Барклай де Толли по прозвищу «Болтай, да и только!» Ко дню памяти

Впервые опубликовано в журнале «Камертон»
https://webkamerton.ru/2025/05/barklay-de-tolli-po-prozvischu-boltay-da-i-tolko-ko-dnyu-pamyati

Санкт-Петербург. Эрмитаж
Вместе с разношёрстной толпой «любителей прекрасного» семеню за гидом и вслушиваюсь в его заученную речь:
— Военную галерею Русских героев создал иностранец Джордж Доу. К моменту написания этих полотен он уже прославился портретами английских генералов, участвующих в сражении при Ватерлоо.
— Доу был чрезвычайно популярен в Европе, его даже позвали в Ахен на «саммит» стран-победительниц! — продолжил экскурсовод: — Перед вами триста тридцать два портрета военачальников русской армии — участников Первой отечественной войны. Вглядитесь в эти мужественные лица: Кутузов, Багратион, Раевский, Тучков, Кутайсов, Дохтуров, Ермолов, Неверовский и…
Экскурсанты двигаются дальше, а я остаюсь на месте и не могу отвести взгляд от портрета этого русского немца, малоизвестного для многих моих соотечественников. И это несмотря на то, что его вклад в победу над французами, на мой взгляд, был не меньше, чем у Кутузова.
Картины Д.Доу:
   
Алексей Ермолов. Денис Давыдов. М.Барклай-де-Толли 
   
Александр I. Михаил Кутузов. Леонтий Беннигсен
***
Четырнадцатого мая исполняется двести семь лет со дня его кончины, и мне кажется, что будет вполне уместным ещё раз поговорить о человеке, которого в народе нелестно прозвали — «Болтай, да и только».
***
Имя отца Барклая де Толли — Вейнгольд Готард. Что в переводе с немецкого — «Богом данный», следовательно, именно от этого слова и произошло отчество полководца. Теперь о его имени. Родители, остзейцы, дальние родственники шотландского рода Барклай оф Толли, нарекли своего сына — Михаэль Андреас. А уж почему он позже стал Михаилом Богдановичем, то одному богу ведомо.
***
Удивительно, но факт. После окончания войны 1812 года об этом человеке ничего не писали. Первый поэт империи Василий Андреевич Жуковский сочинил замечательную балладу «Певец во стане русских воинов», перечислил многих генералов, но вот Михаила Богдановича не упомянул ни разу!
***
И всё же нашёлся один человек, который посчитал своим долгом восстановить справедливость, и это не какой-нибудь рядовой историк, а сам великий Фридрих Энгельс!
***
Много лет назад меня, студента Краснодарского политехнического института, банально заставляли «зубрить» труды основоположников марксизма-ленинизма. Тем не менее некоторые работы я читал с интересом — это были исторические публикации Фридриха Энгельса. И единственный русский генерал, которого хвалил этот «историк» — Михаил Барклай де Толли. И конечно же, непобедимый русский солдат. «Непогрешимый» Иосиф Виссарионович счёл возможным поспорить с одним из основателей теории коммунизма: «Энгельс, конечно, ошибался, ибо Кутузов как полководец был, бесспорно, двумя головами выше Барклая де Толли». 
***
В споре рождается истина. Вот и мне захотелось подробней узнать об этом человеке, монумент которому стоит рядом со знаменитым Казанским собором, да и в Великом Новгороде, на памятнике тысячелетия Руси, его увековечить не забыли! 
 
Памятник в Санкт-Петербурге. Барклай де Толли на памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде
***
Пожалуй, начну с того, что отец Барклая, много лет служа в русской армии, вышел в отставку в чине… всего лишь поручика! (старший лейтенант по современной классификации). Семья де Толли не имела никаких землевладений, более того, впоследствии фельдмаршал Российской империи и князь не владел… ни одним крепостным!
Ещё первый российский император Пётр Первый издал указ, что каждый дворянин обязан служить в армии и… начинать службу с рядового солдата! И стали помещики записывать своих отпрысков по мужской линии в полки сразу же после рождения. Сменявшие на троне одна другую императрицы на такую вольность смотрели сквозь пальцы. Получалось, что юноши, пороха не нюхавшие, приходили служить, уже имея на плечах офицерские эполеты за... выслугу лет! 
Вот молодой Барклай, сдав какие-то экзамены и получив в аттестате запись: «По-русски и немецки читать, писать умеет. Фортификацию знает» — оказался в бригаде своего дяди (мужа родной тётки, проживающей в столице). Молодой корнет отличался от сверстников. Не участвовал ни в каких пьянках и, упаси боже, дуэлях. Да и в «волочении» за девицами, как и в пагубном пристрастии к карточной игре, замечен не был. Его интересовало лишь одно — армейская служба!
***
Однажды на служаку обратил внимание принц Виктор Амадей Ангальт-Бернбург-Шаумбург-Хоймский, родственник Екатерины Второй и армейский генерал-поручик. Взял его к себе в адъютанты. Принц оказался не «паркетным» и даже не штабным, а самым настоящим боевым командиром. Участвуя под его командованием в штурме крепости Очаков, молодой офицер получил свой первый орден — святого Владимира четвёртой степени. За Турецкой баталией последовала Шведская. Война есть война, и на ней убивают. Ангальта-Бернбургского не миновала эта печальная участь. Вражеское ядро разворотило ему ногу. Но перед тем как отдать богу душу, командир сумел вытащить из ножен свою золочёную шпагу и передать её не старшим по званию офицерам, а молодому адъютанту с наказом: служить верно России! И никоим образом не запятнать это оружие. (Не могу не упомянуть, что до конца своих дней Барклай де Толли носил её на поясе. С ней и был похоронен!)
***
По служебной лестнице Барклай на все усердия продвигался крайне медленно. Дожив до возраста Христа, он имел лишь звание майора. Притом что он участвовал во всех войнах, которая вела Российская империя. (Замечу, что будущий полководец Румянцев стал полковником уже в восемнадцать!) Как можно исправить этакую неудачу? Конечно, сочетавшись браком с богатой невестой и став зятем для влиятельных родственников. Майор так и поступил — поехал в отпуск и женился. На совсем незнатной девушке Елене двадцати одного года от роду. Было ли у неё какое-либо приданое или нет, я так и не узнал. Но вот никакой недвижимости за невестой уж точно не числилось.
Январь 1807 года. Битва близ Прейсиш-Эйлау

Жан-Антуан-Симеон, битва при Эйлау
Именно арьергард под командованием генерал-майора де Толли, а не солдаты прославленного фельдмаршала Беннигсена выдержали натиск почти всей наполеоновской армии под командованием самого Бонапарта. Барклая тяжело ранили в руку. Упал с лошади, потерял сознание. Рядом же спешился скакавший рядом его офицер и на себе дотащил до санитаров.
*** 
В Мемеле, куда был доставлен на лечение, Барклая навестил Александр Первый. Оставил в госпитале своего личного лейб-медика Я. В. Виллие. И он совершил чудо! Извлёк из развороченной руки — сорок осколков! Поскольку в результате этой сложнейшей операции было удалено всё железо, нагноения не последовало, и руку спасли от ампутации. Беседуя с Самодержцем, он представил план будущей войны, убеждая, что Наполеон обязательно двинет свою армию на Россию. Французы хотят «второй Полтавы» — то есть дать генеральное сражение близ нашей границы! Такой тактики мы обязаны противопоставить свою — заманивать врага вглубь страны! Измотать его до крайности, заставляя оставлять по пути в гарнизонах значительные силы. Это значительно ослабит его армию и позволит выиграть всю войну одними манёврами!
Елена Ивановна — жена раненого генерала присутствовала при этом разговоре. Негласно. Всё время пряталась за шторой и не дышала, чтобы себя не выдать. Однако после ухода императора набросилась на мужа с упрёками:
— Вам такой шанс выпал! Второго не будет! Мог бы за ранение и храбрость деревеньку какую ни есть у Царя-батюшки выпросить! Да не в аренду, как у нас, а насовсем! В личное пользование! Ведь окромя жалования никаких иных доходов у нас нету! Хоть бы денег на излечение попросил, так нет же, о грядущей войне толковал. Она неизвестно, то ли будет, то ли нет!
— Душа моя, — возразил генерал, — так ведь в армии нашей большинство офицеров так и живут. Лишь на одно жалование. Мечтают безупречной службой своей получить хотя бы чин подполковника. Чего же нам-то горевать да жаловаться. Ведь не убили же меня, а только ранили. Опять же ордена у меня имеются, и в немалом количестве. Вот как выйду в отставку, за каждый из них доплата от казны полагается. Вот и подкопим деньжат, да деревеньку сами-то и прикупим. Душ этак на тридцать. Даст бог, от голода не помрём.
— А ты забыл, как прошение позорное на высочайшее имя писал? — не унималась супруга, — тебя орденом наградили, и ты должен был аж триста рубликов в орденский капитул внести (орденская канцелярия, — ред.). А денег у нас на подобные траты не было.
***
Его назначили командующим армией. Александр Первый, подписывая приказ, добавил: «С жалованием двенадцать тысяч рублей годовых». Тогдашний военный министр Аракчеев ниже приписал лишь одно слово: «Ассигнациями». (Должен заметить, что в армии жалование, как правило, выплачивали полновесными серебряными монетами, и курс бумажных денег-ассигнаций к ним порой доходил до один к пяти!) Де Толли, ознакомившись с приказом, вздохнул, обругал министра известными русскими словосочетаниями, но жаловаться никому не стал!
1810 год
Барклая назначили военным министром сухопутных сил (был в Российской империи ещё и морской министр), ставя перед ним задачу — всемерно готовиться к затяжной «скифской войне»! Обеспечить возможное отступление армии, уводя неприятеля как можно вглубь территории. Однако ни общество, ни армейские офицеры подобного плана не понимали и, конечно же, не одобряли! Большинство генералов вообще приняли приказ о его назначении на высокую должность, в штыки: 
— Да кто он такой?!
— После шведской компании стал звание получать вне очереди, одно за другим, минуя общепринятую очерёдность.
— И вообще, с ним ни выпить, ни побалагурить?!
— Как такому выскочке подчиняться и его указания исполнять?!
— Ничем, что должно русскому офицеру не интересуется!
— Представьте себе, он за карточный стол не садится и не играет!
— И ранение у него несильное было! Подумаешь, руку всё время придерживает! Многие вообще в боях и руки и ноги теряли во славу Отечества!
— Выскочка из каких-то захудалых безродных немцев!
— И вообще, лицо у него ненашенское, нерусское!
— Подадим в отставку в знак протеста!
***
Конечно, до нового министра все эти слухи доходили, но он не тратил ни минуты на то, чтобы улучшить свой имидж. Наоборот, одним из первых его приказов стал непопулярный рекрутский набор. (Проводился дважды! В результате чего численность армии значительно возросла!) Крестьян принудительно забирали в армию. А каждый крепостной — это постоянный доход для помещика (коими были и многие офицеры).
Два года спустя
Багратион писал: «Нельзя оставлять такую добрую, такую хорошую родину!.. Барклай ведёт гостя прямо в Москву».
***
После ухода армии из Смоленска атаман Платов прибыл на совещание в Ставку в простом плаще, громогласно объявив, что никогда более не наденет русский мундир! Так как отныне — «это позорно!». 
***
Великий князь Константин (между прочим — родной брат императора!): «Не русская кровь течёт в том, кто нами командует!».
***
Знал ли император о