БЛАГОРОДНАЯ ДЕВИЦА ИУЛИТТА

... 3 мая 1752 года выдался дождливым и холодным, сильный шквалистый ветер разразившийся к полдню, повалил старый древний дуб росший с незапамятных времён в саду помещичьей усадьбы Евлановых, и так старательно оберегаемый господами всех поколений хозяев. А, вместе с холодом, дождями, грязью и ветром, перевернувшего экипажи гостей прибывших к Евлановым по приглашению, пришла и нежданная беда. Бог располагает, а человек, лишь  предполагает. События развернувшиеся в усадьбе помещика, никак на те дни нельзя назвать благостными и лёгкими для родных и самих благородных гостей...

Перешёптывающиеся в коридоре между собою домашние работники: управляющий Василий Калашников, моложавый, крепкий мужик, ныне смиренный от беды хозяев, да его помощник по хозяйству, огромного роста старик, в прошлом наставник и лекарь всех крестьянских работников, а теперь по возрасту приживалец и сторож богатств поместья, по прозвищу Нелюб Александр Родигин, прилепившийся к Евлановым, как ходили сплетни недругов,благодаря своему редкому уму и чрезвычайной сообразительности в счётных делах хозяев, ещё в дни своей молодости. Служанка Анастасия, молоденькая красавица, близкая подруга хозяйки, вторила их разговору и плакала. Все шопотом говорили, что это событие к беде.

В огромной зале старого дома, Князь Семён Алексеевич Щепин-Ростовский с супругою Евдокией Борисовной, сидя на диване, ждали результатов родов. Они, прибывшие было в гости к родне, Евлановым, были крайне огорчены происшедшими осложнениями в жизни родных, и ожидали в полной растерянности, но вскоре не вытерпев, устав от ожидания, прошли к собравшимся, став у дверей спальни молодой страдалицы. А тут ещё этот местный француз, доктор Рене, только-только вышедший из комнаты их молодой хозяйки, с трагическим и печальным видом сообщил всем домашним, что их хозяйка Феодора скончалась, и он ничто не смог поделать. Правда тут же, стараясь хоть как-то

заглушить всеобщую боль, сопровождавший его помощник-лекарь, с улыбкой сообщил радостную весть о родившимся дитя, и все почувствовали хоть какое-то облегчение. Известие прозвучавшее из его уст, искренне обрадовало всех присутствующих. Родители роженицы, ожидавших с нетерпением новостей от доктора, были особо благодарны Рене за то, что ему удалось спасти ребёнка, девочку, и что теперь она в безопасности и будет жить. Правда, предупредил доктор, сейчас она ещё очень слаба и не стоит её беспокоить, пусть кормилица с лекарем и повитухой занимается с нею. Повитуха Матуха, пожилая деревенская баба, и молодая кормилица Меланья, кормившая грудью своего полугодовалого, уже третьего по счёту сына, были опытными и умелыми в таких делах, не раз и не впервые спасая крестьянских детей при сложных родах и в случаи нужды. Но, несмотря на заверения помощников и врача, все же собравшиеся тихо ахнули замерев от известий и неожиданности, никто не мог даже предположить, что молодая и здоровая, никогда не болевшая женщина может скончаться. И то ли от погоды,то ли от внезапной для всех беды, навалившейся на семью Евлановых из-за смерти дочери во время родов, но жизнь в усадьбе словно замерла и сразу остановилась. В неожиданно наступившей было тишине, были слышны даже звуки жужжания надоедливой мухи в окне, да мерное постукивание и прозвучавший громом бой, старых напольных часов стоявших в большой зале. А от часов-ходиков, висевших в соседней комнате для слуг, был слышен скрип шестерён. Присутствующие, тихо, тенями ходили между залой, с укрытыми чёрной шёлковой траурной тканью зеркалами, и опустевшей комнатой, широким коридором, выходившим на лестницу второго этажа и прихожей, с выходом в сад. Все, как всегда в таких случаях, говорили почему-то приглушёнными голосами, даже хозяева, словно усугубляя траур и беду в доме, и еле поддерживали разговоры о семье, ребёнке и положении дел. К ночи, тело умершей перенесли в залу, чтобы обмыть, забальзамировать травами и мазями, секрет которых был известными только повитухе, и переодеть в приготовленное хозяйкой белоснежное платье невинного Ангела с трагической судьбой. Сам же хозяин усадьбы, пока лекарь-помощник доктора Рене, проводил подготовку ко всем необходимым процедурам в соседней комнате, Иван-Иосиф Иванович Евланов и матушка Евдокия Петровна, с князем Семёном Алексеевичем и безутешной, притихшей от беды родных, Евдокией Борисовной, долго стояли у остывшего тела их дочери, своей любимицы Феодоры, безутешно оплакивая её несчастную судьбу. Немного придя в себя от происшедших событий, Иван-Иосиф Иванович, наказав доктору Рене проследить за работой лекаря и повитухи, и приказав холопу Ефимке послать за священником служившим в Спасской церкви, что в Шуе,а сам бросив всех, прилёг в спальне, боясь что сердце не выдержит беды, а ведь предстояли ещё похороны... Помышляемые хлопоты о покойной и отпевание, в местном Храме, заняли целых два дня и поэтому, погребение прошли лишь на третий, а в общем счёте даже в четвёртый день после всех служб, и уже без особых событий при выносе и захоронения несчастной покойной. Всё было сделано как и положено в сельских глубинках, тихо красиво и просто...по христиански. Дочерь Феодоры, по настоянию батюшки, назвали Иулитта, а по отцу Ивановна (Иосифовна для своих-автор), что очевидно и предопределило её будущую судьбу. Батюшка говорил родным:
- Я, не знаю, чем мне возблагодарить творца за такое несказанное милосердие, что она осталась жива.
Родные же его как могли  успокаивали:

Росла девочка доброй, ласковой и очень любознательной. Зачала ходить в раннем возрасте. Учителя не могли нарадоваться на её успехи и познания в науках, вместе с бабушкой ея, Евдокией Петровны. Временами, она с няней и дедом, ездили к родным на увлекательную рыбалку, и приведение души, как говорил дед, к спокойствию от родных мест и тоски по матушке. Далёкий путь в село Красное и в деревню Щепинская, что в Вятской губернии, Котельническаго уезда, которую когда-то предки князей имели во владении по случаю охоты и рыбалки, да и для посещения могилы предка, что в 1723 году погиб на охоте, занимал более недели и при приезде, наши путешественники во славу отдыхали, вполне забывая многия горести и нудные хозяйственные хлопоты. Родители и дед с бабушкой, лелеили её и баловали,может поэтому она выросла считая себя ко всем обязанной. Замуж она так и не вышла, полностью отдавая себя помощи деду и родным. Правда одна, две попытки у неё по жизни случились, но молодого и чрезвычайно горячего в своих поступках офицера Семёна Арбузова, что посватался к ней, вскоре убили на дуэли из-за спора. Очевидно по роковому совпадению, и второй жених, уже в её зрелые года, когда деда и бабушки давно не было на свете, было посватавшийся по случаю к ней, но не успевший даже насладиться своею любовью в объятьях любимой,был также убит на дуэли из-за спора о восстании в столице в  1825 году. Как рассказали его сослуживцы, он защищая память и честь восставших лейб-гвардейцев, вспылил и оскорбил богатого и наглого, самоуверенного немца адъютанта командира полка. Возможно именно эти обстоятельства и предопределили её полное одиночество и огорчение в жизни, как и до этого, когда она всю свою неосуществлённую любовь отдавала как истинная мать и нянька, детям своих родных, Варенцовым-Тарховским и князьям Щепиным-Ростовским, в частности их сыну Дмитрию Александровичу. Не будем ныне перечислять всех многих благих дел и достоинств великой праведницы... Прожила она долго и достойно христианки, чрезвычайно праведно, как немногие в наше время, более девяносто шести лет, пережив многих своих родных,женихов, ближайших подруг и друзей. На её похоронах присутствовали Евлановы,на то время разбогатевшие купцы из Нижнего Новгорода, Родигины с Вятки и Калашниковы из Красного, все благодарные ей за всяческую помощь и поддержку в делах. Также особо озаботившиеся в горе, как и родные, верные обязанные многим няне Варенцовых и князей Щепин-Ростовских, помещики Шацкие, владетели деревни Беляевка Воронежской губернии. Даже пожилая и расхворавшаяся от этого, Княгиня Ольга Мироновна, посетила Москву по этому печальному поводу в мае 1848 года. Именно они, несмотря на то, что дело было связано с большими хлопотами в связи с этим, они решительно потребовали захоронение Иулитты в древней столице, ближе к родным. Удивительна даже судьба, как мы знаем от родных, самого надгробия-камня. Его выбрали из трёх камней, оставшихся при строительстве, привезённых на заказ князьями Щепин-Ростовскими с Валаама ( по расчёту 52 камня) ещё в 1801 году под фундамент нового каменного, строившегося в то время, Иванковского Храма во имя Иконы Казанской Божией Матери, взамен ветхих двух старых деревянных церквей. Зачем и почему было это сделано, ибо сам факт привозки обошёлся князьям чрезвычайно трудоёмко и дорого, другой вопрос. Очевидно, как мы понимаем из документов и писем матушки Ольги Мироновны, благочестие, религиозные чувства и Святость Земли Валаамской, и преклонение многократно бывавших на Валааме князей, предопределило это праведное и религиозное решение. Первоначально, в знак уважения заслуг близкого князьям человека, девицу Иулитту Ивановну ( Иосифовну) предполагалось захоронить рядом с князьями Ростовскими, в Ростове Великом,либо в тихом Иванково. Но, в своём завещании она просила захоронить её в старой и доброй Москве, прародительницы её рода, и родные не решились ослушаться воли почившей,почему и настаивали всемерно  на том. Что в конце - концов очевидно и решило сам факт захоронения в древней Москве.