Скорее почувствовал, чем услышал, как вошла медсестра, сняла показания приборов и тихо удалилась. Подумал:
«Медсестра никого не заметила здесь. Показалось, что слышал голос?»
– Нет, не показалось. Я здесь, – моментально получил ответ. – Я твой ангел-хранитель. Теперь буду рядом всегда.
– Ангел-хранитель – девушка? Странно! Читал, что ангелы-хранители должны быть сильными, чтобы при случае нести подопечных – значит, должны быть мужчинами.
– Не совсем так. Сначала гендерных различий у ангелов нет, но когда заканчивается обучение или их посылают на практику, как меня, то ангелы должны выбрать голос, которым могут общаться с подопечным при необходимости. Есть несчётное множество тембров различной силы и тонов. Я выбрала этот. Как только подопечный услышит голос и определит его как женский или мужской, то ангелы становятся ангелами-мужчинами или ангелами-женщинами. Ты определил голос как девичий. Я девушка.
– Надо же так! А почему ты выбрала такой голос?
– Считаю, что гендерность не важна. Главное – сила духа: и для человека, и для ангела. Женщины считаются у людей более слабыми, а у нас более слабые – женские голоса. Выбрала, чтобы доказать обратное.
Против воли зашёлся беззвучным смехом насчёт ангела-хранителя девушки и того, что она облажалась. Быстро сообразив, что смех не скроешь, прекратил.
– Ты прав, облажалась. Решила на денёк слетать к подруге. Она тоже выбрала женский голос. Ты за один день моего отсутствия заболел, свернул в тёмный сквер, хотя всегда ходил по освещённым тротуарам, нарвался на отмороженное хулиганьё. Немного опоздала бы, убить могли.
– Разве можно покидать нас?
– Нельзя. Но ты считался лёгким.
– Как это?
– Беспроблемным. Родился здоровым, болел легко, сам выбирал правильные решения, даже в детдоме, куда