А для меня 9 мая — это не только юбилей Великой Победы в Великой отечественной войне!
В этот день в моей семье тоже праздник… и тоже юбилей… день нашего с мужем знакомства.
Цифра, конечно же, не такая, как у юбилея Победы, но тоже весьма серьёзная!
И мне вдруг захотелось рассказать, как мы с мужем познакомились.
Вообще-то, он сначала влюбился не в меня, а в мои ножки, и два часа ходил за ними, боясь забежать
вперед и посмотреть в лицо — вдруг к соблазнительной фигурке прилагается какой-нибудь крокодил!
Потому что был уже печальный опыт знакомства, когда бежишь с другом за двумя точёными женскими
фигурками, кричишь им: «Девушки, постойте! А где мы с вами могли раньше встречаться?!», забегаешь
вперёд и давишься собственными словами, потому что красотками там и не пахнет.
В те праздничные майские дни ни мне, ни моему будущему мужу не повезло — и его друзья, и мои
подруги разъехались в связи с неожиданно поменявшимися планами и возникшими непредвиденными
мероприятиями: кто-то уехал в гости к родственникам, кто-то вообще в другой город. И чтобы не скучать
в одиночестве, каждый из нас решил поехать погулять в парк культуры и отдыха имени Горького.
Тот юбилей Победы праздновался масштабно! Просто грандиозно! В парке на открытых площадках
проходили конкурсы, концерты, весёлые игры и розыгрыши! Работали аттракционы, правда,
народу была тьма тьмущая! И все покупали шары и флажки, газировку и мороженое, шумели,
радовались и веселились!..
Только мне было одиноко и грустно… Я ходила от сцены к сцене просто так, чтобы не стоять на месте.
И вдруг чувствую боковым зрением, что ко мне прилепился какой-то белобрысый парнишка и везде ходит
за мной хвостиком — немного сзади и слева. Я остановлюсь — и он останавливается, я иду дальше —
и он за мной. Но подойти и заговорить не отваживается. Таким образом мы с ним «гуляли» часа полтора.
На мне было моё любимое нарядное платьице с расклешёной мини юбочкой, на носу — моднючие
немецкие солнцезащитные очки, которые я выпросила на прокат у бати, в общем, «герла» — хоть куда!
И вот, когда мне уже окончательно надоели эти кошки-мышки, я остановилась, сняв очки, повернулась
к нему и строго спросила:
— Не надоело ещё ходить за мной?..
Парень от неожиданности растерялся, но тут же взял себя в руки и заулыбался:
— Нет, не надоело… Анатолий. А давай на аттракционы? — протянул он мне руку.
— Ирина, — пожала я плечами.
И мы пошли в огромную очередь, чтобы покататься на каком-то ярко раскрашенном, громыхающем
поезде. Очередь напоминала пёструю и галдящую, всю в воздушных шариках весёлую анаконду —
такую же толстую и длинную, но шевелилась, то есть, двигалась эта «анаконда» очень медленно.
С одной стороны, куда нам было спешить, ведь мы могли в этой очереди разговориться и узнать друг о друге
чуточку больше. Но с другой стороны, хотелось не стоять, а кататься на всех аттракционах, что были в парке!
Общались мы поначалу очень стеснительно, поэтому, чтобы как-то меня развлечь, Анатолий предложил
купить мороженое. Я согласилась, и он ушёл.
Десять минут, пятнадцать, двадцать… полчаса… меня всё это уже начинало бесить!
Май в тот год был жарким, а стояла я на солнцепёке. Ну, думаю, обманул! Бросил меня здесь, а сам слинял!
И даже не подумала в тот момент, какой ему был смысл так со мной поступать. Решила: жду ещё десять
минут — и ухожу домой! Через пятнадцать минут он пришёл — сияющий, как новый пятак, и с «букетом»
вафельных рожков в двух руках!
— Тоже очередь, — извиняюще пожал плечами.
В общем, оставшиеся до вечера несколько часов мы, стоя в очереди, ели мороженое, а потом десять
минут расхристанный поезд возил нас вверх-вниз вокруг какой-то огромной тумбы, через аляписто
размалёванный искусственный грот — и обратно. Потом мы гуляли по аллеям парка, дышали весенним,
майским воздухом, а когда совсем стемнело и я засобиралась домой, Толя, естественно, вызвался
проводить и спросил меня, москвичка я или нет.
Сразу после школы он приехал в Москву из небольшой деревушки Владимирской области.
Устроился, освоился, обвыкся. И постепенно избавился от своего "володимирского говора" — от оканья,
как разговаривают у него на родине, потому что ребята на работе его шутливо дразнили "окунем".
Но, когда Толя приезжал к себе в деревню, его там за московское аканье иронично звали "масквач".
— Конечно, москвичка, — говорю.
— И прям в Москве живёшь?..
— Ну конечно!
— Ффуууу!.. Ну слава Богу!!! А то мне вечно попадаются какие-то чеховские, ивантеевские
или павлово-посадские… короче, из области! Провожать — замучаешься! Ну, пошли!..
И он повёл меня к станции метро, попутно купив цветы. На его вопрос, в районе какого метро я живу, я сказала,
что в районе «Комсомольской», и он успокоился, ничего не заподозрив. Но ведь я ему ни чуточки не соврала.
Мой молодой город-спутник Зеленоград, где я тогда жила, хоть и располагается в сорока километрах от Москвы,
юридически является её тридцатым районом. И прописка там московская, а квартиру мы получили от папиной
работы, он был отправлен туда осваивать секретное космическое производство. Но когда мы вышли
на «Комсомольской» и я повела своего нового приятеля на выход к Ленинградскому вокзалу, только тогда в душе
у него зародилось нехорошее подозрение.
— Зачем к вокзалу? — удручённо спросил он.
— На электричку. Я еду до станции Крюково, но ты можешь распрощаться со мной здесь.
Я же не тащу тебя до своего дома. Тем более, уже поздно.
— Вот чёрт!.. — Толя совсем расстроился. — Ты же говорила, что москвичка?! Теперь придётся
к тебе на электричке ездить. Сколько она идёт — больше часа?..
— Ну вот!.. Ты уже всё без меня решил. А вдруг я не захочу с тобой встречаться?
— ЗАХОЧЕШЬ! — он сказал это так уверенно и строго, что я поперхнулась ответными словами…
Запрыгнув в электричку, мы даже не посмотрели, на каких остановках она останавливается.
Бывает, до Крюково идёт «со всеми» — это почти час, а бывает скоростная — остановок пять-шесть всего делает.
Мы стояли в тамбуре и целовались.
— Беги, а то сейчас двери закроются, придётся тебе со мной ехать, — отрываясь от него, сказала я.
— Ну и не страшно… на следующей выйду…
«Осторожно. Двери закрываются. Следующая станция Химки» — прогундосил противный голос из репродуктора,
двери с грохотом захлопнулись, и я расхохоталась:
— Ни на Рижской, ни в Останкино, ни на других станциях эта электричка не останавливается, а до Химок — целых полчаса!
— А ну и пёс с ним! Полчаса — так полчаса…
До самых Химок мы целовались… потом до Сходни… а там уже и Крюково.
Мы вышли на пустой ночной перрон. Накрапывал дождик.
— Дальше куда? — уверенно спросил Толик и добавил, — Поздно уже… Вдруг тебя кто-нибудь обидит?!
— Дальше на автобусе. Но, если ты поедешь провожать меня до дома,
ты опоздаешь на последнюю электричку назад, в Москву!
В общем, в автобусе мы тоже целовались… И около подъезда моего дома… Как я потом узнала, на последнюю
электричку он не опоздал, но это был далеко не последний его вояж в гости к «москвичке»… своей будущей жене!
И ему предстояло ещё много приключений на пути к покорению этой вершины!
= иz =
Спасибо, Юрочка. 
