Огни «Гриль-бара», задорно мигнув, погасли, а двери, широка распахнувшись, выпустили веселую троицу, что, шумно выпавши на улицу, тут же опустилась на скамейку рядом. Разгоряченные шашлыком и пивом, тела трех девиц требовали продолжения. Дамы были говорливы и смешливые. Громко, хохоча и переталкиваясь, они что-то активно обсуждали. Со стороны это была странная троица, словно собранная из разных историй. На вид им всем слегка перевалило за тридцать, и, несмотря на все старания, чувствовалось – жизнь изрядно их потрепала. Одна была похожа на тощую и строгую училку ботаники, что слегка потеряла под градусом благоразумие. Сбившийся на бок большой бант шелковой блузы, смешно топорщился из-за ворота классической жилетки в полоску, а ноги - то стыдливо прятались под плиссе длинной юбки, то оголялись до неприличия, демонстрируя миру острые коленки. Невзрачные и мелкие черты лица были едва тронуты косметикой, словно она продолжала играть роль «серой мышки», а короткая стрижка, уложенная волной, лишь легкими движениями челки отзывалась на любое трепыхание тела. Вторая была самой громкоголосой, наводя на мысль, что ей пошло бы кричать из туалета: «Занято!». Ее яркий макияж в стиле «а-ля 90-е» утратил свою четкость, размазавшись по всем линиям – густая тушь обсыпала скулы черными точками, подводка перетекла в синяки под глазами, а красная до неприличия помада отпечаталась не только на кривоватых зубах, но и выпирающем вперед подбородке. Откормленное тело было обтянуто тонкой футболкой с разметавшейся во все стороны надписью «Kiss me!» и пятнистыми лосинами, наводя мысли на сравнение со связкой сардинок. Зычно смеясь над собственными шутками, она то и дело смачно шлепала саму себя по упитанному заду, который напоминал леопарда, раздутого гелием, и всем своим видом излучала самодовольство, столь свойственное хроническим неудачницам, что вечно связывают свою судьбу не с теми, заедая затем разочарование мясными полуфабрикатами, коими сами же и торговали в каком-нибудь захудалом магазине. Третья же смахивала на перезрелую Барби. Хлопая нарощенными ресницами и тщетно пытаясь собрать вместе пухлые губы, она хихикала манерным смехом и постоянно откидывала назад густые белокурые кудри, словно боясь выпасть из роли. В прочим, силиконовая грудь и прокаченные ягодицы сильно смахивали на грибы чага, что наросли с разных сторон стройной березки, веер мелких морщин у глаз нагло пробивался сквозь тональную основу, а венки на кистях во все голоса кричали, что тело давно и бесповоротно выпало из юного возраста. И лишь длинные ноги, что уверенно торчали из короткой джинсовой юбки, придавали «Барби» моложавый вид. Но держать образ ей удавалось с трудом, ибо стопы, что, шатко упираясь в асфальт, вечно подворачивались высокими каблуками вовнутрь, заставляя красотку периодически выбрасывать руку в сторону, чтобы найти опору в закрытой двери «Гриль-бара».
- Праздник продолжается! - громко произнесла «торговка», ныряя в свою безразмерную сумку и вытаскивая оттуда бутылку коньяка и стопку пластиковых стаканчиков. - За встречу, девахи!
И коричный градус, плеснувшись, запустил веселье новым кругом.
- Ой… де…во…чки, - пролепетала «училка», икая и держа стаканчик рукой, давно потерявшей координацию. - Как же… здо…рово, что мы встре…тились! Я… так по вам... скучала!
И, опрокинув в себя коньяк залпом, продолжила:
- А пом…ните наш выпускной?
- О, то! – громкоголосая последовала примеру своей подруги по возлиянию, опрокидывая в себя горячительное, а затем, смачно выдохнув в воздух огненные пары, с легкой горечью добавила:
- Но не всё!
- Еще бы, - ехидно произнесла «Барби», что, привалившись оголенным плечом на стенку «Гриль-бара» и обретя долгожданную опору, всё еще болтала коньяк в стаканчике. - Ты же так набралась, что уснула в раздевалке. И, когда тебя, дурынду, нашли, ты храпела, пуская слюни и завернувшись в грязную штору. Вот мы ржали!
- Кобылы! – прищурив глаза, ругнулась «торговка».
- Девочки, не ругайтесь, - миролюбиво произнесла «училка», сонно хлопнув редкими ресницами и уронив руку с пустым стаканчиком на колени. - Нам же всегда было…
- Да, молчи, ты уже! – перебила ее громкоголосая, и тут же, развернувшись в сторону «Барби», продолжила:
- Можно подумать, можно подумать! И кого это у нас в мужском туалете в тот день застали, а, мисс правильность?
- Подумаешь, - отмахнулась та, а затем, плеснув очередную порцию коньяка себе в стаканчик, продолжила, томным взглядом глядя в пустоту:
- С кем не бывает!
- Ха! С кем не бывает! Да, ни с кем не бывает! - голос «торговки» звенел на весь перекресток, перекрывая шум мимо проезжающих машин. - Ты же переспала со всем, что шевелилось в школе! Даже с физруком!
- С кем?! – выпала из дремы «училка», с удивлением уставившись на «Барби».
- И что такого? – передернула плечом та. - Что он не мужчина?».
А затем, отпив из стаканчика, с вызовом произнесла:
- Разве я виновата, что всегда была привлекательней вас?
- Что?? – одноклассницы слились в унисон. - Ты привлекательней, чем мы?!!
- Да! – голос «Барби» был полон самодовольства. - А чего удивляетесь? Ты вечно в книжки зыркала, всё пыталась самой умной стать, и что?? Что ты имеешь?? Да, ничего. До пенсии будешь сопли деткам подтирать!, - бросила она пренебрежительно в сторону «училки», что, смутившись, потупила глаза и нервно стала расправлять плиссе своей юбки, не зная, что ответить.
- А ты…, - и прокаченная красотка с вызов посмотрела на «торговку». - Ты себя-то видела в зеркале? Не женщина, а бой-баба! Ни фигуры, ни фактуры! Кто ж на такую позарится? За столько лет даже не научилась одеваться и краситься!
И она с укоризной качнула головой.
- И кто же это у нас говорит?? – громкоголосая перешла на визг. - Мисс силиконовая долина! Только и умеешь глазами хлопать да на спине лежать! Великое достижение!
Барби лишь усмехнулась:
- А ты и этого не умеешь!
- Девочки… девочки…, - быстро затараторила «училка», пятой точкой чувствуя, что назревает что-то неудобоваримое.
- Да, заткнись ты уже, миролюбка недоделанная, - огрызнулась на нее «торговка». - Только и умеешь мямлить да призывать к миру! Как тебя только твои ученики еще не съели?? Да, и вообще, что ты знаешь о жизни? Выучилась «жи-ши» писать правильно, так и учи этому тех, кому это надо! И не лезь, куда тебя не просят!!
Лицо скромницы покрылось румянцем, а глаза налились слезами:
- Зачем ты так?
- Как есть, так и говорю! – огрызнулась обладательница леопардового зада, отмахнувшись от чужих страдания и переходя на «Барби»:
-То есть, ты у нас сама удачливая, да?
- Да, - с вызовом ответила та, вновь подливая себе коньяка. - Я не работаю, в деньгах не нуждаюсь, вниманием не обделена, мир посмотрела, да себя показала, а ты что? Целыми днями за прилавком, «здравствуйте-до свидания-заходите к нам еще»? А что ты видела-то? Сын из двоек не вылазит, мужик сбежал, живешь с родителями, а в отпуск видишь только пейзаж за окном электрички. И это, по-твоему, счастье??
- Зато я ни от кого не завишу! А ты даже родить для себя не смеешь! Или уже не можешь?? Ты же еще со школы на аборты, как на работу, бегала, видно, добегалась. Одна радость – кошелек на ножках подцепить, да раскрутить его на очередную порцию силикона. Что у тебя еще осталось?? Уши??
И торговка в сердцах махнула рукой, расплескав во все стороны коньяк.
- Женщина должна быть красивой! - лицо «Барби» стало злым, исказив черты до неузнаваемости. - А ты была кобылой, кобылой и осталась!!
- Ой, - вдруг произнесла «училка», а затем, зажав рукой рот, быстро поднялась, чтобы, шатаясь зайти за угол «Гриль-бара», видно, пошла попудрить носик. Но ее неровная траектория осталась незамеченной, диалог бывших одноклассниц, раскаляясь, уверенно приближался к скандалу.
- А ты…
- А ты...
- А ты...
Вернувшая назад «училка» с ужасом обнаружила, что «торговка» и «Барби» стояли, вцепившись друг другу в волосы. Своим тощим тельцем, она попыталась втиснуться между ними, то мощный толчок откинул ее на скамейку, откуда она и повторяла побелевшими губами:
- Девочки… ну, девочки…
А затем, притянув к себе дрожащей рукой бутылку, она, мотнув остатками на дне, быстро влила себе их в рот, с ужасом представляя, что ей придется писать в объяснительной, если сейчас за ними приедет наряд полиции.
Но драке было всё равно. Крики и визги не прекращались. Девки пинались, переталкивали и орали друг на друга, обвиняя в грехах, давно канувших в Лету.
- Ты увела у меня его! – и громкоголосая, оттолкнув от себя «Барби», с удивлением уставилась на клок белокурых кудрей, что держала в руке.
- Дура, ты! – с раздражением ответила красотка, рассматривая сломанные ногти, след от которых украшал теперь щеку «торговки». - Он за ней бегал, а не за мной!!
И она кивнула головой в сторону скамейки.
- За ней? – повторила в стопоре «торговка». - За ней??
- Да, он по ней с первого класса сох, только так и не набрался смелости подойти, потому и встречался то со мной, то с тобой, чтобы ближе быть к нашей скромности, - бросила в воздух «Барби», доставая зеркальце из миниатюрной сумочки, чтобы подправить завалившуюся красоту.
- Ты че, прикалываешься?? – и громкоголосая со словами «Извини!» вернула вырванный клок хозяйке.
[justify]- Нет, не прикалываюсь, - ответила красотка, и,
