Зимние зеркала. История 1: Тихий ангел на вокзале.

Казанский вокзал в тридцатых числах декабря — это отдельный, шумный и вечно спешащий мир. Алёна прижалась к колонне с билетом в руках и чувствовала себя песчинкой в этом людском водовороте. Она уезжала. Просто садилась в первый попавшийся поезд на юг, лишь бы подальше от этого города, от воспоминаний, от собственной неудавшейся жизни. Год был ужасным: крах бизнеса, предательство партнёра, который оказался ещё и мужем, одиночество в пустой трёхкомнатной квартире. Ёлку она даже не стала покупать.

Её размышления прервал тихий плач. Рядом, на скамейке, сидела девочка лет пяти, укутанная в розовую пуховичковую шубку, и безутешно рыдала. Вокруг сновали люди, но никто не останавливался. Алёна внутренне застонала. Ей сейчас было не до чужих детей, до собственного горя не хватало сил. Но девочка смотрела на неё сквозь слёзы такими огромными, испуганными глазами, что Алёна не выдержала.

— Эй, солнышко, что случилось? Где твоя мама?
Девочка, всхлипывая, показала пальчиком в сторону расписания. — Мама пошла узнать про поезд… и не вернулась. Я испугалась и пошла искать, а теперь не помню, где сидела.

Сердце Алёны екнуло. Она взяла ребёнка за холодную ручку. — Давай не будем плакать. Мы её найдём. Как маму зовут?
— Света.

Они стали бродить по залу, Алёна напряжённо вглядывалась в лица женщин. Прошло двадцать минут, сорок, час. Девочка, которую представилась как Машенька, уже устала и притихла. Алёна купила ей сок и шоколадку, потом отвела в комнату матери и ребёнка. Мысли о своём поезде, который должен был отойти через сорок минут, стали навязчивыми. «Сдам её полиции и всё, — думала она. — У меня своих проблем полно».

Но смотреть в эти доверчивые глаза было невозможно. И тогда Алёна сделала то, чего не делала, наверное, с институтских времён. Она просто села на пол в углу комнаты, обняла Машеньку и начала рассказывать ей сказку. О Снежной Королеве, о разбитом зеркале, о Кае и Герде. Голос её, сначала скрипучий и неуверенный, постепенно обрёл силу. Она вдруг вспомнила, как читала вслух племяннице, и как это было… тепло.

И чудо случилось. Не громкое, не с хлопушками. Дверь открылась, и на пороге появилась заплаканная, почти седая от ужаса молодая женщина. — Маша! — вырвался у неё крик, больше похожий на стон.

Девочка взвизгнула от счастья и бросилась к матери. Та обняла её, целовала, плакала и смеялась одновременно. Потом подняла взгляд на Алёну. — Я… я на секунду отошла, а она испугалась и ушла. Я думала, с ума сойду. Вы… вы ангел.

Алёна, всё ещё сидя на полу, неуклюже махнула рукой. — Да что вы… просто посидела с ней.

Женщина по имени Светлана рассказала, что они беженцы, едут к дальним родственникам, денег — в обрез, билеты на ночной поезд. Алёна посмотрела на свои билеты. На шикарный СВ до Адлера, купленный в порыве отчаяния. Потом на исхудавшее лицо Светланы и на притихшую, счастливую Машеньку.

— У меня к вам деловое предложение, — неожиданно для себя сказала Алёна. — У меня вот билет на юг. Один. А у вас — на север, но их два. Давайте обменяемся. Вам в купе будет комфортнее с дочкой, а я… а я, пожалуй, поеду на север. Мне как раз надо.

Она солгала. Ей некуда было ехать на север. Но в этот момент это было самое правильное решение в её жизни. Светлана сначала отказывалась, но Алёна была непреклонна. Они обменялись билетами. Сев в старый плацкартный вагон, Алёна у окна смотрела на мелькающие огни и не чувствовала привычной горечи. Она чувствовала странную, тихую теплоту. Она была нужна. Всего час, но была. И это перевесило все утраты уходящего года.

А наутро, 31 декабря, выйдя на маленькой станции в незнакомом городке, она получила СМС от Светланы: «С наступающим! Мы доехали. Маша нарисовала вам ангела. Говорит, вы тихий, но самый настоящий». Алёна улыбнулась, впервые за много месяцев. Купила в ларьке самую маленькую и пушистую ёлочку. Чудо не нашло её любовь или деньги. Оно вернуло ей её саму. И это было главное.