Глава II. Сопутствующие умения.
§1. Воспитание.
- Что-то мне не верится, что Мастер сразу начал учить мальчишку,- сказал я. – Выглядит это так, будто он открывает Великую Тайну первому встречному. Кажется, тут ошибка или неточность.
- Нет, все в порядке,- заверил меня Лис. – Здесь нет ошибки. Дело в том, что это мальчишка (!) был уверен, что его взяли в ученичество.
- А разве это не так?
- Только с его точки зрения. Мастер должен знать правило: никого нельзя научить.
Я был удивлен.
- Как это? Для чего же тогда школы, университеты, система образования вообще?
- «Система образования»! Это большое заблуждение нашего времени. Как говорил один профессор медицинских наук, мой хороший знакомый: «Что такое образование? Это – опухоль!». Если у тебя будет свободное время, найди и прочитай учебники о методике преподавания. Ты увидишь, как измучивается педагог, пытаясь научить школьников хотя бы азам науки, и при этом население в 75% случаев по-прежнему остается невежественным. Имеются работы о воспитании,- нет! - о практике обучения трудных подростков. В этой категории проблемы яснее предстают перед учителем, так как пай-мальчиков может успешно учить даже горничная, но вы попробуйте привлечь внимание хулигана. В этих трудах о воспитании говорится, что учит не учитель, а обстановка.
- Я шокирован,- просто сказал я. – Что же получается: школы не нужны?
- Я этого не утверждал,- возразил Лис. – Я говорю о том, что для школ и других учебных заведений установлена программа обучения. Она стандартизована и подходит для большинства обучаемых. Но взгляните на распределение специалистов в обществе. В каждой области наук работают тысячи специалистов, при этом хороших специалистов – сотни, ценных – десятки, а гениальных – один на миллион. О чем это говорит? Что существующий конвейер системы образования выпускает в основном специалистов третьего сорта, а качественный товар высшего сорта (мастер) выходит с него как отходы производства, как брак: в 0,01% случаев. Хотя на конвейер поступает «пригодное к обработке сырье» (абитуриенты, признанные по результатам вступительных экзаменов пригодными к обучению).
Посмотрим с другой стороны. При поступлении человека на работу в отделе кадров любого предприятия его спрашивают, где он учился. Но этот показатель, как ни странно, не говорит об умениях, уровне подготовленности, квалификации специалиста. В нем скорее отразились амбиции ученика или его родителей – хватило ли у него смелости выбрать самую престижную школу? Я не отрицаю, что в разных школах учат мыслить по-разному, но способность научиться все же не зависит от учителей, от школы. Доступное изложение материала, наглядные пособия, обучение в игровых ситуациях – все будет бесполезным, если ученик не захочет познавать предмет сам.
К чему я клоню? Знания невозможно вбить в голову с помощью молотка, насильно. Мне возразят, что имеются успешные опыты стимулирования (цирковая дрессировка с помощью кусочка сахара, например, так называемый метод «кнута и пряника»). Но это обучение некачественное. «Вбитые» схемы поведения состоят из устойчивых цепочек «вопрос-ответ». Модернизация (дообучение) не предполагаются, не закладывается в поведение ученика. С изменением обстановки у него может не найтись ответов на новые вопросы.
Возвращаясь к истории Носа, я добавлю, что наш Мастер был опытным. Он знал, что к ремеслу должна быть склонность, то есть определенный набор качеств. Ученик по внутренним и внешним характеристикам должен подходить, соответствовать профессии. У него должны быть некоторые специфические способности, на которые смотрит мастер, когда подбирает себе учеников. Когда эти способности есть, обучение идет легко. «Дело, к которому лежит сердце» и «у кого подо что руки заточены» - так обычно говорят.
Мастеру была нужна лишняя пара рук. Он присмотрелся к мальчишке и решил показать ему несколько простых операций, дать шанс научиться, чтобы он смог… помогать Мастеру в работе. Таким образом, Носу было еще далеко до «ученика» и «подмастерье». Со временем, возможно, из него получился бы прекрасный исполнитель, «механизм для работы», но в начальный момент серьезного обучения не предполагалось.
Лис вздохнул.
- Пожалуй, такова судьба всех учеников: сначала их хотят использовать как дешевую неквалифицированную рабочую силу.
Конечно, Длинный Нос ничего этого не знал. Он наивно верил в сказку. Ему казалось, что стоит только начать – и он быстро-быстро станет мастером. Он не предполагал, что ремесло – это целая наука; что ученик только через несколько лет (!) становится специалистом; что в некоторых ремеслах специалист с опытом работы около 15 лет считается любителем, дилетантом, «недоучкой». Не зря говорят о твердом граните науки, ибо на пути знания полно препятствий. Нос ничего этого не знал.
Лис помолчал.
- Я вспомнил одну историю. У одного ученого спросили, как ему удалось сделать свои открытия. «Очень просто,- ответил он. – Мне удалось сделать это потому, что я не знал, что это невозможно. Если б я знал, сколько ученых диссертаций есть в мире на эту тему, сколько светил науки, настоящих корифеев посвятили ей свои жизни, вдоль и поперек ее изучили, сколько институтов исследовали каждый миллиметр в этой области,- я нипочем бы не взялся за это безнадежное дело. Я был новатором и надеялся, что успех возможен. Только позднее, когда дело было уже сделано, я встречал людей, которые всю жизнь (!) работали в этой области знаний. И они мне говорили: «Этого не может быть! Такого – не было никогда! Это – невозможно!»
* * *
В камине полыхал огонь.
- Точка зрения, которую я сейчас изложил, возможно, неоригинальна,- продолжил Лис. –Это всего лишь взгляд на проблему, почему мастеров не так много в мире. Рассмотрим, что же сегодня практикуется.
С детства каждого человека учат. Учат, не взирая на его желание, на его способности. Предполагается, что это нужно ему самому, что без этого он не сможет жить. Я хочу сказать о том равнодушии, которое царит во всем этом «обучении». Ученику только и делают, что говорят, как все должно быть. Его переполняют готовыми ответами, стереотипами, шаблонами. Ему говорят как следует действовать в определенных ситуациях. Если по каким-то причинам учителю не удается добиться правильного ответа, он начинает проявлять нетерпение. В старых школах «неуспевающие» ученики считались «плохими» учениками. Для стимулирования процесса обучения их просто избивали. Кстати, «стимул» - это палка с острием на конце, которой погонщик колол ослика или мула, запряженного в повозку, чтобы он прибавил шаг.
Все, о чем заботились учителя, сводилось к тому, чтобы добиться от ученика на «А» говорить «Б». Сегодня педагог тоже считает свою работу выполненной, если при формальном тестировании добивается (!) «правильного ответа» на поставленные вопросы. Так построена современная система образования. Преподаватели очарованы эффективностью метода кнута и пряника. Действительно, зачем объяснять предмет, когда гораздо легче поколотить ученика и выбить из него «отличные знания»? Если мы взглянем глубже в корень вопроса, выяснится, что подготовка учителей шла по той же схеме. Другой они не знают, другому подходу их не учили.
