Инструктаж

С одной стороны долго не хотелось писать об армии. С другой стороны идет время, и закончились всякие подписки, которые собирал Первый Отдел.
Жалко средств, потраченных на холодную войну. Глядя на убогие избушки вдоль железных дорог, и колоссальные мегалиты, сооруженные и оставленные ржаветь, которые никогда уже не принесут пользы, ввиду полного морального старения.
У нас был такой объект – гигантская антенна.
По телевизору я видел уже несколько близнецов таких антенн, оставшимися после распада СССР в союзных республиках. Около километра длиной, он возвышался над амурской тайгой на полторы сотни метров.
Ветер заблуждался в гигантских конструкциях, и стреноженный выл от того, что его усмирил человек. Вой ветра проникал в нас, когда мы подходили ближе, чем на 800 метров к антенне.
Но ветер не мог причинить антенне никакого вреда: 40 метров бетонного фундамента, уходящего в скалу гигантским якорем, держат объект над землей.
Был еще жив «дараггой Леонид Ильич», и нашими соседями, были самые страшные воины на Земле: военные строители. Стройбат был настолько страшен врагам нашего социалистического государства; воинам стройбата даже оружия не давали.
Основу неустрашимого воинства составляли лица кавказкой национальности (ЛКН). Я конечно не знаю почему именно в наш стройбат попадали  ЛКН не самого могучего сложения  (наверное просто не смогли убежать). Работать там нужно было хуже ломовой лошади, как справлялись с такой задачей невысокие, худые, измученные воины? Эта загадка умерла вместе с СССР.
Но среди командиров стройбата находились поистине эпические личности. Командовал одним из батальонов капитан «Михалыч».
Сравнить его можно было бы сейчас с Николаем Валуевым. Ростом около 210 сантиметров, и весом больше полтора центнера Михалыч имел накачанную фигуру атлета. Когда он выводил на зарядку свою несокрушимую армию. Мы видели, что бицепсы Михалыча были вдвое больше, чем бедро его самого здорового солдата.
Кулак Михалыча приблизительно был размером с голову его питомцев.
Близко никто из нашей части не мог сравниться с этим великаном, а у нас ситуация с личным составом была намного лучше. На меня неизгладимое впечатления произвели его пальцы. Каждый палец был по ширине с три моих пальца. Я поймал себя на мысли о том, что ЭТО у кого то руки, а у Михалыча только пальцы.
Михалычу с ЛКН крепко не повезло; большинство из них совсем не знало русского языка.
А предстояла большая и трудная работа; покрасить все антенное полотно.
Михалыч, относился к своим воинам, как к детям. Поэтому все инструктажи он делал ответственно. Сначала воинам необходимо было объяснить правила пользования монтажным поясом и каской.
Длинная очередь стояла к строительному вагончику, где творилось незабываемое действо:
Сержанты стояли с каждой двери, еще один сидел около журнала и буквально направлял руки воинов на нужные строчки, для финальных автографов.
Михалыч стоял строго по центру под центральной балкой, в которую было вбито два железнодорожных костыля. Михалыч перегородил почти всю ширину вагончика, миновать его не было никакой возможности.
Входящему воину, уже одетому в каску представлялось то, что не присниться в фильме ужасов:
На балке, на монтажном поясе, с круглыми глазами, полными ужаса, и беззвучно шевелящимися губами болтался впереди идущий сослуживец. Воин, увидев «повешенного», хотел убежать назад. Но первый сержант с помощью рук и ног быстро объяснял последствия дезертирства, при выполнении боевой задачи.
Тогда воин быстро бежал, чтобы просочиться через маленькую щель между Михалычем и стенкой вагончика. Этого и ждал Михалыч;
Он очень аккуратно стукал воина по каске своим кулачком.
От легонького тычка у бегущего воина подгибались ноги, это и требовалось:
Михалыч подхватывал сгруппированное летящее тельце очередного воина, и за пояс подвешивал его на соседний костыль.  Ужас оглушенного воина, оставшегося без опоры под ногами, пронизывал воина как иглой.
А в это время Михалыч снимал предыдущего, уже немного оправившегося, и направлял к столу. За столом сержант вкладывал в бесчувственную руку воина ручку, и подводит ее к нужной строке. Воин, придя в себя, быстро расписывался, и уже радостный выбегал к боевому братству.
Не говорящие по-русски воины уже точно знали, зачем на них нацепили каску и монтажный пояс. Еще пара занятий на нижних ярусах антенны делали из воинов совершенных Тарзанов. С радостными возгласами они передвигались по антенне, как будто муравьи нашли свое самое хлебное дерево.
Через неделю необходимые альпинистские  курсы бойцами были пройдены. И началась работа: необходимо было заново покрасить антенну.
Михалыч выдал каждому бойцу ведерко для краски, кисточку, валик и металлическую щетку, для предварительного снятия ржавчины.
ЛКН отличаются повышенной сообразительностью.
Покраска - тяжелая работа. А если нужно еще зачищать…
Наибольшей популярностью пользовался валик.
Наименьшей – металлическая щетка.
Хитрые воины, для увеличения темпа, посбрасывают свои щетки и кисточки вниз, а красят валиком. Вниз так быстро за щеткой и не спустишься! Приходиться делать это в обед или вечером.
Михалыч проверяя за своей дикой дивизией ,и выявляя брак был очень недоволен.
На следующий день меры были приняты.
Когда мы увидели воинство, то целый час тряслись от безудержного смеха.
У каждого солдатика к поясу отдельными веревочками были привязаны щетка и кисточка.
На остальной инструмент страховка не распространялась. Он и так почему то не падал.
К чести Михалыча- ни один из его воинов не получил за полгода серьезных травм.