Элина всегда верила в магию любви, но реальность упрямо отказывалась подчиняться её чарам. С детства её мечты кружили вокруг Даниила, словно планеты вокруг центрального солнца. В детском саду он был для неё героем песочницы, в школе — центром вселенной, а в университете — первой и, как она надеялась, последней любовью. Даниил казался ей чем-то большим, чем человек, — он был воплощением будущего, её космосом.
Но у каждой звезды есть тёмная сторона. Даниил, самодовольный архитектор собственной жизни, давно установил свой порядок: деньги, карьера, секс. Машина без сбоев, но и без тепла. Каждый вечер он методично выполнял ритуал — душ, ужин, кровать. Элина же, с её мечтами о семье, детях и уютных вечерах, всё больше ощущала себя спутником, обречённым вращаться на периферии его жизни.
Она работала анестезиологом, иронично успокаивая чужую боль, пока её собственная тихо разрасталась внутри. Красота, мягкость, спокойствие — всё это могло бы покорить любого, но Даниил оставался равнодушным, словно её шарм был просто фоновым шумом в его чётко выстроенной вселенной.
Когда тест на беременность показал две полоски, Элина впервые за долгое время ощутила надежду. Это было похоже на открытие новой планеты, которая могла бы соединить их разрозненные миры. Но счастье требовало осторожности. Она не спешила делиться новостью, надеясь, что ребёнок станет мостом, который Даниилу будет невозможно игнорировать.
Три месяца спустя она, наконец, решилась. Это был шаг в открытый космос: страшно, холодно, неизведанно. Лёжа рядом с ним после очередного пустого вечера, она сказала:
— Знаешь, из тебя получится замечательный отец.
Даниил выдохнул облачко дыма, его взгляд оставался бесстрастным.
— Когда-нибудь, — лениво отозвался он.
Элина приподнялась, заглядывая в его глаза в поисках света.
— Нет, не «когда-нибудь». Я беременна. Нашему малышу уже три месяца.
Глаза Даниила изменились. Теперь это был взгляд хищника, готового уничтожить угрозу. Его голос, обычно ровный, стал холодным клинком.
— Я говорил: никогда. Ты слышала меня? НИ-КОГ-ДА.
Он встал, двигаясь точно, как механизм, но в каждом жесте кипела ярость. Надевая одежду, бросил ей через плечо:
— Я ухожу. Прощай.
Дверь хлопнула. Свет фар его машины исчез за горизонтом, унося с собой остатки её надежд. Элина осталась одна. Ночами её разум блуждал среди обломков мечтаний, как корабль в мёртвом космосе. Будущего больше не существовало.
Когда в её голове зазвучало слово «смерть», это был не крик, а шёпот, словно эхо далёкого звёздного взрыва. Ребёнок, который был её вселенной, теперь казался астероидом, готовым разрушить остатки её жизни. Она искала выход, но все пути вели в пустоту.
В ту ночь она сидела в темноте, дрожа. Её пальцы нервно обхватывали металлическую спицу, словно это была антенна, ловящая сигналы отчаяния. Её тело кричало, разум бунтовал, но она уже не слышала их. Оставался только тихий голос внутри: «Прости меня…»
Но она застыла. В сознании вспыхнул образ ребёнка, улыбающегося ей с какой-то тёплой добротой. Она положила спицу на стол и, тяжело дыша, закрыла глаза. Комната наполнилась тишиной, но в этой тишине звучало что-то новое — слабая, но отчётливая нота надежды.
Элина поднялась и подошла к окну. Там, за стеклом, бушевала ночь, но вдалеке горел огонёк фонаря. Она долго смотрела на него, пока не поняла: её жизнь не закончилась. Она просто началась заново.
«Я справлюсь», — прошептала она себе, впервые за долгое время чувствуя, как тепло возвращается в сердце.
Огонёк мерцал, словно маня её вперёд. И вдруг, словно в подтверждение её мыслей, из тёмного угла комнаты раздался голос:
— Итак, ты решила выжить?
Элина резко обернулась. На её диване сидела странная фигура. Что-то среднее между лисой и человеком. Рыжая шкурка блестела, глаза светились мягким золотистым светом. Существо неспешно чистило когти чем-то, напоминающим миниатюрный космический корабль.
— Кто… кто ты? — спросила она, хватаясь за край подоконника.
— Это ведь не так важно, правда? — ответило существо, не поднимая взгляда. — Можно назвать меня Провидцем, можно — Лисой, можно даже Воображаемым Другом. Хотя последний вариант мне не по душе. Важно то, что я здесь, чтобы задать тебе пару вопросов.
Элина сглотнула.
— Какие вопросы?
— Начнём с главного, — Лиса сложила лапы. — Ты собираешься держаться за остатки прошлого или начнёшь строить что-то новое? Учти, хорошая стройка начинается с разрушения.
— Проблема? — переспросила Элина.
— Ты всё ещё держишься за его тень, — кивнула Лиса. — Даже сейчас ты не видишь фонарь за окном, ты видишь Даниила. Ты надеешься, что он вернётся? Или пытаешься что-то доказать?
Элина отвернулась. Огонёк стал казаться дальше.
— Я просто хочу… — она замолчала.
— Хотеть чего-то — хорошо, — Лиса встала. — Только убедись, что это твоё желание, а не голос в голове. Люди, живущие чужими мечтами, превращаются в сломанные антенны, которые ловят чужие сигналы, но не передают свои.
Элина почувствовала, как слова проникают вглубь. Эта броня, которую она носила, начинала трещать.
— Но как оставить это позади? — прошептала она. — Как справляться?
Лиса уселась на ковёр.
— Ты уже справляешься. Каждая минута, каждая мысль — часть борьбы. Не нужно решать всё сразу. Просто сделай первый шаг. А потом ещё один. Посмотри, куда приведёт дорога.
Элина хотела что-то сказать, но существо исчезло. За окном фонарь продолжал гореть.
Читаю дальше, но я просто поражена размером.