" Так что мне делать?",- спросила она деда Мороза. Высокий холодный старик с бородой и красным большим мешком, написал посохом в снегу:" Распаковывать". Подъехала упряжка, запряжённая северными оленями. Мороз сел. Спустя миг, не было ни деда, ни упряжки, ни оленей. Лишь слабый запах можжевеловых веток остался, да запечатанная коробка с надписью:"Веронике от жителей". В коробке она обнаружила : молитвослов, свечу, спички, записку с загадочными иероглифами. Известный японовед и бывший любовник, Чижиков, как и ожидалось,текст прочитал. После чего внезапно побледнел, схватился за сердце, охнул, ахнул, упал, ударился всем. Патологоанатом в причине смерти указал:"Крупноочаговый обширный инфаркт миокарда". После случившегося, Вероника записку сожгла. Та не желала гореть,- попискивала, пыталась сбежать, спрятаться в порывах внезапно набежавшего ветра. Тщетно. Ритуал был исполнен. Спустя часа два, небо внезапно потемнело, солнце сжалось до едва заметной светлой точки, хлынули людские слёзы. Город плакал три дня. Сухими глаза оставались только у Вероники. Когда всё вернулось на места свои, в мегаполис вошли японцы...Они были веселы и приветливы. Что-то распевали, что-то подкидывали и ловили, о чём-то активно молчали. Стройный и изящный японец предложил ей руку и сердце, и должность мэра города. Вероника согласилась, потому что хотела: карьерного роста, мужа, детей. При Веронике и японцах, город расцвёл. Жители быстро адаптировались к приятным новшествам. Заключаемые браки неумолимо росли числом. Традиционные ценности страны восходящего солнца нашли горячий отклик в душах и сердцах народа. От внезапной сирены, Вероника проснулась. Привычная ругань соседей, не цензурная брань, шум сверла, крики и плач дерущихся во дворе детей,- проявились...Она расплакалась. Сон, исчезая, тоже... |
