Реформатор

Петр Аркадьевич Столыпин не любил одинаковости, даже в снеговиках. Поэтому, сорок пятого, слепленного им собственноручно, оставил без носа. Лишь глаза- бусинки, да метёлка...Простояло сие творение рук и снега долго...Ни жаркое солнце, ни ветер-разоритель, ни дети- баловники, не повлияли на устойчивость...Только со смертью автора, вдруг и снеговик осел, окосел, растаял...Метёлка и глаза- бусинки вскоре делись куда-то...
Однажды, осенью, подросток Петр, вдруг услышал во дворе необычное шебуршание, в листьях, - опавших и воздушно уплотнившихся...Любопытство пересилило страх  и вскоре, мальчик извлёк из листьев тихого шебуршаку с письмом в лапках. Шебуршаку отпустил, письмо прочитал. Вот что гласило оно:
...Жена моя, дорогая, Оленька, скучаю по тебе чрезмерно, командировка моя затянулась. Незаметно пришла зима и вступила рьяно в права свои.Учусь у неё дела делать,- решительно, холодно и справедливо...Увлёкся лепкой снеговиков. Дети местные смеются, смотрят на "странного дядю", однако, помогают охотно. Морковь таскают, метёлки, хороводы крутят, поют...Остро тебя не хватает...Слухи дошли до меня, что царь недоволен мной, "гордыней моей". Пусть...мне всё равно...Я тут подумал, а не перевезти ли тебя и детей наших в захолустье это милое. Я думаю вам бы здесь понравилось. Лепили бы вместе: зимой снеговиков, весной- весенников, летом-песковиков, осенью,- шебуршак...Пили бы чай из самовара, "растворились бы в народе"...
Петр вдруг всплакнул, разорвал письмо на мелкие кусочки, сказал горестно: " Я так и знал, так и знал...суки, такого человека и в смерть вкинули..."