Пушкин - наше всё

    Вот все говорят: «Куда же русский человек без мата!!» «Без крепкого словца и дело не так спорится». Да как, как … Легко без матерщины! Сейчас докажу.  

   ГПЗ№1. Столичный подшипниковый завод, кто не в курсе. Трудящиеся, само собой, не трезвенники. Даже те, которые язвенники. Матом не ругаются, даже не разговаривают – живут матом. Поломка? Мат. Встретил друга? Мат. Врага? Отборнейший мат. Что-то не ладится? Мат злой. Ладится? Мат веселый. Ну и так далее.  Атмосфера снаружи и градусы внутри располагают.
 
   На заводе стоят станки. Это ясно, как Божий день. Станки ломаются. Это тоже ясно, как тот же самый день. Вызывается наладчик. Пьяный. Трезвого нет нигде в радиусе 30 км.  Да и кто трезвому доверит ответственную работу? Он вообще доверия не вызывает. Все подшофе, а он?  

    Итак, сломался станок по имени «токарно-револьверный автомат». Боевито звучит, не правда ли: револьверный автомат? Сей автомат отличался гигантскими размерами. Примерно с хорошую гостиную в квартире нормального метража.  К переставшему «стрелять» автомату пригласили наладчика. Тот не замедлил появиться. Дыша легким перегаром,  залез в электрошкаф (практически шифоньер, только не с тряпками, а со станочными мозгами). Вылез оттуда. Строго огляделся и изрёк:

   - Деревня, где скучал Евгений, была прелестный уголок!

  - Чего? – недопонял простаивающий вместе со станком токарь. Пришедший ремонтник славился любовью к особо заковыристой ругани. Слушатели частенько брали на вооружение смертоносные пассажи рыцаря отвертки и разводного ключа. Посему токарь решил, что плохо расслышал, что не Евгений, и не скучал, а какая-нибудь мать и еще что-нибудь.

  - Там друг невинных наслаждений вознаградить бы небо мог,  – тоном не терпящим возражений, громко объявил наладчик и углубился в работу и декламацию.
    - ……, ….. совсем!  - только и произнес озадаченный токарь.   Он не был в курсе того, что другу невинных наслаждений, согласно Пушкину, предписывалось  благословлять, а не вознаграждать небо. Как можно вознаградить небо?

     -  Господский дом уединенный,
    Горой от ветров огражденный,
    Стоял над речкою. Вдали
    Пред ним пестрели и цвели
    Луга и нивы золотые, - тем временем повествовал наладчик, слегка покачиваясь и позвякивая инструментом.  Процесс кипел. Народ, привлеченный оху… то есть, удивленным видом токаря, подходил посмотреть, да так и оставался. Собралось человек пять. Придвинулись поближе. Грохот в цеху, как рядом с водопадом, а послушать охота.

      «Сосед наш неуч: сумасбродит;
       Он фармазон; он пьет одно
      Стаканом красное вино;» - разливался новоявленный любитель поэзии.
       - Наш человек - красненькое уважает!  – прозвучало где-то в рядах внимающих. – А кстати, это….
По кругу прошелся «огнетушитель», пронесенный в цех даже без особой маскировки. Все мы люди, все мы человеки. А значит, ничто человеческое, как говаривал Маркс, нам не….


         -А Дуня разливает чай;
          Ей шепчут: «Дуня, примечай!»
          Потом приносят и гитару:
         И запищит она (бог мой!):
Приди в чертог ко мне златой!…. – только что получивший несколько глотков винишка декламатор споткнулся и заткнулся. Забыл. Воцарилась томительная пауза. Все ждали мата, но его не последовало.
 
    –  Но Ленский, не имев, конечно,
      Охоты узы брака несть,  - пришел на помощь студент-практикант.  Он стоял с вилами для уборки стружки. Вина ему не дали, но он не обиделся. Понимал: субординация!    
       Практикант не то, чтобы любил поэзию, не то, чтобы знал Пушкина наизусть, и, более того,  полностью  «Евгения Онегина» никогда не читал. Но зато вот уже месяц имел (имел  во всех отношениях) подружку – будущую учительницу литературы. Та, ведомая дикой бабской страстью изменить к лучшему мужика рядом, начала просвещать своего возлюбленного. Студент пока что не сопротивлялся,  бо девкой  еще  не насытился и посылать ее в …  и на …  было рановато. А вдруг уйдет? Да и красивая. И неалчная. И сосет хорошо. И пирожки хреначит…. Пусть уж толкает речи и читает стишки.   Тем более – вот, пригодилось. На днях подруга как раз решила разнообразить досуг чтением «Онегина» Ну ее можно понять. А вот что за фигня стряслась с работягой?  

    - Почтенный замок был построен,
       Как замки строиться должны:
       Отменно прочен и спокоен…. – кивком головы поблагодарив за помощь, продолжил наладчик. Работа закипела. Вот-вот – и станок будет готов к продолжению несения трудовой вахты.
      Народ стал расходиться. Всё-таки смена идёт, выработка нужна, время -деньги….  Только студент да еще пара человек остались на месте. Чем же всё кончится? Прервет мелодию пушкинского стиха взрыв ненорматива или нет?

   - И нам он сердце шевелит.
    Так точно старый инвалид
    Охотно клонит слух прилежный
     Рассказам юных усачей,
      Забытый в хижине своей – с этими словами наладчик завершил свои труды,
собрал инструмент. Умолк. Направился вон.

      - Э, стой, а дальше-то что?- окликнул его токарь.

   Ну, тут-то, тут-то мату бы!  Нет, фигушки!
    - Работай давай! А интересуешься – в биб-ли-о-те-ку сходи! – стараясь не споткнуться на длинном слове назидательно произнес «пушкинист» и удалился.  

Так что – и без мата можно. Работай давай!