ВРАТАРЬ
Мой сосед – Никита двадцати одного года от роду. Он вратарь, юрист… «ветеран боевых действий». Никита простодушен, тут же все о себе рассказывает, слегка картавя, своей соседке по купе. Конечно, Наталья, профессионально оценила этот его изъян и по-матерински сочувствует. Наташа, наша соседка по купе – логопед по специальности, немножко полноватая дама лет пятидесяти, ошиблась, приняв его (под два метра ростом) за баскетболиста. Никита учтив и вежлив, в ответ на ее предположение улыбается, дескать, ошибочка вышла, он - вратарь футбольной команды. И тут же с сожалением признается, что из профессионального спорта «выдавили» врачи. Что-то там, в сердце на пару сантиметров не сходится с нормой. Порок от рождения. Но в военкомате дали справку, мол, годен на все сто. Никита подписал контракт, побывал на СВО и теперь играет за СКА.
Видать у него накипело, и он искренне выкладывает свои печали Наташе, а заодно и мне, мешая нам спать.
- В армии на фронте бардак: гонят на убой, снарядов не хватает, жрать нечего, воду пьют с запасом. С девушкой прожили четыре года. Сказала: вернешься живой, тут же пойдем в ЗАГС. Буду ждать… Перечислил четыреста тысяч ей на карточку.
Во как! У войны другие доходы и ценовая планка. Ставка – жизнь…
Написала… Не дождалась. Сейчас у нее новый парень. А денежки так и не вернула…
Никита окончил кооперативный техникум, получил специальность юриста со средним профессиональным образованием. «Так что я с юристами могу говорить на одном языке». Специализация у него – уголовное право. А я цивилист с гражданско-правовым уклоном. Но «язык» у нас разный, его определяют противоположные жизненные ценности.
- Что же заставило тебя, Никита, по контракту пойти на войну?
- Тут ведь как, нас три друга решили пойти…Одного привезли двухсотым, другой пропал без вести…
Никита выжил. Он хочет выглядеть героем, но его больше жалеют. Он вообще-то стрелок, младший сержант, но в военном билете указано, что рядовой.
Тут его монолог прерываю простым вопросом:
- А за что воюем, Никита? Вот за твоих не вернувшихся с фронта пацанов?
- Ну, да.
- А пацаны?
- За Родину.
Никита рассказывает, что перед отправкой на передовую с ними месяц работали психологи. То есть промывали мозги?
- Значит, за Родину, то есть - за своих?
Никита одобрительно кивает.
- Так что же, когда пенсионный возраст повышали, своих стариков-предпенсионеров не поддержали? Там ведь на Донбассе русских сотни тысяч, а здесь десятков миллионов «пенсионная реформа коснулась»? Вот я всю жизнь исправно платил налоги и «серых» зарплат у меня не было. Организации, в которых работал, тоже исправно платили за меня в пенсионный фонд сполна. А теперь вот третий год без пенсии продолжаю работать. Потерял свыше миллиона рублей. Для меня это деньги немалые. Ты на митинги протеста против повышения пенсионного возраста ходил?
- Нет, - Никита даже вроде как испугался, - я же на юриста учился, сразу бы отчислили. Если у нас даже лекции, ну и вопросы, какие были, на видеокамеру снимали…
- Трамп, Никита все точки над «i» расставил. Война идет за редкоземельные металлы в недрах Украины, сверхдоходы военно-промышленного комплекса и поставщиков-олигархов. За их персональные дворцы, яхты, «суперджеты», «золотые унитазы», сопровождающих их проституток-эскортниц, которым хочется стать законными женами элиты… Развели коррупцию, развязали войну с сотнями тысяч жертв…
- Так «укры» бы сами на нас напали, если бы мы не ввели войска.
- С чего ты взял? Психологи разъяснили?
- …
- Никита, а когда война закончится, будешь юридические услуги оказывать? Дальше учиться?
- Нет, буду дальше служить, теперь уже не смогу больше ничем заниматься.
Хорошо с ним психологи поработали!
- Коррупция, Никита, покрыла язвами Россию. Навальный боролся с ней, так они его убили. Власть убила. Вся страна опутана паутиной коррупции, мздоимством, ложью. Даже церковь…
Рассказываю про своего однокурсника, подавшегося в настоятели. В 1985-м окончил педагогический институт, а в тяжелом 1991 году уже пристроился в церковь. Туда несли последнее. Зашла женщина хлеба у батюшки попросить, да он указал ей на магазин. А там шаром покати. Пришла с пустой авоськой, и ушла с пустой…
А вот во что выросло это безразличие к ближнему. Один мой знакомый, рвач и хапуга, по дороге домой на своем Нисане нарезал на часном поле целый багажник кукурузных початков. А с горки охрана все засняла. Взяли с поличным и в РОВД. А там говорят: лет пять тебе за хищение намотаем. А что делать? Видишь церквуху на пригорке. Отнесешь батюшке четыреста тысяч типа пожертвований - закроем дело.
И того по трети ментам, хозяину поля и попу за посредничество. Во какая вера!
- Это круто, по сто тридцать с лишним тысяч на брата, - бросил с восторгом Никита, и с гордостью добавил, - я то же так несколько раз зарабатывал на договорняках.
- А договорные матчи, это как?
- А так. Один тренер другому говорит: в этот раз нам нужен выигрыш и называет цену вопроса. А дальше вопрос решает вратарь. Можно дотянуться рукой и отбить мяч, но можно и немножко опоздать. Вратарю своя доля перепадает. А что? Бутсы, гетры, трусы за свои деньги покупаем.
- А бюджет?
- Пилят администраторы.
- А дураки-фанаты на вас надеются. «Оле-оле-оле» кричат, «болеют» за команду, деньги за билеты на матчи платят…
- Дураки те, кто делает ставки. Букмекеры же на тренера и выходят с предложениями.
Вот такая нынче мораль у «пацанов». Герои? Крысы. «Успех любой ценой». За убийство на войне нынче платят хорошо, побольше, чем за пропущенный в ворота мяч.
- Американцы все это придумали, - встревает в разговор Наташа.
- И пенсионный возраст американцы повысили, и конституцию поменяли, и войну развязали? Путин. Он должен уйти и ответить за все это.
Пара за простыней на боковых полках притихла. В вагоне их четыре боковых пар, задернутых простынями. Их обитатели сами по себе: «Наше дело – сторона», «От нас ничего не зависит», «Что мы можем изменить», «Своя рубашка ближе к телу», «После нас хоть потоп»… - так еще при коммунистах повелось. Это пока война не заглянула к ним за шторку. Цена молчания трусость, предательство, убийства… Российская плесень. Главная опора Путина – стяжатели, «ссыкуны» и равнодушные.
…Разгадываем кроссворды – то Наташа слово отгадает, то я. Юрист Никита молчит. Отгадки не приходят к нему на ум, потому что запаса слов не хватает. Он – благовоспитанный, вежливый и учтивый невежда. Мы на разных полюсах разной для нас Родины.
Никита переходит в другое купе - в нашем чувствует себя неуютно.
- Зачем войну начали, - Наташа словно прозрела. Ей жалко мальчишек, она же мать. Ее зять служит на подлодке. Ушли в море, - говорит, а лодки попрятали. Чушь какая-то. Это армия?
Потери России в этой войне огромные – финансы, техника, но главное люди, мальчишки, дети и внуки, которым уже никогда не стать отцами и дедами. Полегли за «редкорземелье». Россия сегодня играет без достойного вратаря. Перевелись защитники человеческих ценностей. Честь, достоинство, честность, совесть…Где?
ОМОН в масках, словно бандиты. Чего стесняются, что скрывают и чего боятся «герои», бросившие и не защитившие своих стариков от повышения пенсионного возраста.
Завербованные в «зонах» насильники и убийцы с автоматами покупают себе освобождение и прощение. Разве простят их родные и близкие убиенных ими жертв?
Церковь продала Бога и освящает войну, призывая свою паству погибнуть. Во имя чего? Родины? Нет, в интересах алчной до сумасшествия олигархической элиты. Ничего святого.
Антиутопия в жизни. Оруэлл «нервно курит в коридоре». Но это не антиутопия, это реальность путинизма.
Я говорил с тремя, выжившими в этой войне – мясорубке, лицемерно названной спецоперацией. Вратарь был последним. Вторым был таксист-вагнеровец, отбывавший свой срок за продажу наркотиков (сколько лишились здоровья и погибли при его участии?) и завербованный в колонии. Ему вообще несказанно свезло. Свои полгода он отсиживался не то во втором, не то в третьем эшелоне и на передовую не попал. Двухсотые, по его словам, везли эшелонами…
С первым мы пили пиво в «Заводском» пивбаре. Он, как и вратарь, пошел на войну контрактником, и теперь возвращался домой по причине контузии. Со своими вещьмешками он подошел к моему столику и вежливо спросил, можно ли расположиться. Я кивнул. Мы приложились к пиву, сделав по глотку. Он начал рассказывать, что с фронта, очевидно ожидая от меня восторженной реакции, но я сразу сказал, что на «другой стороне», потому что критически отношусь к Путину и к войне.
- Причем здесь Путин, черт бы его побрал, - парировал мой собеседник,- мы Родину защищаем.
- Разве Украина первая напала на нас, - возразил я, - или все-таки путинисты пытались захватить Киев «за три дня».
- Так ведь вынашивались планы вторжения в Россию, - об этом же говорил и мой молодой собеседник значительно позднее, - Это же общеизвестно.
- Вот когда б Украина напала первой, то война с нашей стороны была бы оборонительной справедливой, и Россия имела бы все основания наказать агрессора. А сейчас…
- Что ж вы не понимаете, что мы русских в Донецке, Луганске защищаем.
- А заодно и Херсон с Запорожьем прихватили…
- Так там референдумы о присоединении к России прошли.
- А то вы не знаете, как «училки» в избиркомах «подтягивают» результаты до нужных планок? И потом, что же это за референдумы под дулами автоматов, когда половина населения оккупированных территорий разбежалась, а половина наложила в штаны.
И тут я ему выдал про повышение пенсионного возраста, и про то, что моя невыплаченная пенсия полетела
| Помогли сайту Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+