19:07
Скрежет ржавеющего металла. Эта переваливающаяся громада, ползущая по рельсам, напоминала нынешнее моё состояние,
вагоны, точно месяцы, сменялись друг за другом, но оставаясь в одном и том же однотипном облике.
Мир давно погряз в тени тумана, где нет и проблеска свежей мысли, я забываю как выглядит солнце, как выглядит чьё нибудь румяное счастливое лицо,
все контуры точно погрязли в грязной жиже, потеряв какой то цельный вид и оставив лишь грубую мешанину, размазанную по асфальту.
Тремор рук заметно усилился - тревожный признак,когда твоё тело обретает отдельную жизнь, но по прежнему проецирует страх в голове на эти грубые
трескавшиеся руки. Они повидали множество ужасных вещей, но всё так же были верны лишь мне, эти руки носят на себе тысячи отпечатков как наскальная живопись, тысячи жизней, вещей, ощущений всё это впиталось в чёрствую плоть.
Я стал подобием книги, в пустой кожаный переплёт сложил истории каждой головы, врезавшейся мне в память, но на себя же не выделил даже страницы, может забыл, а может посчитал это не нужным
вагоны, точно месяцы, сменялись друг за другом, но оставаясь в одном и том же однотипном облике.
Мир давно погряз в тени тумана, где нет и проблеска свежей мысли, я забываю как выглядит солнце, как выглядит чьё нибудь румяное счастливое лицо,
все контуры точно погрязли в грязной жиже, потеряв какой то цельный вид и оставив лишь грубую мешанину, размазанную по асфальту.
Тремор рук заметно усилился - тревожный признак,когда твоё тело обретает отдельную жизнь, но по прежнему проецирует страх в голове на эти грубые
трескавшиеся руки. Они повидали множество ужасных вещей, но всё так же были верны лишь мне, эти руки носят на себе тысячи отпечатков как наскальная живопись, тысячи жизней, вещей, ощущений всё это впиталось в чёрствую плоть.
Я стал подобием книги, в пустой кожаный переплёт сложил истории каждой головы, врезавшейся мне в память, но на себя же не выделил даже страницы, может забыл, а может посчитал это не нужным
Я смотрел на это безжизненное тело каждое утро. В отражении грязного зеркала оно казалось ещё уродливее, больнее, как будто так и выпрашивало утешения, но плевать, оно не достойно этого подаяния. Я вглядывался в каждую подкожную венку и впадинку, точно ища причину моего отчаяния, но даже лицо не давало мне ответа, оно смотрело на меня как забитый щенок своими уставшими и испуганными глазами, и я тут же отворачивался. Может стоило быть проще? Мягче?
Верный ли был этот путь или я всё же свернул не туда? На каком километре я проморгал своё значение, на какой секунде я пнул важность своей личности? Вся ценность моего "Я" высыпалась вместе с мелочью из кармана, а подобрать никто не решился. Я раскрошился, разъелся, заржавел, меня размыло сточными водами, протёрло под подошвами чужих ног. Я собираю, клею по кусочкам это лицо, эти глупые руки, Боже! Мои бедные руки, мои бедные колени, мои черствые ступни, мои блёклые глаза...Простите....Простите. Я вас уничтожил, я всё разрушил, это тело доверилось не тому дураку, наивно вгляделось, потянулось ищя помощи, утешения, защиты, но получило лишь плетью по рукам....Боже, бедное тело, я вас угробил, себя поломал...