палатку, предварительно вынув патрон из ствола. С трудом поднял сумку и отнес её к поваленной сосне. Там сунул свои сокровища в пространство между двумя большими камнями и закидал сверху сухими рыжими ветками.
Вернулся к машине и разложил сидения, словом подготовил Наталье постель. Для себя взял красную зимнюю куртку с эмблемой заправок ПТК и пляжный коврик, бросил все в палатку и подошёл к столу. На столе уже стояли две тарелки с грибницей, лежал зеленый лук с белыми, небольшими лукавицами, соль и домашний белый хлеб. Я налил жене пятьдесят грамм коньяка, себе плеснул чай с бачка.
- Ну, Михайловна, с отпуском тебя! – сказал я и чмокнул жену в щеку.
- И тебя! – смеясь, ответила она. – Лихо он у нас начинается.
Выпили она свое, я свое, и принялись за грибной суп, смачно хрустя луковыми головками. Только сейчас понял, как проголодался. Быстро расправившись с грибницей, принялись за жаренные с картошкой белые грибы, и сразу вспомнилось прошлое лето и друг мой Сергей, с которым мы собирали белые по островам на Ладоге. Вспомнил и то, как приставая к берегу на резиновой лодке с мотором, Серега грохнулся в воду, как по прибытию жена его ругала, за то, что он поехал со мной на Ладогу.
- Как твоя спина? – Опять прогнала мои воспоминанья Наталья. Спину неприятно и больно стягивала обожженная кожа.
- Да тянет, и болит от этого.
- Сейчас гляну, что есть у меня с собой, чтобы помазать ожёг, – и пошла к машине. Вернулась, неся в руках кучу баночек, бутылочек и таблеток.
- Вот это выпей, чтобы воспаления и заражения не было.
Протянула мне капсулу и пару таблеток. Я послушно проглотил их, запив чаем, который приобрёл светло коричневый цвет. Остывая, он всегда становится похожим на кофе с молоком. Жена, выбрав баллончик со спреем от солнечных ожогов, зашла за мою спину и брызнула. Сначала боль от холода, потом блаженство: напряжение кожи ослабло, и боль потихоньку уходила.
- Сейчас спрей впитается, я тебе пенициллиновой мазью намажу на ночь.
Я поцеловал жену в знак благодарности. Солнце уже ушло за горизонт, только перистые облака, горящие рыжим цветом, говорили о том, что солнце ушло недавно, и о том, что завтра будет хороший, солнечный и, я надеюсь, удачный день.
