Я почти не помню мою бабушку‑курчанку Надежду Китаеву. Её лицо стёрлось из памяти, остались лишь смутные очертания — тёплый взгляд, морщинистые руки, пахнущие хлебом и травами. Но именно она стала родоначальницей нашей большой семьи: Назаровых, Бобылевых, Мальцевых, Мухиных.
В личном архиве моей мамы, Ольги Петровны, я нашёл пожелтевшие письма, потрёпанные фотографии и стопку документов, от которых веяло историей. Каждый лист — словно окно в прошлое, где жили люди с несгибаемой волей и тихим героизмом.
Мои родители родили нас — меня и Леонида — в труднейшие военные и послевоенные годы. Родители… Мы с братом, будучи мальцами, и не догадывались, что они делают на работе, чем заняты в общественной жизни. А они были передовиками во всём!
Вот знаки отличия, медали, удостоверения к ним. Депутатские мандаты. Постоянные приглашения отца в Серов — на партхозактивы, на конференции железнодорожников. Поликарп Фёдорович долго был начальником станции Сотрино. Через неё шли важные послевоенные грузы — прежде всего уральский строевой лес. Рядом работали Первомайский и другие леспромхозы. Развивалась деревообработка. Страна залечивала страшные раны, нанесённые проклятой гитлеровской Германией, строилась, восстанавливалась.
Я перебираю документы об учёбе отца, о повышении его квалификации. Окончив на Вологодчине три класса сельской школы, он был призван в Красную Армию, стал стрелком. Но по болезни вскоре комиссовался и уехал вслед за старшим братом Алексеем на Северный Урал.
Алексей Фёдорович Назаров, мой дядя по отцу, был истинным наставником и другом младшему брату. Я всегда видел его приезжающим к нам в гости в строгой железнодорожной форме — стройным, высоким, подтянутым. Однажды зимой он привёз нам с маленьким Леней целый чемодан вкусных, душистых яблок.
Был и средний брат — Александр, пропавший без вести в Великую Отечественную войну.
Вологодские крестьяне Фёдор и Мария Назаровы, давшие жизнь троим сыновьям, — мои предки по отцовской линии.
По материнской линии — тоже сельчане из Курской области: бабушка Надежда Китаева и её мужья — Илья и Пётр. Тут родилось аж четыре сестры: Дуня, Пелагея, Маня и Ольга — самая младшая, у которой отцом был именно Пётр, второй муж бабы Нади.
Оба мужчины прожили недолго. Семья осталась без кормильцев — с четырьмя ртами, которые нужно было кормить.
Перед войной тётя Дуня завербовалась на Урал, в Нижний Тагил. Потом перетянула сюда же мать и сестёр. Сама вышла замуж за Романа Мальцева — он погиб на фронте. Тётя Пелагея связала жизнь с Фёдором Бобылевым — пропал без вести в сражении на Орловско‑Курской дуге. Тётя Маня нашла себе земляка‑курчанина Емельяна Афанасьевича Мухина — он провоевал всю войну пулемётчиком и был награждён орденом Красной Звезды.
И моя мама, Ольга, вышла замуж за вологжанина Поликарпа Фёдоровича Назарова.
То есть вся моя многочисленная родня — переселенцы, приехавшие на Северный Урал перед Великой Отечественной войной. Броня железнодорожников спасла и Алексея, и Поликарпа — а значит, и наши семьи — от страшной беды.
Но Фёдор Бобылев, Александр Назаров, Роман Мальцев мужественно погибли за нашу великую Родину.
Я держу в руках эти документы и понимаю: наша семья — как дерево с крепкими корнями. Каждый лист, каждая ветка — это чья‑то судьба, чей‑то подвиг, чья‑то тихая стойкость. И теперь моя задача — сохранить эту память, передать её дальше, чтобы корни не пересохли,
а дерево продолжало расти.
(Рассказ написан с помощью нейросети Алиса).
Владимир Назаров
Нефтеюганск
20 декабря 2025 года.
|